- Вот это вот всё, – Иван неопределённо махнул рукой, и Гил ухмыльнулся.

- Боюсь, я не совсем тебя понимаю. Так что, я остаюсь?

- Да. Временно. Пока не появится куда идти, – Иван замялся, а потом ни с того ни с сего добавил: – Но это ничего такого не значит.

- Ага, не значит.

- Ты невыносим.

- Это мне уже говорили. Как и то, что это один из моих плюсов.

- Специфические же у тебя плюсы, – хмыкнул Брагинский.

- Разве это плохо?

- Пока не знаю, – а затем, словно очнувшись от наваждения, подчёркнуто-официальным тоном тоном заявил: – Мне нужно работать. Телевизор и холодильник в твоём распоряжении. На второй этаж пока не поднимайся, так как меня до вечера лучше не отвлекать.

- Замётано. Эй, Вань!

- Что?

- А тебя что, так легко отвлечь? Или просьба индивидуальна?

Россия фыркнул и закатил глаза, после чего поднялся по лестнице и захлопнул дверь в кабинет. Гилберт довольно потянулся и завалился на диван перед телевизором.

Настроение было на редкость замечательным. Мало того, что Беларусь заткнул, так ещё и Брагинский практически признал, что он ему нравится. А уж на флирт-то как реагировал! Весь засиял, заулыбался! Ещё пара дней – и всё точно будет как раньше. Главное, слишком не спешить, чтоб Ванька на попятную не пошёл, а то он это может.

И всё-таки, как Украина смогла вразумить сестру?..

Ответ оказался прост.

-Что ты сказала ей?! – нет, проблем со слухом у Гила не было. Но поверить в такое предательство со стороны единственного соратника было сложно. Он ведь так доверял Ольге, думал, что они союзники в этой нелёгкой борьбе с заклинанием! А она, она…

- У меня не было другого выбора. Гил, миленький, ну прости!

- Ты хоть понимаешь, что натворила?!

- Да что тут такого?.. Ну сказала я Наташе, что если ты не влюбишь в себя Ванечку до конца этой недели и не снимешь заклинание, то я помогу ей с его приворотом. Ведь у вас же там всё хорошо шло, ты сам говорил.

- Оля, ты знаешь своего брата. Когда это с ним «всё хорошо» быстро получалось? Сегодня вторник, мы знакомы второй день! Или что, ты думаешь, Ванька вот так сразу ко мне в койку прыгнет?!

- Ну это же ты. Он тебя любит, хоть и не помнит об этом. Ты справишься, Гилберт.

Да, Гилберт справится. Он просто обязан справиться, иначе Брагинского ожидает вечность с Наташей, чего не пожелаешь даже самому злейшему врагу.

========== Невыносимый ==========

Через два дня ситуативного флирта Пруссия решил перейти к активным действиям, так как тянуть дальше было нельзя. Сроки поджимали. Так как на свиданку Брагинского хрен вытащишь, было принято решение устроить романтический вечер дома, так сказать, с применением подручных средств. Идея с ужином отпала сама собой, так как у плиты обычно орудовал Ванька, а Великому принадлежала роль не очень скромного наблюдателя и дегустатора.

А вот мелодрамку какую-нибудь слезливую глянуть было можно. Хоть оба они и предпочитали смотреть другие жанры (Гил любил боевики, а его любовник – сомнительные фильмы с претензией на документальность и научность), мелодрама была наиболее подходящей к случаю.

Вечером, часиков где-то около восьми, Байльшмидт постучал в кабинет России и, не дожидаясь приглашения, вошёл. Ванька ж всё равно никогда не запирался. Значит, сам виноват.

- Может фильм какой посмотрим? А то скучно до жути.

- Мне нужно закончить отчёт.

- Да ладно тебе: неужели пары часов на меня не найдётся?

- Только не больше.

Фильм оказался до ужаса скучным. Уже через десять минут после его начала Гилберта начало клонить в сон, и вскоре он сдался.

Проснулся Гил только на титрах. К своему удивлению он обнаружил, что его голова лежит на коленях у Ивана. Как так вышло, Байльшмидт не знал. Такого он не планировал, хоть и оказался доволен результатом. Особенно тем, что Россия перебирал пальцами пряди его волос с очевидно чувствующейся нежностью.

Гилберт открыл глаза и с улыбкой взглянул на Брагинского.

- Ну и как тебе фильм? – рассеянно спросил тот, встретившись с ним взглядом.

- Очень интересный.

- Ты заснул в самом начале.

- Мне понравился финал, – Гил сел, неотрывно глядя в глаза Ване, будто опасаясь его спугнуть неосторожным действием. Хотя, почему «будто» – он действительно этого опасался, ведь мыслительные процессы в голове Брагинского непредсказуемы. Как знать, что ему взбредёт на ум. – Очень понравился. А тебе?

Гилберт потянулся к нему, собираясь поцеловать, но Иван отстранился, насколько это позволяли край дивана и ладонь Байльшмидта на его коленке. Так-с, вполне ожидаемо. Паниковать рано.

- Не надо. У нас всё равно ничего не выйдет.

- Почему?

- Долго объяснять.

- Я не тороплюсь, – рука Байльшмидта медленно поднималась вверх, но практически сразу была остановлена. Россия выглядел почти что напуганным.

- У тебя есть парень, которого ты любишь. Сейчас ты из кожи вон лезешь, чтобы забыть его.

- Я не…

Но Ванька не собирался его слушать, решив попросту перечислить все разумные и не очень доводы против начала (читай: возобновления) отношений.

- Ни к чему это не приведёт кроме разочарования.

- Откуда столько пессимизма?

- Я знаю, о чём я говорю. Я не подхожу для отношений.

- Какая глупость!

- Я пытался. Заканчивается плохо.

- Это не обязательно должно закончиться.

- Гил.

- Успокойся. Всё будет иначе.

Чудо свершилось – Брагинский сдался. На поцелуй он отвечал всё ещё неуверенно, но с явным желанием. Рука Гилберта продолжила свой путь, не встречая никаких препятствий, но, едва она добралась до ширинки на штанах Ивана, как тот её перехватил и вновь отстранился.

- Подожди. Я так не могу.

- Как – «так»? – о, Гилберт злился. Даже не так – он был в ярости, но пытался себя сдержать, ведь всё могло бы быть ещё хуже. В самом деле, пока Брагинский его за дверь не выставил, шанс у них был. Призрачный, маловероятный, но был.

- Это неправильно, – с грустью вздохнул Иван, отводя взгляд. А сам переплёл свои пальцы с пальцами Гилберта. Чёртов идиот, противоречащий сам себе.

- Будешь делать вид, что ничего не произошло? – напряжённо спросил Гил, понимая, что ближайшие несколько часов, а то и дней, Россия будет его избегать. – Ты сможешь?

- Нет.

- И что же нам делать?.. – рука выпуталась из плена пальцев и попыталась начать новый путь по ноге Ивана, теперь уже обратно, к коленке, щекоча через ткань.

Брагинский вздрогнул и совсем беспомощно посмотрел на Гилберта. После чего зажмурился и вскочил, оттарабанив:

- В данный момент я собираюсь дописать отчёт. Затем пойду спать. Один.

И унёсся прочь, словно боясь, что Гил погонится за ним, решив получить желаемое силой.

В следующий раз они встретились лишь на следующий день. Пруссия бесцельно переключал каналы, не задерживаясь ни на одном дольше пяти секунд. Мыслями он был в вечере пятницы, ища момент, когда всё пошло не так, и не находя его. Это из-за Брагинского всё сорвалось. Из-за его придурочной привычки всё усложнять. Эх, а ведь оставалось-то совсем чуть-чуть!

Гил чувствовал, что за ним наблюдают, но разворачиваться не спешил. Как знать, вдруг Ивана спугнуло бы даже это?

- Какой смысл в кабельном ТВ, если посмотреть всё равно нечего? – возмутился Пруссия словно бы в пространство.

- Гилберт.

- Да?

- Я снял тебе номер в гостинице, – тихо проговорил Россия, что потрясло Байльшмидта до глубины души. Такое заявление рушило все планы Гила и открывало путь для Арловской.

- Что?..

Этого нельзя было допустить. Нужно было всеми правдами и неправдами удержаться возле Ваньки, иначе он потерял бы его навсегда.

- Так будет…

- К чёрту!

- Что?.. – настал черёд Брагинского удивляться. Неужто он ожидал покорности от того, кто, можно сказать, свалился ему на голову и тут же захапал себе половину всех вещей в доме?