Парень, устав ожидать, схватил ее за запястья и кинул на кровать, нависая сверху.

— Ненавижу то, что ты объявилась перед парнями полуголой. Ненавижу то, как оценивающе они смотрели на тебя. Ненавижу то, как они пускали комментарии про тебя. Ненавижу то, как ты посмела флиртовать с другим. Только я могу смотреть на тебя, оценивать, целовать, владеть тобой и тому подобное, — он сильно схватил ее за подбородок, грубо разжимая ее челюсть и проскальзывая влажным языком в ее рот. Поцелуй был сумасшедшим, пошлым и одновременно с тем возбуждающим. Он прошелся языком по небу, внутренней стороне щек, затем начал поглаживать ее язык.

Его рука прошлась по внутренней стороне ее бедра, затем два пальца резко вторгнулись в нее. Она вскрикнула, но страстный поцелуй заглушил ее громкий стон. Он мгновенно убрал руку.

— Нет, нет, нет, малышка, я не могу делать тебе приятно. Ведь это наказание, — он сильно укусил ее нижнюю губу, порвав тонкую кожу.

По подбородку потекла струйка крови, которую он тут же слизал. Джагхед вдруг потянулся вниз и поднял с пола кусок какой-то ткани.

— Это нам может пригодиться, — хитро улыбнулся он. Его потемневшие глаза были полны похоти и желания.

— Джагхед, хватит! — проныла девушка, не желая подчиняться.

— О, малыш, все еще только начинается! — усмехнулся он, заводя ее запястья над головой и крепко привязывая тугим узлом к изголовью кровати, представляющего собой железные прутья.

— Джагхед, отпусти! Я не хочу! — запротестовала она, но он, нависая над ней, нагло закрыл ей рот очередным пошлым поцелуем. Она как жертва, отдавшаяся хищнику на растерзание, не в силах была вырваться из его сильной хватки.

— Т-ш-ш-ш, детка, я не отпущу тебя, сколько бы ты не кричала, — сказал он, поворачивая ее голову в сторону и приникая языком к шее, оставляя красные метки собственности.

Она шумно выдохнула, стараясь не издавать стонов, чтобы не доставить ему наслаждение.

Он перешел поцелуями ниже, к груди, спустился по ребрам, выцеловывая каждый миллиметр кожи. Руки девушки беспомощно дернулись, и острая боль пронеслась по запястьям, которые начали стираться от сильного соприкосновения с жесткой тканью.

— Ай, — вырвалось у нее.

— Не дергайся, Бетти, так ты сделаешь себе только больнее, — посоветовал он.

— Тогда развяжи меня! — ответила раздраженно девушка, делая попытку освободиться, но ничего не вышло.

Она хотела его, но не так, происходящее пугало ее и казалось неправильным, извращенным.

— Ну уж нет, малышка, — его губы сладко коснулись низа живота, и девушка начала извиваться под ним, снова. — Т-ш-ш, детка, лежи смирно, — он провел языком по коже и приподнялся на уровень ее лица.

Терпеть дальше у парня не было сил, он желал скорее получить то, что, считал он, являлось его собственностью.

— Ты принадлежишь только мне и никому больше. И даже не смей думать иначе, слышишь? — шепнул ей на ухо брюнет, придавливая ее телом своим.

Послышалось знакомое шуршание фольги.

Джагхед перевернул Бетти на живот и резко, без подготовки вошел в нее.

Грубо, болезненно и жестоко. Девушка закричала от острой боли, которая усиливалась с каждом яростным толчком. А потом ей стало все равно. Она просто тихо плакала, уткнувшись носом в мокрую от слез подушку. Плакала от боли. От унижения и безысходности. От обиды.

Джагхед не щадил ее хрупкое тело, вдалбливаясь в Бетти все глубже и сильнее. Боль отзывалась в каждой клеточке девушки при его ритмичных движениях. Бетти старалась не плакать в голос, молча глотая слезы.

Это испытание продолжалась очень долго, казалось, что время нарочито медленно тянется, чтобы продлить ее мучения.

Он кончил и поднялся с кровати, завязывая резинку в узел и выкидывая ее в мусорное ведро.

— Скажи, почему ты так себя сегодня вела? — спросил парень, ложась снова рядом с ней и развязывая «морской узел», которым он зафиксировал к кровати ее руки.

Облегчение пронеслось по телу, когда она освободилась от чертовой повязки, натеревшей ее чувствительную кожу, руки затекли, а тело все еще болело от грубых движений парня.

— Я жду ответа, — произнес он, притягивая Бетти к себе за талию.

— Не хочу с тобой разговаривать, — шмыгнула носом девушка, размазывая слезы по лицу, стараясь игнорировать его.

— Ты обычно так не делаешь. Что тебя натолкнуло на такое поведение? — допытывался он, стараясь добиться ее ответа несмотря ни на что.

«Ну надо же, догадался поинтересоваться! Придурок. После того, что ты сделал…»

— Какая тебе разница? — Бетти натянула одеяло до подбородка, стараясь по-детски спрятаться.

— Кажется, я догадываюсь, — произнес парень, мягко касаясь ее щеки костяшками пальцев.

— Не трогай меня, — дернулась девушка, растирая покрасневшие запястья.

— Ты решила вызвать у меня ревность? — наконец понял он.

— Заткнись! Иди, спи с кем хочешь, целуйся с кем угодно, только меня оставь в покое! Ненавижу тебя! Оставь меня в покое, — крикнула девушка. — Ненавижу!

— Бетти, ты не учла то, что я немного ненормальный и реагирую не так, как ты можешь предположить. Я ведь тебе много раз говорил, что я собственник и ненавижу делиться своим. Черт, чуть с ума не сошел, когда увидел тебя в этом гребанном баре. Твоя попытка вызвать у меня ревность увенчалась успехом, но я не мог не сделать это. Во-первых, ты вывела меня из себя, а во-вторых, я очень хотел тебя связать.

— Ты реально псих, — Бетти закатила глаза, отодвигаясь от него.

— Но, Бетти, почему ты мне не сказала, что чувствуешь? Если бы ты поделилась со мной своими переживаниями, мы могли бы что-нибудь придумать. Я бы смог тебе все объяснить, но ты не хотела ни слушать меня, ни позволить мне понять твои чувства, — упрекнул он ее.

— Оставь меня в покое, — девушка уткнулась лицом в подушку и тихо заплакала. — Ты принимаешь вместе с ней ванну? — глупо спросила она, все еще всхлипывая.

— Что?! — ошарашенно спросил Джагхед. — Ты спятила? С Тиффани?! Ванну? Что за чушь! — начал возмущаться он.

— Я разговаривала с ней, и в этот момент ты попросил у нее полотенце, — сказала Бетти.

— Ох, Бетти, ты услышала наш диалог и неправильно меня поняла? — в его голосе проскользило сожаление.

— Да! Я слышала! Я все слышала! — крикнула Бетти, откидывая одеяло в сторону. — Я слышала ваши милые разговоры и то, как вы любите принимать вместе ванну, потому-то и повела сегодня себя так! Столько дней глупые эмоции не давали мне покоя, убивали изнутри, все чертовы две недели! Когда я пришла сегодня днем… Хотела тебя увидеть, но заметила, что ты снова стоишь с ней и мило воркуешь. Я заревновала и хотела, чтобы ты тоже почувствовал себя так же паршиво, как я! Я тебя ненавижу, Джагхед! Ты ведь мне изменил, — произнесла она то, о чем даже боялась думать. — Я ненавижу тебя, — в сотый раз повторила она, глотая слезы.

— Ты серьезно? — поднял голос парень. — Нет, ты по-настоящему так думаешь или притворяешься? Как тебе могло прийти в голову, что я с ней переспал? Я никогда не изменял тебе ни с кем, Бетти! Потому что я люблю одну тебя, и мне никто не нужен, кроме тебя! — крикнул он.

— Но…но… Шерил… — пролепетала девушка. — И та ночь…

— Между нами ничего не было, — пояснил парень. — Ясно? Да, я спал все это время с ней, но только в прямом значении этого слова. Поняла? Мы просто лежали в кровати как друзья, ей было очень плохо, мне надо было ее утешить, не позволить чувствовать, что она одна. Я не мог ее просто так бросить. Мы ничего такого не делали, Бетти, не знаю, что ты там себе накрутила! — ответил честно парень.

— Почему ты мне не рассказал? — прошептала Бетти, чувствуя себя последней идиоткой.

— Мы не общались, ты просила перерыва… А насчет переезда я не сказал тебе, потому что не хотел, чтобы ты там нафантизировала невесть чего, а оно вот как оказалось… — ответил парень, погладив ее по волосам.

— Я думала, ты меня больше не любишь… — тихо сказала она, посмотрев в его глаза, которые были сейчас полны нежности.