Утро. Солнечное. Безветренное. День предстоит содержательный. Как вчера, точнее уже сегодня, ложился спать – точно не помню, наверное до подушки долетел уже спящим. Помню лишь, что еще какое-то время еще мерещилась дорожная разметка в виде непрерывной белой линии. Потом все это куда-то исчезло. Кажется, даже спал не шевелясь, несмотря на то, что сплю чутко и засыпаю долго. Во всяком случае, простыню под собой не собрал, как это обычно бывает, когда ворочаюсь, пытаясь уснуть. Сегодня – день ВМФ, последнее воскресенье июля. Будем совмещать дневку с культурной программой. День обещал быть достаточно богатым на события. Повалялся еще какое-то время, ловя кайф от того, что сплю не скрючившись на заднем сидении, а вытянувшись во весь рост и на удобном диване. Сразу на ум пришли слова из песни группы “Ума Турман” – “...И хорошо..., что водитель подумает, в этом городе все сумасшедшие...” Спел ее про себя от начала до конца перед тем, как покинуть уютное ложе. И вправду – хорошо! Вставать все равно пришлось, потому что мой тезка, представитель мужской части принимающей стороны, принес целый противень свежезакопченой барабульки. Знаете, что такое черноморская барабулька? Вкуснее этой рыбы вряд ли можно отыскать, а если еще и хорошо приготовить, то можно травмировать пальцы рук, которые неизбежно будут попадать в рот во время еды! Ее еще называют “султанкой” – поэтому можно предположить, что когда-то она подавалась к столу турецкого султана. А он, в свою очередь, не мог не знать толка в рыбе и всякое говно жрать бы не стал ни при каких обстоятельствах. Достаточно лишь оторвать ей голову, а дальше – она сама разваливается на две половинки восхитительного нежного белого мяса. И никаких костей. Встав и приведя себя в порядок, приложился к рыбе. Сразу пришли воспоминания детства, когда прадед приносил домой свежевыловленную рыбу, а прабабка тут же делала из нее жареху, или просто обжаривала на сковородке в летней кухне, на открытом воздухе... И ели ее тут же, на летней веранде. Горячую. И тюлевые шторы качались от морского ветра... Эх... были времена... Оттащить от рыбы можно было только за уши и перекрыв доступ воздуха. Поэтому мы не успокоились, пока весь противень не был уничтожен, превратившись в груду голов и позвоночников. Собака тем временем, отмочила свое. В квартире жил еще один представитель мелких хищников семейства псовых – цверкшнауцер Арчи. Собаки – животные территориальные, поэтому наш пес первым делом стал обследовать территорию временного пребывания. Не найдя следов своего запаха, он встал озадаченный посреди кухни и стал методично отливать на ножку стола, помечая свою территорию, подняв этими действиями изрядную суету в доме, впрочем ничем, кроме смеха от собственного придурковато – озадаченного вида не кончившуюся. Тем временем, с моря вернулись еще одни представители отдыхающей части, вставшие гораздо раньше и уже успевшие заказать морскую прогулку вдоль побережья на всю толпу. Позавтракав и, заодно пообедав, мы отправились к морю. Прошлись вдоль речки, текущей через поселок. Речка – еле видна, но с ней резко контрастировали мостики с мощными опорами. Точно такие же мосты и в Крыму. Спрашивается, для чего? Объясняю, южные реки – паводковые. Сухо – речка еле видна и по ширине не более обычного ручья. Начался дождь, переходящий в ливень и на месте ручья к морю уже несется мутный поток, несущий с собой весь мусор, который туда попал по дороге, включая в том числе и внушительные стволы деревьев и вынося в море косу из ила, мусора и камней. Море – оно как говорится – и в Африке море. Родное и близкое, Черное море. Как писал Жванецкий – “... и не скажешь о нем – родная земля. Оно уходит от тебя к другим, от них – к третьим... но порой так вздыбится и трахнет по любому берегу, что попробуй не зауважай!” В ожидании морской прогулки, мы засели в кабачке на набережной за парой стаканчиков местного пива. Сначала взяли Майкопского, вроде нормально, потом – еще одного местного, к сожалению запамятовал название – оказалось не такое резкое и повкуснее. Пришла пора идти и грузиться на катер. Отметились на причале у сидевшей с бумагами девушки и недоверчиво посмотрели на то судно, на котором предстояло идти вдоль побережья. “И туда влезет тридцать человек? Мы же там будем, как селедки в банке!” – начала было возмущаться женская наша половина. Девушка, видимо уже попривыкшая к подобного рода наездам отреагировала предельно спокойно, с легкой долей юмора – “Не влезет? Влезет легко! И еще место останется!” Зашли на борт. Действительно, влезли все и даже не пришлось как-то тесниться. Катерок оказался достаточно просторным, а два мотора “Ямаха”, по двести пятьдесят лошадок уже начинали внушать уважение. “Ну что, отваливаем?” – спросил рулевой, – “Поедем, прокатимся, а мы еще и расскажем что-нибудь”. “Надеваем жилеты и будем находиться в жилетах все время прогулки” – строго сказал он. Народ нацепил на себя оранжевые жилетки и занял свои места. “Едем!” – произнес рулевой, моторы рыкнули и катер понемногу стал пятиться от причала. Отойдя на некоторое расстояние, мы стали разворачиваться, а потом... потом рулевой поддал газу, моторы взревели и катер понесся вдоль берега в облаке брызг, поднимая за собой внушительный бурун. Катер, взлетая на волне, падал на воду, как ящик на асфальт, поднимая очередное облако брызг, под одобрительный визг и вопли экскурсантов. Побережье открывалось достаточно живописное и я, рискуя уронить за борт фотоаппарат, старался поймать удачный кадр. Береговые обрывы, сложенные сланцами, открывали свои полосы к морю. На диких пляжах народ купался, ловил рыбу и охотился с маской, трубкой и подводными ружьями. Кто-то крикнул – “Дельфины!” – действительно, с правого борта четыре белобочки, разбившись на пары, куда-то плыли по своим белобочьим делам, совершенно не обращая внимания на катер, пока не взмахнув на прощание хвостами, не скрылись из виду. Впереди по курсу показалась почти идеально квадратной формы скала. “Скала Киселева” – сказал рулевой, – “Помните сцену, когда Миронов дает пинка мальчику, в Бриллиантовой руке? Это было здесь! Причем, как гласит легенда, эту сцену никак не получалось снять. То Максим Никулин падал до пинка, то еще что... В конце концов Гайдай вышел из себя и сказал – просто иди! Тот пошел, а Миронову – вот и пинай! В итоге – Миронов дал младшему Никулину настоящего пинка. Сцена получилась такой, какой она запомнилась всем, но Максим этого пинка Миронову не простил и не забыл...” Вот такая история... Под интересный рассказ, катер пристал к берегу и нам было предоставлено около получаса на посещение скалы. Мы полезли вверх через небольшой лесок, до боли напоминавший прибрежные заросли в районе западной набережной Алушты. Разница была лишь в том, что мы лезли, обливаясь потом от сильной влажности, а крымский климат все же гораздо более сухой. На вершине располагалась полянка, густо поросшая иглицей, с которой открывался неплохой вид на окрестности. Отметили первое восхождение в этом отпуске холодным пивом, пофотографировались и стали спускаться. Подошел катер, мы снова погрузились и с ветерком понеслись обратно. Следующим номером программы значилось купание в открытом море. Мы дошли до Ольгинки и встали метрах в трехстах от берега. У нас есть полчаса на открытие купального сезона. На нас были жилеты. “Блин, не буду снимать, в Алуште народу расскажу, что купался в спасательном жилете, поржем! Сфотографируй меня!” – сказал я жене, чтобы слышал помощник рулевого, сидевший на носу у трапа. Остальные тем временем, быстро поскидывали с себя все лишнее и попрыгали с катера в воду. Жилетки оставили на себе лишь те, у кого с плаванием действительно было неважно. Купальный сезон был успешно открыт. Все загрузились обратно на катер и подошли к берегу. Над сходным устройством висел беспилотник с камерой и все, кто сходил на берег, махали руками, некоторые посылали воздушный поцелуй, благодаря за веселую экскурсию. Короче говоря – не пожалели. Впечатления были сугубо положительные. Теперь нужно было пройтись по сувенирным ларькам, приобрести что-нибудь на память о пребывании на Черноморском побережье Кавказа. Купили два магнитика на холодильник и брелок. Прогулялись по центральной улице и пошли домой. Необходимо было немного отдохнуть, переварить полученные впечатления и набраться сил перед празднованием Дня ВМФ. Перед домом еще прикупили пива, чтобы не бегать вечером. А вечером были чудесные шашлыки, жаренные на костре ребрышки, “горячий салат” по эксклюзивному Лехиному рецепту и тосты – “За ВМФ!”, “За Северный флот!” и “За тех, кто в море!”, теплая компания и душевная обстановка. Свое важное место занял и праздничный салют на обратном пути, благо одна упаковка пиротехники болталась у нас в машине еще с нового года, Ура!