Остаток урока прошел спокойно и невероятно скучно, разве что под конец занятия мальчик немного развлек себя тем, что по памяти переписывал на лист пергамента, что дал ему Драко со словами “На, порисуй пока”, рецепты известных ему зелий. Выходя из класса Защиты, и направляясь за Малфоем на сдвоенные зелья с гриффиндорцами, Северус продолжал все также хмуро молчать и по возможности не замечать пристального разглядывания окружающими своей скромной персоны, в свою очередь вызывающе заглядывая в глаза всем, кто интересовался им особенно сильно, после чего, как правило, весь интерес любопытных студентов к нему резко пропадал.
Мрачный и полутемный ввиду совсем маленьких окон, кабинет зельеварения сильно впечатлил Северуса. Здесь было все, как в импровизированной лаборатории матери, с той только разницей, что помещение было гораздо больше, а количество и разнообразие ингредиентов поражало воображение. Многие из них он видел впервые, а некоторые— лишь на картинках в материных учебниках.
Урок зельеварения вела та самая женщина в грязной мантии, профессор Спраут. Северус с первого же взгляда отметил грязь под ногтями волшебницы и брезгливо отвернулся. Даже он в свои неполные восемь прекрасно знал, что приниматься за зелья нужно исключительно с чистыми руками, дабы это не отразилось на результате. Поэтому, решив для себя, что ничему стоящему эта дама научить все равно не сможет, ребенок с чистой совестью пропустил вводный инструктаж волшебницы мимо ушей. Он счел, что будет гораздо полезнее, если он потратит это время на изучение обстановки классной комнаты. На одноместных столах стояли горелки и средних размеров котлы, такие же, как котел его матери, а за партами у задней стены класса обосновался большой деревянный шкаф.
Когда профессор Спраут дала задание и разрешила отправляться за ингредиентами для умиротворяющего бальзама, Северус нерешительно посмотрел на Драко. Заметив его взгляд, слизеринец усмехнулся и, повернувшись к преподавателю, вежливо спросил, можно ли Северусу тоже попробовать приготовить это зелье. Задумавшись, профессор Спраут лишь рассеянно кивнула, одолжив ребенку потрепанный годами учебник зельеварения. Заняв место в конце класса, за свободным столом, мальчик направился было в сторону шкафа с ингредиентами, но был остановлен профессором Спраут, которая сказала, что все необходимое предоставит ему сама и проследит, “чтобы обошлось без эксцессов. А то мало ли, что натворит такой малыш”. Скрипнув зубами под насмешливыми взорами студентов обоих факультетов, Северус молча принял из рук профессора Спраут ингредиенты и весьма сдержанно ответив на вопрос этой раздражающей дамочки о том, умеет ли он читать, раскрыл учебник.
Автоматически следуя указаниям потрепанной книжки и стараясь игнорировать многочисленные смешки в свой адрес, Северус размышлял о том, как бы заставить эту наседку в грязной мантии наконец перестать следить за тем, чтобы он “не порезал ручки” и не обжегся, и отойти, наконец, одаривать своими драгоценными вниманием и заботой кого-нибудь другого. Например, Крэбба, который забыл убавить огонь под котлом, или полноватого Гриффиндорского мальчика, что вместо сиропа чемерицы умудрился добавить листья…
Спустя десять минут из котла полноватого гриффиндорца повалил густой синий дым. Ухмыльнувшись про себя, Северус будто невзначай отошел влево от своего котла и приготовился… Три, два, один…
БАБАХ!
Котел недотепы-гриффиндорца взорвался, окатив горячим варевом учеников, не успевших укрыться за партами. Выглянув из-под своего стола, Северус оценил масштабы взрыва и размер ущерба. Из гриффиндорцев не пострадала лишь уже знакомая ему троица. А из слизеринцев— только Драко и Пэнси, которые, видно, успели заметить странности в поведении самого Северуса, и по устоявшейся за многие годы привычке доверять своему декану, нырнули под стол вслед за ним. “Наседка” в панике носилась по классу, отчитывая Лонгботтома и отправляя пострадавших в больничное крыло.
Ликуя, что профессор Спраут наконец-то нашла себе более нужное и полезное занятие, Северус под шумок метнулся к шкафу с ингредиентами, и, торопясь, с трудом отыскал там коробочку с безоарами. Сунув в карман пару штук, он вернулся к своему месту и огляделся. Наседка наконец справилась с повреждениями классной комнаты и теперь раздавала студентам указания прибрать свое рабочее место.
Гриффиндорцы выглядели немного напуганными и взъерошенными, за исключением лохматой девчонки, которая олицетворяла собой образец хладнокровия и собранности. Драко, развернув Пэнси к себе за плечи, участливо интересовался ее самочувствием. Пэнси, заверив что с ней все в порядке и обеспокоенно оглядев внешний вид сероглазого блондина, перевела взгляд на Северуса. Кивнув мальчику с отстраненным видом и что-то шепнув Драко, девушка подошла к своему котлу с тем, чтобы, по указанию профессора Спраут, навести порядок на рабочем месте…
Таким образом, на обед в Большом зале добрались не все студенты. Во второй половине дня у пятикурсников Слизерина стояли по расписанию трансфигурация и заклинания, которые прошли абсолютно спокойно и без приключений, не считая того, что профессор Флитвик снял пятнадцать баллов с их факультета за подожженную Миллисентой Булстроуд мантию. Так как волшебной палочки у Северуса не было, он оба занятия потратил на то, что начал еще на ЗоТИ, а именно— вспоминал известные ему рецепты зелий и записывал на лист пергамента. Кое-что, конечно, ускользало из памяти, и в таких случаях мальчик пропускал место, чтобы дописать позже.
После занятий, уже по пути в слизеринскую гостиную, Северус, убедившись, что оба старосты заняты общением о несправедливо снятых Флитвиком с факультета баллах и не смотрят в его сторону, незаметно отстал и со всех ног бросился в заброшенное крыло третьего этажа. Отыскав тот самый класс, где он сегодня утром оставил птицу, мальчик аккуратно прикрыл дверцу и извлек из шкафа воробья, по-прежнему не подающего признаков жизни, если не считать слабого дыхания. Осторожно положив воробья на пыльную парту, Северус достал из кармана безоар и, кое-как отковыряв от него маленький кусочек, приоткрыл птице клювик и мизинцем затолкал безоар ей как можно дальше в глотку.
После того, как прошла минута, Северус уже было занервничал, но птица, к его величайшему облегчению, сделала глубокий вдох и забила крыльями. Резко покрутив головой, воробей вскочил на ноги и, шарахнувшись в противоположную от мальчика сторону, поспешно взлетел, но не обнаружив выхода, опустился на дверцу шкафа, настороженно глядя на своего спасителя и вертя растрепанной макушкой, расположение перьев на которой почему-то напоминало Северусу клоунский колпак. Насмешливо хмыкнув и пробурчав что-то вроде “Не очень-то и хотелось”, Северус оставил на парте два кусочка хлеба, что стащил сегодня со стола еще во время завтрака, и демонстративно вышел за дверь.
Направляясь в общую слизеринскую гостиную в несколько приподнятом настроении и с чистой совестью, чудом не столкнувшись с писавшим на стенах неприличные слова Пивзом, Северус уже был в десяти метрах от заветного тупика, как услышал позади шаги нескольких пар ног. Резко обернувшись, он увидел целенаправленно приближающихся к нему Блейза, Теда, Кребба и Гойла. Неприятные ухмылочки, появившиеся на лицах слизеринцев при виде Северуса, заставили последнего в ужасе попятиться.
-Не подходите!— приказал Северус.
-Что, Северус, баллы снимешь первый раз в жизни со своего факультета?— с интересом спросил Блейз.
Мальчик только молча смотрел на приближающегося к нему хищным шагом высокого темнокожего парня. Когда Блейзу оставалось до Северуса лишь около пяти шагов, мальчик, как будто придя в себя, рванул прямо на опешившего от такого поворота событий слизеринца. С разбегу ударив его в живот и сбив на пол, ребенок ловко проскользнул между рук Крэбба и Гойла, но уже через пару мгновений упал на пол, словно споткнувшись на ровном месте. Тед опустил палочку и не спеша встал над упавшим ребенком.
Подошедшие Крэбб и Гойл самодовольно ухмылялись, а Блейз потирал ушибленный живот, попутно доставая свою волшебную палочку из рукава мантии. Северус дернулся было подняться, но Блейз сквозь зубы прошипел “Инкарцеро”, и мальчик оказался крепко связан по рукам и ногам магическими веревками, вылетевшими из волшебной палочки рассерженного как тысяча мантикор слизеринца.
