– Мистер Хопс, прошу меня извинить, если была груба, но именно такие впечатления сложились у меня в силу полученного воспитания.

– То есть, вы намекаете, что я не так хорошо воспитан, как вы? – усмехнулся он одними губами.

– Вовсе нет. Скорее всего, это простое недоразумение, которое больше не повторится.

– Мы вернемся к этому разговору позже, – кивнул герцог. – А теперь ешьте.

Как ни странно, ужин прошел в молчании и довольно скоро закончился. Я проголодалась с дороги и предпочла не отвлекаться. Блюда сменялись быстро. Лакеи подстраивались под аппетит герцога, который ел очень проворно и много. Малышка Серина не отставала от отца, правда съедая буквально по ложке, но зато всего. И меня не оставляла мысль, что такая диета не подходит для пятилетнего ребенка. Об этом я тоже хотела поговорить на досуге с герцогом. Хорошо хоть ей не предлагалось запивать вином, как нам. Ну и я бы тоже с удовольствием отведала морса, что наливали в стакан Серины, нежели вино, от которого изрядно захмелела.

– Мисс Свейн, пожалуйста, останьтесь, – обратился ко мне герцог Хопс, когда мы с воспитанницей готовы были покинуть гостиную. – Серина сама найдет дорогу обратно.

– Беги, – шепнула я малышке и пожала ее ручку. – Я загляну к тебе перед сном.

Странно, я ее почти не знала, но уже чувствовала за нее ответственность.

Когда за девочкой закрылась дверь, герцог пригласил меня занять одно из кресел возле камина.

– Мисс Свейн, – начал разговор герцог, заняв второе кресло. – Вы так напряжены? Я вас пугаю?

Разве я напряжена? Ничуть. В кресле я приняла привычную позу: выпрямив спину и сложив руки на коленях, как привыкла делать всегда дома, за разговорами с матушкой. А вот герцог вел себя, как мне кажется, слишком развязно. В обществе леди не принято разваливаться в кресле. И уж тем более, не прилично так пристально разглядывать малознакомого человека!

– Отнюдь. Я готова вас выслушать.

Он рассмеялся даже раньше, чем я закончила фразу. Но смех его быстро оборвался, и он принялся раскуривать трубку, распространяя по комнате терпкий запах табака.

– Как вас зовут? – задал герцог неожиданный вопрос.

– Мария, – ответила я только потому, что промолчать было бы невежливо.

– Красивое имя.

– Матушка говорит, что оно судьбоносное.

Как-то я спросила ее, что значит судьбоносное имя. И она честно ответила, что тот, кого так зовут, сам отвечает за свою судьбу, а не плывет по жизни, управляемый рукой Творца. И те, кто послабее, кто не могут противостоять жизненным тяготам, становятся несчастными. Тогда я подумала, зачем же называть так своего ребенка? Но вслух спросить не рискнула. А сейчас мне задали тот же вопрос, приведя чувства в смятение.

– Зачем же вас так назвали, мисс Мэри?

– Мне об этом не ведомо, сэр.

Герцог какое-то время молча меня рассматривал. От его взгляда я так напрягла спину, что ее даже начало ломить.

– Что вы знаете, мисс Мэри? – прозвучал очередной вопрос.

– В каком смысле, сэр?

– Чему вы собираетесь учить мою дочь?

– Истории, географии, астрономии, искусству…

– Вы умеете рисовать? – заинтересовался он.

– Нет, сэр.

Матушка всегда сокрушалась, что Бог не наградил меня талантами. Ни к музыке, ни к рисованию я не испытывала тяги, как и не чувствовала в себе искры таланта. Но я очень любила живопись и могла часами рассматривать полотна великих художников. Эту любовь я и собиралась прививать Серине.

– Вы играете на фортепиано?

– Нет, сэр.

– Вышивать, должно быть, вы тоже не умеете, – усмехнулся он.

– Умею, сэр, но не люблю. Если ваша дочь захочет, я научу ее правильно класть стежки…

– Даже не вздумайте! – перебил он меня. – Наук будет вполне достаточно.

Он снова замолчал. Я позволила себе расслабиться немного, потому что сейчас герцога гораздо больше привлекало пламя камина, нежели моя скромная персона. Он смотрел на огонь и хмурил брови, словно размышлял, можно ли мне говорить то, что задумал.

– Мисс Мэри, наверное, вы уже заметили, что Серина не совсем обычный ребенок? – перевел он взгляд на меня, и в глубине его глаз я заметила усталость.

– У меня не было времени познакомиться с ней поближе, – уклончиво ответила я.

Он кивнул и продолжил:

– Ее мать была черной ведьмой. Знаете, кто это такие?

Что-то слышала… Кажется, так звали тех, кто посвятил себя колдовству во имя зла. Такие колдуны жили отдельными поселениями и считались изгоями из приличного общества. Как же герцога занесло туда? Что заставило его связаться со злой ведьмой. У него получилось заинтересовать меня. А информация, что получила ранее от тетушки Пэм, приобрела иную окраску.

– А вы, сэр? – не удержалась я от вопроса.

– Что я? – приподнял он в удивлении брови.

– Вы тоже черный колдун?

– Вы забываетесь, мисс, и задаете слишком много вопросов, – стал он вдруг настолько надменным, что показался мне даже внешне отталкивающим.

Если он ждал извинений, то виноватой я себя не считала. Молча старалась выдержать его ледяной взгляд, хоть сердце и пропускало удары с завидной периодичностью.

– В общем, – он встал с кресла и отошел к окну. Снова я видела только его неестественно прямую спину. – Серина унаследовала дар матери, который развивается с возрастом. Пока она еще мало умеет, но вы должны быть готовы к любым сюрпризам.

Он замолчал. Я какое-то время еще продолжала ждать, а потом рискнула спросить:

– Я могу быть свободна, сэр?

– Да. Идите, – отрывисто бросил он, так и не повернувшись.

Конечно, он не обязан рассыпаться передо мной в любезностях, – размышляла я на обратном пути, стараясь не заблудиться. Но и элементарный такт никто не отменял. А мне герцог, как сама я считала, нагрубил, велев замолчать.

– Ну что, красавица, приснился тебе жених на новом месте?

Такими словами встретила меня тетушка Пэм, когда я спустилась к завтраку в малую гостиную.

– Да что ж ты делаешь, неумеха! – уже переключилась она на девушку, что растапливала камин. – Мало того, что проспала, так еще и дымовуху решила тут устроить.

В гостиной было холодно, и теперь я поняла почему. Да и камин пока что только дымил, а тепла от него не было, как и огня. Тетушка Пэм оттолкнула девушку, что кусала губы, чтобы не расплакаться, и сама принялась растапливать камин. Вскоре он весело заполыхал, а бедняжку управляющая погнала тем же фартуком, что и накануне тень. Видно, это у нее было дежурное средство борьбы с непослушанием. Про меня она уже забыла. Да и к лучшему. Никакой жених мне точно не приснился. И спала я как убитая, хоть и переживала вечером, что не усну. Опасалась нашествия теней, хоть и заперлась изнутри. Но разве замки теням помеха?

Серина уже сидела за столом и посмеивалась, не стесняясь. Я сразу поняла, почему. Стол был накрыт на две персоны. По всей видимости, завтракать герцог предпочитал в одиночестве, что лично меня вполне устраивало. Да и вообще, чем реже мы с ним будем видеться, тем лучше.

– Сегодня на завтрак моя любимая запеканка, – сообщила мне девочка и тут же принялась с аппетитом уплетать что-то белое и воздушное.

Я же мечтала о чашечке крепкого кофе, как привыкла делать дома. Эту моду в нашу семью привнес сосед, который в свою очередь привез ее из длительного путешествия. Мне напиток безумно понравился, и я к нему так привязалась, что только сделав парочку обжигающих глотков черной жидкости и могла быстро проснуться. И сейчас я отчаянно боролась с зевотой, прихлебывая чай с бергамотом и ковыряя запеканку, которая и вправду оказалась очень вкусной.

– Мы уже сегодня начнем заниматься? – отодвинула Серина от себя пустую тарелку и выдернула меня из приятной дремы с открытыми глазами.

– Да, а ты против?

– Не люблю учиться, – скривилась она.

– А ты уже училась? – улыбнулась я. – Какие буквы ты знаешь? До скольки умеешь считать?..

– Отстань! – огрызнулась девочка, и мне почудилось, что в глубине ее очень темных глаз загорелось опасное пламя.