Когда Бронвин вернулась в Любопытное Прошлое, в голове её созрели два вывода. Во-первых, неопровержимым фактом было то, что Малхор нанял её по совершенно непонятной причине. И, во-вторых, в глубине души зрело подозрение, что дуэргар расстался с информацией слишком легко.

* * * * *

Утреннее солнце заглядывало сквозь тонкое оконное стекло. Безукоризненно одетый слуга незаметно поставил на соседний стол поднос с завтраком. Даг вдохнул воздух, наслаждаясь запахом паштета, свежеиспеченного хлеба и даже чашечки Мацтиканского кофе, который был так популярен в загнивающих южных землях.

— Это все, милорд?

Даг Зорет прервал свое изучение новых владений и посмотрел на обратившегося к нему элегантного, облаченного в темные одежды, человека. Эмерсон был джентльменом из джентльменов: чистым, совершенным и в высшей мере способным слугой, который, вероятно, мог бы с успехом и апломбом править маленьким королевством. Слуга был именно тем самым видом удобств, к которому Дагу хотелось бы привыкнуть.

— Еще кое-что, Эмерсон. Сегодня утром придет вызов от сира Гарета Кормейра. Он рассчитывает увидеть здесь Малхора. Не разубеждайте его. Но если он станет задавать вопросы, уходите от прямых ответов.

В ответ на эту странную литанию слуга только моргнул.

— Должен ли я прежде объявить о нем, сир, или просто отвести к вам?

Губы Дага дрогнули, изгибаясь в подобии улыбки.

— Приведи его в любом случае. Немедленно. Этой встрече стоило случиться двадцать лет назад.

Эмерсон ответил замечательным отсутствием всякого любопытства и быстрым, совершенным поклоном. После того, как слуга захлопнул изукрашенную аккуратной резьбой дверь, Даг опустился в мягкое кресло и на мгновение позволил чистой роскоши комнаты окутать себя.

Замысловатые изукрашенные ковры из Калимпорта, окна, со вставками цветного стекла, задрапированные шелками из Ши, мебель, вырезанная из редких пород деревьев. Здесь же валялись покрытые вышивкой подушки и стояли полки с красиво переплетенными книгами.

Камин был выложен ляписом, а люстра, которая освещала комнату множеством замысловатых свечей, блестела, словно эльфийское серебро. Ни один предмет в комнате не уступал другому в роскоши. Почти все убранство было выдержано в оттенках насыщенного синего и глубокого малинового — самые сложные и дорогие цвета.

Это была библиотека гостевой виллы Остерим, маленькой, но роскошной усадьбы в пригороде Глубоководья, которая принадлежала к деревне Рассалантер. Богатый торговец поддерживал целый комплекс усадеб, коттеджей и конюшен, используя их для своих нужд или предоставляя в распоряжение гостей. Об этом знали многие. Но вот о том, что Ямид Остерим был капитаном Жентарима, знали единицы. Его безупречная торговая репутация давала ему доступ к секретам и торговым путям. Его хитрость позволила передать часть этой информации таким образом, что ни разу в жизни подозрение не падало на него.

Малхор, наставник и непосредственный начальник Дага, наслаждался гостеприимством Остерима многие годы. Теперь он передал Дагу эту привилегию, наряду с услугами незаменимого Эмерсона… и властью над своим паладином.

Готовясь к визиту сира Гарета, Даг внес в декор комнаты свою уникальную лепту. Очаг вспыхнул магическим огнем — странным, зловещим черно-пурпурным пламенем. Оно давало жуткий фиолетовый цвет и отбрасывало мрачные тени, танцевавшие по коврам. Дагу нравилось демонстрировать цвета и силу Цирика, таким образом насмехаясь над сиром Гаретом, который был способен существовать в подобной близости со злом.

Дверь распахнулась, и в комнату шагнул высокий, хорошо сложенный человек в годах. Под левой рукой он держал почтительно снятый шлем, а белые волосы струились, словно волны. Яркие голубые глаза человека удивленно распахнулись, когда он увидел маленького смуглого молодого человека, вместо ожидаемого внушительного, отличавшегося фальшивым весельем жреца.

— Добро пожаловать, сир Гарет. Хорошо, что ты пришел, — сказал Даг Зорет, не скрывая иронии. Взгляд рыцаря стал еще более озадаченным.

— Мне не приходилось выбирать, молодой сир. Меня призвали.

Даг вздохнул и покачал головой.

— Паладины, — заметил он с легкой насмешкой. — Всегда нужно говорить вам об очевидном. Садись, прошу тебя.

— Я не желаю мешать вашему досугу. У меня дела с другим. Прошу, примите мои извинения за вторжение и передайте…

— Малхора не будет, — мягко промолвил Даг. — Он посылает тебе привет и просит видеть во мне своего приемника.

Сир Гарет заколебался.

— Я не знаю вас, молодой сир.

— Правда? Я выбрал себе имя Даг Зорет, хотя ты, быть может, слышал, как меня звали по-другому. Ты хорошо знал моего отца, если истории не врут, — Даг кивнул на правую руку мужчины. Она висела сбоку, неподвижная и бесполезная. — Ты получил эту рану, спасая его жизнь. Ну, или так говорят.

Краска отлила от лица паладина, но он все же остался стоять прямо, словно часовой.

— О, сядь же. Прежде, чем упадешь, — раздраженно сказал жрец.

Жесткой походкой пройдя к ближайшему стулу, сир Гарет плюхнулся на него, не сводя взгляда с лица Дага.

— Как такое возможно? — прошептал он. — Сын Хронульфа. Этого не может быть.

— Если ты ищешь во мне черты отца, не стоит стараться, — сказал Даг с легкой нервозностью. — Насколько я помню, мы никогда не были похожи. Но быть может эта маленькая безделушка убедит тебя в истинности моих слов.

Он снял с шеи серебряную цепочку и протянул её сиру Гарету. Старый рыцарь помедлил, увидев медальон с символом Цирика. Однако все сомнения были забыты, когда глаза мужчины заметили кольцо. Он взял цепь, внимательно изучая предмет. Спустя некоторое время, Гарет снова поднял взгляд на лицо Дага.

— Ты не носишь этого кольца, — сказал он. — Полагаю, не можешь.

Это было правдой, но Даг пожал плечами.

— Кто-то может использовать его вместо меня. Пока кольцо в моей власти, не важно, чья рука его держит.

В глазах рыцаря мелькнуло проницательное выражение. Оно пришло и ушло столь быстро, что Даг засомневался, не показалось ли ему это. Он вспомнил, что рассказывал об этом, теперь принадлежавшему ему, человеке Малхор.

— Есть еще два кольца, — продолжал Даг. — Мой отец носит одно. А где третье?

Сир Гарет неохотно вернул кольцо.

— Увы, мы не знаем. Кольцо было потеряно Святым Орденом много лет назад, во времена великого Самулара. Жрец внимательно изучал лицо пожилого человека, ища признаки сомнений. Малхор говорил, что сир Гарет никогда не лжет, но часто говорит правду в весьма путанной манере. Старый жрец предупредил, что среди искусного уклонения обнаружить всякую истину очень трудно. Даг заподозрил, что даже самому Гарету сложно видеть эту разницу. По словам Малхора рыцарь был мастером рационализации. Сир Гарет упорно трудился, чтобы спрятать от братьев по Ордену — как и от самого себя — тот факт, что он был лишь младшим паладином. Благословение Тира покинуло его и не возвращалось уже слишком долго. В связи с этим, Даг с мрачным, тайным удовольствием понял, что сир Гарет едва ли мог возражать против того, чтобы принять немного магии, дарованной Цириком.

Из складок своей пурпурной мантии жрец достал маленькую черную сферу. Её он передал сиру Гарету.

— Будешь носить это с собой, всегда держа под рукой. Когда я захочу с тобой связаться — ты ощутишь жжение холодного пламени. Я не стану пытаться это объяснить, — узнаешь, когда почувствуешь. Как только это произойдет, спеши в безлюдное место и доставай черный шар. Прикосновение твоих рук откроет портал — и погасит боль. — Но я уверен, предупреждать тебя дважды не придется. Рвение и сила духа относятся к добродетелям рыцарей.

Здоровой рукой сир Гарет принял сферу. Он в ужасе отстранился от появившегося в шаре изображения: бледное, узкое лицо Дага, освещенное фиолетовым огнем.

— Говори обыкновенным голосом. Я тебя услышу, — продолжил Даг. Его глаза смеялись над рыцарем, который поспешно отложил сферу и вытер пальцы, словно прикосновение не только обожгло, но и испачкало его. — С помощью этого устройства ты сможешь продолжать служить Жентариму, как делал это в течение почти трех десятков лет.