Неожиданно ласковые, прохладные пальцы коснулись губ Себастьяна, стирая с уголка кровавую каплю. В черных глазах Мориарти дрожало, как в мареве, отражение его лица.

— Я вернулся за тобой… Но ты же не думал, что все будет просто…

Щупальца, державшие ноги Морана вместе, теперь разводят их широко в стороны. Мягкий и сладкий, как кровь, поцелуй, и одновременно что-то большое, живое и горячее, ворвалось в сильное тело, заставив его вздрогнуть и прогнуться дугой. Оно разрывало тугие, нетронутые никем стенки, двигалось дальше, по кишкам, одаряя ощущением разрываемых внутренностей.

— Больно? Мне нравится, когда тебе больно. Я подарю тебе все ее оттенки, как раньше дарили ценности своим избранникам.

Джеймс прижался к животу Морана, ощущая, как нечто двигалось под кожей. Толчок. Щупальца, блестящие от крови, врывались в тело снова и снова, растрахивая узкое отверстие. Моран сжимал руку в кулаки, ногти с силой впивались в плоть. Джеймс ловил не произнесенный стон с его разомкнутых губ.

— Ты покричишь для меня или не станешь портить образ? Бастиан, какие счеты между своими. Тебе больше не нужно ничего скрывать. Я знаю тебя. Ты мой. Больше, чем когда-либо.

Прохладная ладонь двинулась по бедру, ногти прорезали кожу, капли крови капали на пол, отмечая, что закон притяжения еще действует на них. Единственный оставшийся закон.

— Я в тебе, но этого мало. Наша связь всегда была обоюдной.

Джеймс приподнялся, усаживаясь так, что член Себастьяна коснулся его ягодиц. Закусив нижнюю губу, Джеймс смотрел на Морана сверху вниз, откровенно потираясь о его тело.

— Трахнешь меня? Любое твое движение приносит боль, но ты же хочешь оказаться во мне? Бастиан, я уже давно готов…

Снайпер пристально смотрел на любовника, провел пальцами по лицу напротив медленно, словно скульптор, создавший творение и влюбившийся в него. Моран ощупывал Мориарти тщательно, исследуя дюйм за дюймом, словно хотел удостовериться, что это правда. Они снова вместе.

Боль осталась, ей некуда деться, она растеклась по телу, но зато стала не такой острой.

— Только ты можешь притупить любую мою боль. И не важно, что ты ее создатель.

Крепкие руки снайпера сжались на бедрах любовника, возбужденный вздох сорвался с губ.

— Даже смерть не остановит тебя, Джеймс.

Моран насадил Джеймса на свой член, ощущая, как плотным кольцом его обхватывает горячая плоть. Тихий стон разорвал тишину кокона.

— Теперь тебя ничто не остановит.

Время застыло вокруг стекловатой, покалывали кожу застывшие секунды. Джеймс замер, насаженный на член любовника одним движением. Он не двигался, даже щупальца замирают, пульсируя в теле Себастьяна.

Теперь они действительно одно целое.

Джеймс чувствовал биение чужого сердца и коснулся его, но не пальцами, как раньше, а чем-то невидимым и эфемерным…

На мгновение его материальный облик мигнул, являя вместо лица пустоту, но это произошло так быстро…

Джеймс тихо застонал, и опираясь обеими ладонями на грудь Морана, начал двигаться все быстрее, кусая губы с такой силой, что по подбородку стекла тонкая струйка темной крови.

Он потянулся к ощущениям, ощущая то, что чувствуовал сейчас его любовник.

— Боль… слишком много боли, для одного тебя…

Джеймс забрал ее себе. Резко выдыхая, дернулся, насаживаясь до основания.

Щупальце медленно проникло в тело Себастьяна, облегченное кровью скольжение можно было даже назвать нежным.

Финалом секса становится оргазм… финалом этого действия…

— Ты же понимаешь, что сейчас идут твои последние минуты жизни?

Джеймс скользнул пальцем по губам Себастьяна, чувствуя его рваное дыхание.

— Я убью тебя, — прошептал он, проводя кончиком языка по траектории своих пальцев, — и больше не будет разницы…

Тонкий палец с длинным и острым ногтем прочертил линию по шее вниз, оставляя тонкий, кровавый след, словно провели бритвой.

Джеймс почувствовал, как красным вспыхивает боль, когда он углубил разрез, скользя по груди. Он забрал эту боль себе, пока плоть под его прикосновениями не разошлась, словно под лезвием скальпеля. В районе живота он проник в Морана ладонью, и резко дернул вверх, разрывая чужое тело, словно бумажную обертку новогоднего подарка.

Физическая боль уже не имела значения, Моран ощущал ее словно со стороны. Отстранено наблюдал за тем, как разорвалась его кожа, как плоть с треском разошлась, видел свою грудную клетку, белоснежные сколы ребер и влажные пульсирующие органы.

Последние удары сердца, последнее сокращение легких.

Теперь Моран понимал, что таким и должен был быть его конец. Именно так должно закончиться его существование. Бастиана удерживал на этой земле только Джеймс, он же его и забирает.

Он не умер на войне, не умер от пули или от тоски. Его смерть должна была быть такой, под Джеймсом, рядом с ним. Вместе с ним. Жизнь кровавыми толчками вытекала из него на пол огромной лужей, забиваясь в щели пола.

Горячая пенистая сперма, красная от крови, вырывалась из члена, заполняя Мориарти. Ослепительный оргазм накрыл со смертью одновременно. Последнее, что он видел — лицо Мориарти. Последнее, что почувствует — его прикосновение.

— Поцелуй же меня, Джеймс.

Моран умер с улыбкой на губах. Взгляд, направленный на Джеймса, остекленел, сильная хватка разжалась.

Джеймс ловил его последнее дыхание, нежно касаясь губ, пальцы так же бережно впитывали затихающие удары сердца. Их последний оргазм, разделенный на двоих, омыл его тело сладкой судорогой. Джеймс осторожно сполз с его опавшего члена, опускаясь на колени рядом, и всматривался, ждал.

— Ну, же. Где ты, Себастьян? Тебя опять придется ждать? Я всегда жду тебя, черт возьми, даже наше знакомство началось с моего гребаного ожидания.

Костюм опять появился на теле Мориарти, но тот не заметил метаморфоз.

— Очнись, — пощечина заставила голову Морана перекатиться на бок, — С-сука, — прошипел Джеймс. — Решил меня кинуть? Сейчас?! Когда я вернулся к тебе с того света?! Ненавижу….

Перед ним всего лишь мертвое тело, он таких насмотрелся. В смерти Себастьян ничем не отличалась от всех прочих. Невозможно!

Лицо Мориарти искажено злобой, он сжал кулаки так, что ногти пропароли кожу насквозь.

— Я готов убить тебя еще раз, но ты уже мертв! КАК ТЫ МОГ! Разве я разрешал тебе умирать!

В гневе Джеймс никогда не контролировал себя. Растерзанное тело Морана отлетело к стене, оставляя на ней кровавый отпечаток. Джеймс выместил злость на бездыханном теле своего снайпера, так что спустя короткое время тот превратился в кровавую кашу.

— Если бы только это помогло, я бы разобрал тебя на молекулы…

Более страшное зрелище, чем Мориарти в гневе, видеть слезы на его лице.

Он обхватил себя руками и опустился в лужу крови рядом с остатками тела.

Время шло так медленно, словно кто-то прижал стрелку часов, а рассвет теперь не наступит никогда.

— Я найду тебя, — глухо пообещал Джеймс, поднимаясь, — я найду тебя, и заставлю пожалеть о том, что ты умер… Я все равно заберу тебя с собой.

Он не знал границ своих возможностей, значит можно считать, что они безграничны. Между ним и Себастьяном всегда была связь. Он чувствовал ее и сейчас. Эта пульсирующая линия увела его, и, шагнув в тень, Джеймс не знал, где окажется, но что рядом будет Моран, он знал точно.

***

Через несколько дней полиция нашла труп Морана — изувеченный до неузнаваемости, в пустой, запертой изнутри квартире. Дело закрыли с пометкой ” самоубийство», но как он смог разорвать сам себя на части, так и осталось загадкой.