— Как ты могла так думать, Бетти? — укоризненно спросил парень, мягко проводя большим пальцем по ее щеке, стирая слезы.

— Шерил сказала, что ты проводил ночи с Тиффани… Ну, а я подумала, что ты меня возненавидел, потому что из-за моей мамы твой папа… — она не закончила — парень приложил палец к ее губам.

— Это бред, полный бред. Не скажу, что это обстоятельство не взволновало меня, но ни в коем случае не вызвало у меня такую реакцию. Единственный, кого я виню, это моего отца. Мне понадобилось много времени, чтобы это понять. Ни вины твоей матери, ни уж тем более твоей в этой ситуации нет, малышка. Поэтому, забудь и никогда не слушай эту Шерил, хорошо? — попросил парень, потеревшись носом о ее нос.

Она коротко кивнула. Парень осторожно коснулся ее губ своими, целуя так нежно и трепетно, как мог только он, словно извиняясь за недавно причиненную ей боль.

По телу девушки побежали мурашки.

Она протянула руки, чтобы обнять его, но ее пронзила боль от полученных синяков.

— Прости, — он нежно поцеловал ее запястья, будто стараясь забрать ее боль, заставить забыть, что заставил пережить. — Мне жаль, Бетти, прости меня, я просто сошел с ума от ревности, — повторил Джагхед, продолжая осыпать ее кожу запястий поцелуями.

— Ты тоже прости. Я не должна была себя так вести, — шмыгнула носом Бетти.

— Мне жаль, — снова извинился парень, обнимая ее, вдыхая любимый аромат волос, пахнущих осенними яблоками и карамелью.

— Я никогда тебя не разлюблю. Не сомневайся во мне, пожалуйста. Никогда больше не думай так. Я влюбился в тебя с первого взгляда, когда только встретил тебя впервые в школе.

Она удивленно распахнула глаза, шокированная его словами.

«Еще тогда?» — пронеслось в ее мыслях.

Она всегда в детстве воспринимала его как лучшего друга Арчи, не более. Ей всегда казалось, что Джагхед презирал ее, ведь когда раньше она пыталась с ним поговорить, парень кратко отвечал, выбегая из класса, стараясь не оставаться с ней наедине, и она сделала вывод, что не только не нравится ему, но и что ему неприятно и неинтересно ее общество.

— Ты, верно, не помнишь того дня, но ничего страшного, я расскажу тебе. Закрой глаза, и попробуй восстановить в памяти этот момент, — произнес он, и девушка выполнила его просьбу.

Она закрыла глаза.

— Ты стояла возле старого клена, растущего на школьном дворе. Твои густые, светлые волосы были завязаны в два высоких забавных пучка. На тебе было розовое платье. Ты была, как принцесса. Настоящая, недосягаемая принцесса, которая чудом оказалась в одном классе с таким оборванцем, как я.

Я помню твой смех, который я впервые услышал, смущенно прячась за ствол клена и поминутно выглядывая оттуда.

Такой задорный, такой прекрасный, звонкий смех, от которого мне на душе сразу стало весело и светло.

Я очень желал тогда к тебе подойти, но стеснялся и боялся не понравиться тебе, потому что со мной никто не хотел дружить. Из-за того, что я был из неблагополучной семьи, меня избегали, дразнили, били, это ни для кого не является секретом.

Пока я скромно жался в сторонке, меня заметил Арчи. Мы с ним тогда подружились совсем недавно, неделю или около того. Он взял меня за руку и привел к тебе.

— Это Бетти, моя лучшая подруга, — познакомил он нас.

— А это мой новый друг, — представил меня Арчи.

Ты заинтересованно и дружелюбно посмотрела на меня, и я ощутил, что мое сердце готово выпрыгнуть из груди. Ладони вспотели, и я боялся, что в этот момент выглядел ужасно странно со стороны, впрочем как оно и было.

— Приятно познакомиться, — улыбнулась ты, а я попытался что-то пробубнить, но не мог открыть и рта, только смотрел на тебя огромными глазами, стараясь запомнить каждую черточку твоего лица.

— Ты чего, Джагхед? — спросил непонимающе у меня Арчи.

— Привет, я Форсайт Пендлтон Джонс III, — еле выдавил я из себя, проклиная свою застенчивость.

Ты задумчиво уставилась на меня, а я думал, что сплю. Все было, словно я попал в прекрасный сон. Ты была так близко… Настоящая и такая прекрасная.

— Можно я буду звать тебя Джагги? — вдруг засмеялась ты, и я ощутил, как мне становится трудно дышать.

— Д-да, — заикнулся я, опуская голову и пиная кончиком ботинка камешки на земле. В это время к тебе подошла твоя мама, и ты куда-то ушла.

Потом начались занятия. Как я мечтал сесть рядом с тобой! Но это место занял Арчи, как и твое сердце.

Вы проводили все время вместе, а я издали наблюдал за тобой, чувствуя зависть и обиду.

Я любил Арчи, он был моим лучшим другом, тем, кто впервые обратил на меня внимание, поддерживал и помогал во всем, но одновременно с тем мне было всегда неприятно видеть, как он относится к твоим чувствам. Ведь это было очевидно: моя прекрасная Бетти любила его, а он пренебрегал ее доверием, ее любовью… После того, как ты призналась ему в чувствах и после его ответа… Мне было плохо оттого, что ты была разбита его отказом.

Но все же тогда я понял, что это мой шанс. После десяти лет безответной любви, передо мной появилась долгожданная возможность побороться за твое сердце, что я, собственно, и не упустил.

Я любил тебя так долго, так сильно, и не мог показать это, потому что ты любила другого. Ты не представляешь, как это по-адски было мучительно. В романах может и пишут о беззаветной платонической любви, но в жизни все лишено этих глупых романтических красок. В жизни это больно и жестоко, было очень тяжело выносить твое безразличие, твое равнодушие ко мне.

— Ох, Джагги, — только смогла произнести девушка, пораженная его признанием до глубины души.

Она думала, что его чувства к ней проснулись при их совместном расследовании, а оказалось, что парень долгие годы был в нее влюблен.

— Я следил за каждым твоим движением, выучил наизусть все твои привычки, твои предпочтения в чем-либо. Я прекрасно знал, что по понедельникам у тебя занятия по искусству, что по четвергам ты всегда задерживаешься в школе для того, чтобы пойти с Арчи вместе домой, потому что у него занятия по футболу. Я прекрасно знал, что ты обожаешь шоколадные торты, что у тебя аллергия на клубнику и на формальдегид, потому в кабинете химии ты всегда предпочитаешь не работать с данным реактивом, вечно меняясь с кем-то из друзей вариантом лабораторной.

Я привык к мятному запаху твоих духов , я привык к тому, что ты, несмотря на это, ненавидишь мятные жвачки и предпочитаешь резинку со вкусом вишни.

Я знал, что ты кладешь в чай ровно три ложки сахара, знал, что ты носишь линзы, знал, что ты начинаешь грызть ногти, когда нервничаешь, знал, что в моменты напряжения ты кусаешь нижнюю губу, и ты представить себе не можешь, как сильно я хотел это сделать сам. Ощутить вкус твоих губ… Я мог позволить об этом мечтать лишь в своих странных снах.

Я знал, что ты носишь одежду пастельных оттенков, по вторникам на тебе всегда розовая кофта и юбка, по четвергам ты обычно надевала бежевое платье, а в пятницу — свою любимую бледно-голубую кофту и брюки.

Я знал все твои типичные фразы, которые ты использовала в разговоре, то, как ты прикрывала ладошкой рот, когда смеялась, черт, это выглядело всегда так мило…

Я знал, что твои любимые цветы — это хрупкие редкие орхидеи, а не яркие красные розы, которые тебе иногда дарил по праздникам Арчи.

Я знал, что ты ненавидишь футбол, но не пропускаешь ни одного матча, чтобы поддержать Арчи.

Я знал, что тебе нравится Linkin Park (ты всегда подпевала на улице в наушниках припев Numb), но ты продолжала вместе с тем слушать нелюбимый тобой джаз лишь для того, чтобы лучше понимать музыкальный вкус Арчи.

Я знал, что твой любимый цвет — черный, а также то, что ты боишься высоты, потому что однажды застряла на колесе обозрения.

Я знал все твои привычки, все особенности твоего поведения, я знал тебя лучше кого-либо в этом мире. Когда мы начали встречаться, я узнал еще много нового, о чем не мог и догадаться раньше. Например, что ты ревнивая истеричка, — он закатил глаза, усмехаясь.