– Спасибо! – хрипло сказал фон Конрад, принимая от Дыбаля пакет с кофе.

– Эл, пошли делать летающие гробы из контейнеров возвратных материалов… – сказал Маклифф, открывая ящик со слесарными инструментами. Он вынул оттуда криптоновый резак и гидравлические ножницы.

– А нам что делать? – спросил бледный Эйхбергер.

– Аллах акбар! – ответил фон Конрад и поднял на своего штурмана глаза, покрасневшие от кровоизлияния, – узнают секреты, а потом… – он провёл ребром ладони поперёк горла.

– Мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним, –  загадочно произнёс Дыбаль сделал рукой движение, будто закрывал казенник старинного корабельного орудия и пропел:

Все вымпелы вьются и цепи гремят,

Наверх якоря поднимая,

Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг",

Пощады никто не желает!

– Варяг? – спросил полковник, не понимая ничего, – это что?

– Проехали уже… – ответил Дыбаль и махнул рукой.

– Эл, снимай с немцев скафандры, нужна их помощь! – скомандовал Маклифф и скрылся среди обломков.

Там он взялся за непонятное дело – послышались удары металла о металл, зажужжал криптоновый резак, душный воздух наполнился запахом сварочного флюса.

Немец Эйхбергер рванулся было следом, но Уайтгауз удержал его, и принялся осматривать рану. Дыбаль и Гофман получили от Маклиффа задание отдирать внутреннюю теплоизолирующую обшивку с компрессора охлаждения, баков маршевого двигателя, отовсюду, откуда возможно.

Перевязывая Эйхбергера, Уайтгауз поинтересовался у Дыбаля, летающего с куском теплоизоляции:

– Что у вас, ремонт повреждения корпуса?

– Инженер Маклифф наплавляет на контейнеры изнутри теплоизол.

Полковник фон Конрад самостоятельно освободился от скафандра и рассеянно поймал парящий рядом бытовой коротковолновой приёмник.

– Откуда архаика? – он стал рассматривать наклейку в виде Эйфелевой башни и надписью "Жак Дюнуа", и включил приёмник. Сквозь помехи возник голос комментатора:

– Это вынудило Организацию Объединенных Развитых Народов выделить дополнительно семнадцать миллиардов евродолларов для межгосударственной компании "Транс-Сельва", образованной конгрессом Южноамериканского Союза для проведения работ по восстановлению лесополосы вдоль левого берега Амазонки, а также вдоль её притоков: Тефе, Журуа, Укаяли, Мариньон, Патумайа. По заявлению комиссии Организации Объединённых Развитых Наций по контролю за распространением Экваториальной пустыни, пески наступают со скоростью до трех миль в год на север и на юг, вот уже пятьдесят лет. Это создаёт безжизненный пояс вдоль всего экватора нашей планеты и меняет весь климат в глобальном масштабе! Амазонка, лишившись северной части своего водного бассейна, стремительно мелеет… Уровень воды местами упал на два фута за последние шесть недель. Это просто катастрофа для Амазонии, а ведь это лёгкие нашей планеты! Если наступление Экваториальной пустыни продолжится такими же темпами, то Амазония может погибнуть в считанные десятилетия. Это неминуемо приведёт к глобальному потеплению, к продвижению береговой линии океанов вглубь суши. Уже сейчас произошло полное затопление освоенного побережья северной Европы и северной Америки, части Азии и Африки. За прошлое десятилетие возникла необходимость переселения 300 миллионов человек! Это и так поставило мировую цивилизацию на грань краха. Мировая научная общественность не сомневается в ключевом значении Амазонии, как и всех лесов Сибири и Дальнего Востока, однако для удержания этого последнего фронта природной обороны, необходимо массовое участие…

А теперь послушайте сингл греческого исполнителя новой волны рок-н-ролла Преслиса Второго…

После резкого вступления под типичный рок-н-рольный размер весёлый голос запел:

Нам комментаторы погоды

Сегодня лучшие друзья,

И золотое время года

Нам упускать никак нельзя!

Веселье бегает по пляжу

И зарывается в песок…

Кто подарил, не знаем даже,

За просто так шальной денёк!

Здесь все как будто бы знакомы,

И можно даже в неглиже!

Ну, что поделаешь с законом,

Когда свобода по душе?

Сведения, трактовки и мнения, сообщаемые средствами массовой информации по любому поводу, особенно когда это касается исторических событий или исторических личностей, подобны мутным стёклам, поставленным между наблюдателем и предметом, и если нет возможности получить фундаментальные знания, узнать о предмете или событии от очевидцев, прочтя их мемуары, или хотя бы научные труды на эту тему, то лучше закрыть глаза и не портить себе зрение, мозги и представление о жизни целиком, глядя на мир через такие грязные, кривые стёкла, коими является современные интернет-новостные ленты, телевизионные новости и псевдоинтеллектуальные, лживые насквозь исторические передачи…

Фон Конрад подкрутил настройку. На другой волне зазвучали бравурные спортивные новости:

– Норвежская футбольная команда, выиграв у футболистов Канады, досрочно вышла в полуфинал чемпионата северного полушария! Кто может стать их будущими соперниками в полуфинале? Сборная Германии или Италии? Ответ на этот вопрос мы узнаем уже на следующей неделе. А тем временем в Тампа-Сеет продолжаются кольцевые велосипедные гонки. Непревзойденный пока Марк ван Гал из Бельгии, набрал семьдесят шесть очков в личном зачёте, и лидирует с большим отрывом от китайца Цзин Хай-Ванном…

– Болтают о чепухе, а о войне ни слова! Значит, войны нет? Или они ещё не знают о ней? – сказал фон Конрад провернул колёсико настройки, пробегая через обрывки фраз, реплики, песни и рекламу, и почесал пальцем седой висок.

Его глаза, с расширенными от обезболивающих препаратов зрачками, светились отблеском аварийных ламп, над переносицей лежали глубокие морщины. Нижняя челюсть, когда он говорил, выдвигалась вперёд как ковш экскаватора.

– Здорово вы нас протаранили! – проговорил медленно Уайтгауз и покачал головой.

– Это столкновение Матиас устроил, – ответил фон Конрад, глядя на чёрный пакет с телом Лейзехельда, – никогда ни одной ошибки не делал, а тут такое, во время телесвязи с невестой!

– Мистика! – ответил Уайтгаузу, прижимаясь спиной к шкафу, чтобы пропустить Дыбаля.

Из мусора выплыл бортинженер Маклифф, чего-то подсчитывая на калькуляторе. Он схватился за поручень, повис над Уайтгаузом и бодро сказал:

– У меня всё готово, командир. Взгляни!

После этого Уайтгауз поплыл за Маклиффом. Оказавшись у люков контейнеров для отправки на земную поверхность ценных частей и оборудования старых спутников и зондов, он застыл потрясённо. И без того крохотный объём был почти весь забит теплоизоляцией.

– Это космическая конура для собак? – спросил зло Уайтгауз, не веря своим глазам, – как мы все тут поместимся?

– Не бизнес класс, конечно. Меньше половины кубического метра на человека.

– Как в гробу!

– Зато контейнеры имеют парашюты, и если правильно рассчитать, то мы имеем шанс удариться о землю с перегрузкой менее 5g, чтобы не стать полным фаршем. Тут мной установлен пульт автоматики щитов аэродинамического торможения и для них запоры изнутри. Часть тепла должен принять на себя скафандр…

– Похоже на бред, – сказал Манфред фон Конрад, – на этих контейнерах нет нормальной теплоизоляции, а форма корпуса не отодвигает воздух, а режет его, что приведёт к перегреву боковых стенок, – может быть лучше попробовать запросить помощь?

– Компьютеры не работают, и я на бумажке по старинке набросал. Если выпустить щиты торможения на пять минут сорок пять секунд раньше штатного времени, и одновременно раскрыть первую пару парашютов, то внутреннюю температуру в контейнерах можно удержать на уровне ста-ста пятидесяти градусов по вашему Цельсию. Плюс кондиционеры скафандров, в которых мы будем. Вполне допустимая температура. Не больше чем в бытовой кухонной духовке. Первая пара парашютов, сгорит, но ведь остаются основные купола. Шанс есть! Всего сто пятьдесят секунд и мы дома!