― Джейс убил его, пронзил сердце клинком Серафима.

― Пожалуйста, Алек… ― мой голос дрожит, срывается, ― пожалуйста.

― Этот монстр должен был сдохнуть, ― жестоко говорит он, делая шаг ко мне, ― я не понимаю, по какой причине ты пыталась его защищать, но послушай вот что…..

Я не даю договорить Алеку, моментально оказываюсь около него и с силой сжимаю его голову ладонями, смотря в синие растерянные глаза и со злостью выдыхаю:

― Смотри! Смотри, Алек!

И перед глазами мелькают мои воспоминания, десятки, сотни. Все что было связано с маленьким златовласым мальчиком, что дал мне имя в честь прекрасного цветка, веря в то, что я не монстр, не чудовище, созданное его отцом. Мальчик, что горел в пламени пентаграммы, преданный собственным отцом, сломленный и уничтоженный его предательством. Перед глазами мелькает пугающий образ Джонатана, который он сам мне показал, и я опускаю руки, смотря в синие глаза, в которых встречаю растерянность.

― Магнолия, ― Алек протягивает ко мне руку, но я отталкиваю ее, сжимаю руки в кулаки, ― он уже не тот каким ты его помнила, ты знаешь это лучше чем кто-либо, он похитил тебя, держал в кандалах, убил стольких Охотников.

― Не он монстр, единственный кто по-настоящему заслуживает смерти это Валентин, Алек, ― я срываюсь на крик, ― его жизнь была ужасной, он просто хотел, чтобы его любили!

Алек обнимает меня, я же цепляюсь за его одежду руками, не в силах сдерживать рыдания. Так не справедливо, так жестоко, за что это случилось с нами? С ним? Почему Валентин все ещё ходит по этой земле, когда другие умирают из-за него? Где эта чертова справедливость, когда она так нужна? Я столько потеряла из-за него, даже то кем я являюсь – его вина.

― Мне жаль, Магнолия, мне так жаль, ― шепчет Алек, ― все пройдет, ты сильная, ты справишься.

Я так хочу ему верить, так хочу, чтобы сердце перестало болеть. Алек подхватывает меня на руки, выносит из камеры. Я ощущаю на себе десятки взглядов и прячу лицо на груди Алека. Я так хочу спрятаться от всего мира, хочу чтобы этот бесконечный кошмар, наконец, закончился. Алек усаживает меня на кровать, бережно укутывает в одеяло. Рядом садится Изи и мягко улыбается.

― Все наладится, цветочек, ― шутливо говорит она.

Джейс стоит в дверях, не решаясь войти, я вижу на его лице сомнения и протягиваю руки к нему. На лице брата появляется облегчение, словно он боялся, что я оттолкну его, но я ведь обещала, чтобы ни случилось, я никогда не сделаю этого. Джейс обнимает меня, зарывается лицом в волосы.

― Ты слишком добрая, сестрёнка, ― шепчет брат, ― не было другого выхода.

Я киваю, он прав, не было, но слишком больно это признавать, что я вновь оказалась бессильна что-либо изменить, исправить. Я обладаю такой огромной мощью, такими силами, но никогда ничего не могу изменить. Каждый раз смерть приходит к моему порогу и забирает часть меня, разрывает на куски, бросая в пучину отчаяния. От моей настоящей семьи остался лишь брат, от моего прошлого остались лишь горькие осколки.

― Как там Макс? ― отстранившись от брата, взглянула на Алека.

― Его перевели в Идрис, сейчас за ним присматривают Безмолвные Братья, ― Алек улыбается мне, ― он скоро поправиться.

― То, что ты сделала, ― Изи кладет руку мне на плечо и сжимает, ― это больше чем чудо, мы благодарны тебе и прости за то, что не искали тебя.

― Вот это и правда обидно, ― выдыхаю я, ― я ведь рассчитывала на вас.

― Прости, ― Алек устало хмурится, ― надеюсь, что твое «да» ещё в силе.

― Какое еще, да? ― удивлённо смотрит на Алека Изи.

― Так ты все-таки сделал предложение? ― восторженно улыбается Джейс и переводит взгляд на меня. ― Ты не представляешь, как долго он таскал меня по магазинам в поисках колец. Что за глупая традиция обмениваться кольцами? Так ведь примитивные только делают!

― Ты согласилась? ― Изи сжала мои ладони. ― О, Ангел! Согласилась! Наконец-то!

Я перевожу взгляд с одного счастливого лица на другое и ощущаю, как в груди становится теплее, боль никуда не ушла, но она словно отодвинулась в сторону, уступая место свету, который излучали люди вокруг меня. Встретившись с взглядом синих глаз, невольно улыбнулась, я могу злиться на него сколько угодно, но никогда не перестану любить, не смотря на все сожаления, жизнь, как ни странно продолжается.

Всегда продолжается, хотя в моем сердце навсегда останется уголок боли под именем Джонатан. Златовласый мальчик, что читал мне сказки и дал мне самое красивое имя на свете, именно таким я хочу сохранить его в своей памяти. Ни монстром. Ни убийцей. А ребенком, который был моей путеводной звездой.

― Алек! ― в комнату заглянул один из Сумеречных Охотников. ― Разлом. Демоны по всему городу.

― Отдыхай, ― Изи спрыгнула с кровати.

― Я в порядке, ― я сбросила одеяло и встала, ― думаю, вам не помешает помощь.

― Так держать, Лия, ― смеется Джейс.

Алек хмурится, в его взгляде сомнения, я целую его в щеку и улыбаюсь. Он тяжело вздыхает и негодующе качает головой, хотя видно, что он так же хочет улыбнуться. В информационном центре он все же настаивает на том, чтобы оставить меня в Институте, но сдается под напором Джейса и Изи. Меня определяют в группу с тремя Охотниками, к северу Бруклина, где количество демонов почти минимально.

Я недовольно поглядываю на Алека, он же только насмешливо смотрит на меня. Сбор занимает несколько минут, активировать руны, проверить оружие. Я открываю сразу несколько порталов, Алек подходит ко мне, застёгивается куртку, проверяет крепления для клинков. Охотники смотрят на нас искоса, перешёптываются, но я лишь не могу сдержать улыбки, от этой странной заботы. Поймав руку Алека, прижала к щеке:

― Я буду осторожна. Не волнуйся.

― Николас, ― он отступает от меня на шаг и смотрит на рослого темноволосого Охотника, делает шаг вперёд и кивает, ― ты заглавного.

Мужчина кивает и смотрит на меня, я киваю ему, признавая лидерство. Я вижу в его глазах облегчение, похоже, его это и в правду беспокоило. Мы уходим последними, потому что я контролирую работу порталов, что разбрасывают группы Охотников по всему Нью-Йорку. Мы выходим не далеко от Ист-Ривер, Николас ведёт нас к порту. Я же разглядываю двух других Охотников. Парень, с темно-каштановыми волосами, чуть старше меня. Он так нервно сжимает клинок, что я почти сразу понимаю это его первая миссия. Рядом с ним идёт метис, мужчина лет тридцати, с явными азиатскими корнями. Он замечает мой взгляд и улыбается.

― В небе! ― кричит Николас и вскидывает клинок.

Я вскинула голову, наблюдая за черной точкой в небе, к ней присоединяется ещё одна и они срываются вниз, издавая пронзительный оглушающий визг. Охнув, зажала уши, парень рядом мной со стоном рухнул на землю. Тварь метнулась ко мне, когти чиркнули по плечу с лёгкостью вспарывая ткань, я едва успеваю увернуться. Врезавшись в железный контейнер, прижала ладонь к плечу. Лишь царапины, но неприятно. Активировав «Ирацу», взглянула на мужчин.

― Прикроешь нас, ― Николас запрыгивает на контейнер, протягивает руку другому Охотнику и смотрит на меня.

Я утвердительно киваю, к сожалению, мое стило кануло в неизвестность, вместе с Джонатаном. Так же как и браслет, у семейства Моргенштерн какой-то пунктик на мои артефакты, даже обидно как-то. Воспоминания о Джонатане невольно причиняют боль, но я поспешно отгоняю от себя эту мысль. Демоны делают широкий круг и снова идут на снижение, опять почему-то целясь в меня.

Увернувшись от когтей, вскинула ладонь, запуская в тварь воспламеняющуюся руну. Демон издал ещё один оглушительный визг и рассыпался на четыре омерзительных демона. Что моментально разбежались в разные стороны, скрываясь среди контейнеров. Вторая же крылатая тварь, все же вцепилась в мои плечи, когти бродили кожу, заставляя меня задохнуться от боли. Николас, что-то закричал, я же обхватила лапы твари, выпуская магию льда.

Только когда демон заверещал, выпуская меня из своих лап, я поняла всю глупость своего поступка. Блестящая гладь воды неумолимо приближалась, я попыталась хотя бы открыть портал, но удар о воду вышиб весь воздух из лёгких. В глазах потемнело, ледяная вода моментально сковала тело.