— Их схватили жентийцы. Зачем?

— И правда, зачем? — беспомощно взревел он. — Зачем человеку учиться читать камни или самому потеть, добывая руды и драгоценные металлы из твердой породы? Зачем тратить двадцать лет на то, чтобы научиться ковать мечи, чтобы потом делать один единственный, за который можно отдать десятилетие? Зачем трудиться ради огранки драгоценных камней, чтобы они сверкали, словно Слезы Селуны в ясную ночь? Зачем, когда можно выкрасть кого-то, способного сделать все это за тебя?

— Рабы, — усмехнулась она. Её собственное прошлое возвышалось перед нею, вливая в это слово больше яда, чем можно было отыскать в гнезде с гадюками.

Дворф с любопытством посмотрел на Бронвин.

— Я так думал. Что это значит для тебя?

Она опустила руки и зашагала по дороге. Теперь более грустная. Спустя мгновение, Эбенайзер догнал её.

— Быстроходный караван будет, как только начнутся весенние ярмарки, — бойко сказала она. — У меня достаточно денег, чтобы купить нам лошадей. Ты умеешь ездить верхом?

— Да, но…

— Тогда двух. Нам нужно попасть в Глубоководье послезавтра до наступления темноты. Если повезет, в полночь окажемся в Скуллпорте.

— Скуллпорт! — фыркнул он. — Еще сказки. Таверна из легенд. Такого места нет.

— Более чем вероятно, что есть. И это ближайший порт, предназначенный для работорговли. Если хочешь отыскать живых членов своего клана прежде, чем они окажутся на полпути к Калимпорту, нам придется туда отправиться. Смирись с этим.

Шагая рядом, он оценил сказанное. Наконец, он скептически посмотрел на неё.

— А тебе-то что, человек?

— Меня зовут Бронвин, — мрачно сказала она. — Тебе надо бы привыкнуть использовать это имя. Там, куда мы идем, крик «Эй, человек!» заставит тебя отвечать на слишком много вопросов. Большинство из них тебе не понравятся.

— Ладно, тогда, Бронвин, — согласился он. — И быть может ты сэкономишь свои деньги. Я прихватил лошадь. С тобой идет Эбенайзер Сын Брукхолста и Палмары, клан Каменной Шахты.

Она кивнула, понимая, какую честь оказал он ей, назвав свое полное имя и родословную — и видя в его глазах, каких усилий ему стоило назвать имена родителей, которых он, вероятно, похоронил. Он соглашался с её планом, доверяя ей помочь ему найти потерянную семью. Величина этого доверия её поразила. Ей нечего было сказать в ответ, но она все же попыталась.

— Каменная Шахта, — повторила она. — Значит, твои соотечественники были шахтерами?

— Нет, мы получили это имя, потому что моей бабуле удалось нарожать тринадцать детей, — огрызнулся он.

Бронвин повела бровью, признавая похабный сарказм.

— Ладно. За дело.

— О деле, — заговорил дворф с внезапно вернувшимся подозрением. — Что ты там говорила на счет своего заработка?

— Я не говорила, но если тебя это волнует — я не работорговец. Ищу утраченные древности. Ты бы назвал меня охотницей за сокровищами.

Он кивнул, понимая этот стереотип. В конце концов поиск сокровищ был очень распространенным дворфским ремеслом.

— И где твой тайник?

— На самом деле, это скорее магазин, и я редко там появляюсь. Большую часть времени я трачу на дорогу и поиск новых предметов. Я часто работаю на заказ, но все, что я нахожу, продается.

— Практично, — одобрил Эбенайзер. — Нечего ему пылиться. Слишком много неприятностей. Где ты научилась драться?

Бронвин беспомощно усмехнулась, чувствуя себя немного сбитой с толку резкой сменой темы.

— По ходу дела. Меня никто не учил драться, но до сих пор я выиграла больше битв, чем проиграла.

— Лучшая тренировка, — сказал он и бросил на неё суровый взгляд. — Всегда дерешься нечестно?

Она пожала плечами.

— Когда это необходимо.

Он снова кивнул.

— Ладно. Итак, давай-ка глянем на этот Скуллпорт.

Вместе со своим новым спутником, Алгоринд направился на юг, к большому портовому городу. Единственная оставшаяся лошадь жентийцев была трагически травмирована во время сражения, а потому её пришлось отпустить. Попытки вернуть других коней окончились безуспешно. Казалось, этим животным не хватало преданности и чувства долга, которые воспитывались в лошадях паладинов.

Дженнер, бывший жентиец, оказался на удивление хорошим спутником. Он довольно хорошо пел и знал некоторые старые баллады, описывающие замечательные героические подвиги и доблесть — действительно странные песни для горла человека, который провел свою юность, патрулируя территории вокруг Темного Оплота. Это сильно озадачило Алгоринда.

— Как ты попал на службу ко злу? — спросил он попутчика однажды.

Слова молодого паладина вызвали у воина печальную улыбку.

— Я не видел зла. Это больше походило на выживание. Я родился в горах Серого Покрова и вырос, пася овец отца. Земля и овцы перейдут к моему старшему брату. Я всегда знал об этом, но потом наступили три плохих года. Ни урожая, ни достаточного числа ягнят. У меня не было выбора, кроме как взяться за любую работу, что шла в руки.

— Выбор есть всегда, — твердо сказал Алгоринд. Он положил свою руку на плечо мужчины. — Сегодня ты сделал отличный, и я надеюсь, первый из череды таких же.

— Надеешься, да? — усмехнулся Дженнер. — Думается мне, ты из натур доверчивых. Это принесет тебе горе. Рано или поздно.

Алгоринд не мог бы с этим поспорить. Предательство спасенного дворфа все еще беспокоило.

— Не так далеко впереди есть стоянки для путников, — заметил он. — Мы можем заполнить наши кожухи у колодцев и собрать ягоды, растущие поблизости.

Вздох Дженнера был полон великой тоски.

— Люблю весенние ягоды. Они хороши едва собранными, но лучше всего идут с медом и свежим кремом, присыпанные кучей свежего печенья. Я собираюсь достать немного, когда мы доберемся до Глубоководья. После нескольких кружек и прекрасно обжаренной оленины.

Паладин был слегка оскорблен картиной подобных излишеств.

— Было бы лучше поискать работу.

Дженнер подмигнул.

— И какое место лучше подойдет для этой цели, чем таверна? Именно туда одни идут нанимать мечи, а другие — их продавать.

— И ты желаешь найти работу наемного клинка?

— Это то, что я умею. Не волнуйся, — сказал он, криво улыбаясь Алгоринду. — Я отлично справлюсь как охранник каравана или что-то вроде того. Ну или стражник в доме отдыха.

Алгоринд кивнул, а затем застыл. Зрелище перед ним было помесью такой смелости и злодейства, что дыхание, на мгновение, застряло в его горле.

Краснобородый дворф вышел из каменной постройки, ведя за поводья Ледяного Ветра. Вместе с ним была молодая женщина с исключительно длинными, густыми волосами, заплетенными в косу. Достаточно хороша, чтобы подойти под жентийское описание «симпатичная девка», и, поскольку женщины, путешествующие в одиночку, были в этих краях редкостью, эта, вероятно, была именно той, что Жентарим искал в Терновом Оплоте. Дворф подсадил её в седло Ледяного Ветра, словно имел полное право распоряжаться лошадью, а затем взобрался на спину коренастого неприглядного пони. Оглянувшись, он удивленно уставился, когда увидел Алгоринда.

В лихом приветствии, дворф поднял руку, а потом пустил пони в удивительно быстрый галоп. Женщина последовала за ним на краденой лошади.

— Женщина, которую вы ищете, — мрачно сказал Алгоринд, — связана с Жентаримом?

Дженнер покачал головой, явно не понимая линии подобных рассуждений.

— Не знаю. Почему ты спрашиваешь?

— Этот белый конь — мой, — указал Алгоринд. — Дворф предал меня и украл его. Если женщина водится с конокрадом, стоит поинтересоваться, не может ли она сама быть союзником злодеев.

Бывший жентиец рассмеялся.

— Надеюсь, ты не обиделся.

Алгоринд посмотрел на него с недоумением.

— Нет, я и не собирался. Почему ты спросил?

Дженнер судорожно хихикнул и покачал головой.

— Не важно. Давай просто как можно быстрее доберемся до Глубоководья — или же позволь найти мне найти подходящий путь, самый быстрый из тех, что примет твоя совесть.