— Думал, это ваше проклятие, — только и смог приглушённо вымолвить Клаус.

— Раз в месяц я обращалась. Мной руководили звериные инстинкты, которые не давали мне думать о плохом. Я хотя бы одну ночь отдыхала от своих проблем.

— Кэролайн… у тебя больше нет их. Я всё решил. — Клаус было хотел взять её за плечо, но рука повисла в воздухе, так и не дотронувшись до неё. — Ты меня слышишь? Ты можешь остаться в Новом Орлеане. Обещаю, что не буду докучать тебе.

— Ты их все решил, — глухо повторила его слова Кэролайн. — Знаешь, как я раньше об этом мечтала? Но всё это теперь стало неважным, безразличным… твой город… ты…

— Почему меня не покидает чувство, что ты от меня что-то скрываешь? — Клаус посмотрел ей в затылок, и Кэролайн напряглась, словно сжатая пружина, всем телом. — Ты так отчаянно не хочешь меня простить, дорогуша, цепляясь за прошлое, словно за спасительную соломинку. Так жаждешь уехать и скрыться от меня, но однако же пришла сюда, зная, что я приду. Поначалу я думал, что ты не хочешь мне уступать лидерство. Привыкла быть альфа-самкой и всё такое, но нет, тут что-то другое, более важное и ценное для тебя, и если бы не это, мы были давно уже вместе.

— Ты бредишь, Клаус. — Она начала вставать, но не успела. Клаус одной лишь рукой свернул ей шею, и Кэролайн погрузилась во тьму.

— Прости, дорогуша, — Клаус подхватил её и взял на руки, — я выясню, что ты недоговариваешь.

***

Кэролайн медленно приходила в себя. Шею ломило, а голова раскалывалась на части, так что глаза было не открыть. От сознания происходящего на неё стала накатывать паника, и волчица заставила себя разомкнуть веки. Она находилась в какой-то комнате и лежала в кровати. Светильник, что стоял на тумбочке подле кровати, тускло освещал комнату. Кэролайн попыталась пошевелить рукой, которая болезненно затекла, но поняла, что её пристегнули за неё. Она с трудом повернула голову и подняла взгляд. К железной спинке кровати была пристёгнута наручниками её рука. Кэролайн с силой дёрнула её, но лишь поморщилась от очередной боли.

— Бесполезно, дорогуша. На них магические символы. Хоть какая-то польза от ведьм. Эта вещица досталась мне на память от Марселя, решил применить на тебе. — Кэролайн с трудом повернула голову в другую сторону и увидела Клауса, сидящего в кресле неподалёку от неё. — Прошу прощения за причинённые неудобства, но было необходимо пойти на крайние меры. Они, надеюсь, должны привести нас к должному результату.

— Что ты задумал? — хрипло спросила волчица. Горло сдавил страх, и она нервно сглотнула. — Ты же понимаешь, что мои люди придут за мной.

— Уже, — хмыкнул Клаус, потирая переносицу рукой от усталости, — они стоят около дома и скалят свои клыки в ожидании. В свою очередь ты должна понимать, что их никого не останется в живых, если они пойдут против меня. Так что, думаю, нужно перейти к насущной проблеме. Что ты скрываешь от меня, Кэролайн?

— Ты болен, Клаус, — покачала головой волчица, — я ничего не скрываю от тебя.

— За тысячу лет я научился различать настроения людей. В тебе чувствуется страх, хоть и стараешься показать мне обратное. — Клаус встал со своего места и подошёл к ней.

— Если я расскажу тебе, то ты не отпустишь меня, а это сейчас необходимо. — Кэролайн посмотрела в его задумчивое лицо с надеждой.

— Ну, это уже сдвиг в нашем разговоре. Я тебя и так не отпущу. Я не мазохист в отличие от тебя, Кэролайн. Бог знает как, но я заставлю тебя быть со мной, даже если понадобится держать тебя прикованной к этой кровати много дней подряд. Так что в твоих же интересах начинать говорить. И помни, от тебя зависит жизнь твоих людей. У тебя осталось лишь несколько часов до рассвета. — Клаус присел рядом с ней, и Кэролайн поспешила отвернуться. — Твоё сердце так бешено бьётся. — Клаус провёл по яремной вене на её шее. — Интересно, чего ты больше боишься? Того, что неизбежно, или того, что должно последовать за этим? — Клаус с задумчивым видом водил пальцем по жилке туда-сюда и вглядывался в её лицо. Кэролайн зажмурилась, пытаясь сдержать непрошеные слёзы. — Ну же, милая, расскажи мне свой секрет, — нагнувшись к ней, прошептал ей на ушко Клаус. Он залез рукой ей под майку и начал ласкать её тело, на что Кэролайн резко открыла глаза и стала уворачиваться с ещё большим страхом и паникой в глазах. Волчица изловчилась и села, поджав под себя ноги.

— Не делай этого, — прошипела она в бешенстве Клаусу.

— Почему? — Клаус приподнял бровь, смотря на Кэролайн, ожидая от неё вразумительных ответов.

— Нам нельзя после того, как в тебе активировался ген оборотня. — Кэролайн прикрыла глаза, чтобы не смотреть в его, словно проникающие в душу.

— Жду дальнейших объяснений, волчица. Как ты себе это представляешь? — взорвался Клаус. Он ожидал чего угодно, но только не этого.

— Я только недавно узнала… вернее, я знала, но появились новые подробности. — Кэролайн раскрыла глаза и встретила его непонимающий взгляд.

— Считаешь, что из твоих слов я должен что-то понять? — иронично спросил Клаус. — Ты ещё больше запутала меня, волчица.

Кэролайн устало положила голову на подвешенную руку. Смысла не было больше скрывать. Он вынудил её сказать «а», и теперь она должна сказать «б». И кто знает, быть может, и Клаус будет такого же мнения, как и она, когда всё узнает.

— У нас может быть ребёнок впоследствии. — Кэролайн боялась смотреть на него, не зная, как именно он отреагирует.

— Чушь, — приходя в себя от шока, ответил тихо Клаус, отрицательно покачав головой. — Я наполовину вампир. У нас с тобой не может быть детей.

— Но также ты наполовину оборотень. — Кэролайн наконец посмотрела в его удивлённые глаза. — И это не совсем страшное, что может произойти.

— Их будет стая? — скептически спросил Клаус. — Я совсем не против, если это будет действительно так, дорогуша.

— Мы потеряем этого ребёнка. У нас его кто-то заберёт из твоих родственников и сделает оружием против нас с тобой, — печально сообщила волчица.

— Дай угадаю, тебе это сказала ведьма? — Клаус подскочил с кровати и стал ходить из одного конца комнаты в другой. — После всего ты ещё веришь этим аферисткам? — Клаус неожиданно для неё подошёл и отстегнул наручники. Кэролайн стала растирать и массировать затёкшую руку, наблюдая при этом, как он, словно лев в клетке, ходит перед ней с разъярённым видом. — Вспомни Гилберт! Ведь я должен был убить её, но двойник должна была остаться в живых. Почему ты веришь этой ведьме?

— Она бы не стала мне врать, Клаус. Она много раз мне помогала раньше. — Кэролайн запустила руки в волосы и отчаянно посмотрела на него.

— Ты и представить себе не можешь, какими вероломными они могут быть. — Клаус остановился и присел перед ней на корточки. Взяв её лицо в руки, он заставил посмотреть ему в глаза. — И потом, даже если всё это и так, в чём я очень сомневаюсь, неужели ты думаешь, что вместе мы не справимся? Повтори мне, что сказала твоя бабка?

Кэролайн нахмурилась, вспоминая. Это было так давно, и особо тогда она не прислушивалась к каждому её слову.

— Она сказала, что ты поможешь нам. Что когда ты вернёшь свою истинную сущность оборотня, ты защитишь и возродишь наш род. Всё изменится. — Кэролайн виновато посмотрела на Клауса. — Уже некого защищать. Наш род прервала именно я. Их нет уже никого. Моя бабка ошиблась. — Непрошеные слёзы покатились из глаз на бледное лицо, и Клаус поспешил утешить. Положив её голову к себе на плечо, он принялся гладить нежно ей волосы. Клаус поцеловал её макушку, затем руку, которой она обвила его за шею, и терпеливо ждал, когда она успокоится.

— Тшш, милая, — прошептал Клаус ей, — возможно, всё так и должно было случиться.

— Думаешь? — всхлипнула Кэролайн.

— Даже если это и не так, ты должна верить мне, слышишь? — Он опять заставил посмотреть на себя. Продолжая плакать, она с надеждой кивнула ему. — Вот и хорошо. — Первородный начал осушать её слёзы поцелуями. Его сердце щемило от её боли, и он отчаянно хотел прекратить это.