Лейн ухмыльнулся в ответ.

— Любовь — тупость, — объявил Уинн и покачал головой.

Джаред выпил слишком много, и Лейн повез их в квартиру Джареда на своей роскошной «мазде» — что было потрясающе — а Джаред в это время пытался ему мастурбировать. Но его квартира находилась не так уж далеко от Уинна. В машине завершить начатое не удалось, иначе Лейн попался бы на непристойном поведении.

— Я мог бы стать международным преступником, — проговорил Лейн, выглядел он явно заинтересованно. Джаред наклонился и вобрал член Лейна в рот, что прикончило криминальные стремления Лейна.

Для любых ответных действий Джаред был чересчур пьян, а потому у него появилась идейка получше. Лейн старался его отговорить, напомнив об их торжественной клятве, но Джаред был счастлив, пьян, переезжал в Канаду и немножко грустил о команде, которую покинул. Поэтому он настоял.

— Ладно. Но помни, что сам напросился, — сказал Лейн и нажал «плей».

Следующим утром Джаред подумывал поинтересоваться, считалась ли история бесконечной, если ты уснул где — то посередине действа. Но не сомневался, что ответ и так был ему известен. Он был обречен.

А еще страдал от похмелья. В машину он сел в очках и издавал бессвязные страдальческие звуки. Лейн же вел себя как козел и продолжал повторять что — то вроде:

— Вот почему я не пью. Сечешь? Теперь тебе плохо, да и плюс твое поведение. Оно того стоило?

— Я люблю тебя, Лейн, — сказал Джаред и опустил спинку сиденья. Она откинулась довольно низко, учитывая, что их совместное барахло находилось сзади.

— Я тоже тебя люблю. Но какое это имеет отношение к твоему злоупотреблению алкоголем?

— Просто хочу, чтоб чуть позже ты об этом помнил.

— А что позже? Ты опять сделаешь то же самое? — Лейн перестроился в соседний ряд, словно пилотировал русским «МИГ». Джаред почувствовал, как подкатила тошнота.

— Буду жить с тобой до конца своей жизни? Да. Гарантирую. Но под «позже» я имею в виду минут через двадцать.

— И что произойдет? — Лейн смерил его неодобрительным взглядом. — Здесь не блевать. Ясно? Мы только что ее купили. До сих пор не верю, что она стоила как моя

«королла».

— Как только мне станет лучше, я тебе врежу. Только вот сказанное тобой показалось мне милым. — Джаред простонал. — Уинн был прав. Любовь — тупость. И меня раздражает твоя манера вождения.

На светофоре Лейн взял Джареда за руку и воззрился ему прямо в глаза.

— Я так рад, что проеду весь путь до Канады вместе с тобой, Джей.

— Дай мне десять минут, — проворчал Джаред и съехал по сиденью пониже. Но сжал руку Лейна, потому что это было здорово.

Тем вечером в отделе Джаред принял решение позвонить родителям.

Его звонку они удивились, но не так, как Джаред, когда отец произнес:

— Нам пришел диск от твоего друга.

— Э — э… Какой диск? — недоумевая, спросил Джаред и заметил, что Лейн, лежа на кровати, приподнял голову. Джаред глянул на него и вздернул брови. С прикроватной тумбочки Лейн сцапал журнал «Роанокер» и сделал вид, будто его очень заинтересовала местная ночная жизнь.

— Кажется, тебя можно поздравить. Ты выиграл какое — то соревнование?

— Да. Кубок Келли. Лига… Это был чемпионат. И я взял награду самому ценному игроку.

Лейн подглядывал за ним поверх журнала. А под свирепым взглядом Джареда медленно поднял его повыше. Чертовы бойфренды.

— Ты получил повышение или еще какие — то привелегии?

— Нет. — Джареду стало интересно, почему он беспокоился, потому что в действительности ему хотелось выдать: «Я переезжаю с парнем в Канаду», и, как бы ни было смешно, впервые в жизни получил бы одобрение родителей.

Он мог быть геем, но не хоккеистом. Лейн мог быть хоккеистом, но не геем.

А как же пурга про любовь без условностей? Кое — кто ему солгал. Вероятно, «Холлмарк».

— Тебе нужны деньги?

Вау. Несмотря на возраст за тридцать, при общении с отцом он по — прежнему чувствовал себя оборонявшимся четырнадцатилеткой. Поразительно.

— Я хоть раз звонил вам по вопросу денег?

— Не нужно злиться, Джаред. Я просто спросил.

— Мне не нужны деньги, папа. — Джаред провел рукой по лицу. Он устал и мечтал забраться в постель, притянуть Лейна на себя, и чтоб тот ерзал сверху до тех пор, пока они оба не кончат. А не вести пассивно — агрессивный среднезападный диалог с отцом. — И, кстати говоря, я уволился. Вот зачем я звоню.

— Хочешь, чтоб я порекомендовал, в какую пенсионную программу стоит вкладываться?

Может, и захочет. Но это означало, что он старел.

— Вообще — то, да. Было бы неплохо. Но причина моего звонка — сообщить, что я уволился и переезжаю в Канаду. — Четырнадцатилетка приподнял свою прыщавую уродливую голову. — А раньше не звонил, чтоб пережить свой убогий выбор карьеры.

— Джаред, почему ты всегда говоришь так обиженно?

— Выбор был верным. Реально. И ты самый ценный игрок! — заорал Лейн, понятия не имея о том, что повысил голос. Он замолчал, когда Джаред подал сигнал рукой, означавший «завязывай» или «против лома не приема».

— Мы с матерью посмотрели видео. Было непонятно — и шумно — но захватывающе.

Твоя мать даже пару раз ахнула.

Боже. Что?

— Вы смотрели видео? — Он проигнорировал самодовольную удовлетворенную улыбку Лейна. Он планировал его удавить. Правда. — Ха.

— Ты вроде бы удивлен.

— Вы никогда не ходили на мои матчи, — неспешно подчеркнул он, словно общался с четырехлеткой.

— Ты никогда не просил нас прийти, сын, — точно таким же тоном ответил отец.

Джаред опустился в кресло рядом с окном. Он был шокирован до глубины души.

— Что?

— Мы никогда не делали секрета из того, что не являемся спортивными людьми, Джаред. И мы с матерью решили, что если ты будешь много думать о том, что мы где — то поблизости, и беспокоиться о нашем негодовании, то не сможешь сконцентрироваться.

Было в этом объяснении нечто такое, что облегчило застарелую злость на незаинтересованность родителей в его карьере. Но это больше не имело значения. Они же ходили на судебные разбирательства сестры или на работу к брату. Хотя хоккей был гораздо интереснее… и там продавали хот — доги.

— Пап, давай не будем сейчас об этом говорить. Хочешь — верь, хочешь — нет, мне нужно сказать тебе кое — что важное.

— Ты уже упоминал о переезде в Канаду.

Джареду послышалось, или в самом деле в голосе отца прозвучал намек на юмор?

— Ага. С прошлого года я кое с кем встречаюсь. И завершил карьеру для того, чтоб переехать вместе с ним.

— С ним? Это мужчина?

Ему пришло в голову, что он все — таки ошибся насчет так называемого родительского либерализма. В голосе появились нотки презрения, когда он проговорил:

— Да, это он. Проблемы?

— Конечно, нет, — отозвался отец. — И я счастлив слышать, что ты больше не занимаешься спортом профессионально, раз уж теперь у тебя отношения с мужчиной.

Боюсь представить, что могло бы произойти, если кто — нибудь узнал бы.

Джаред ударился головой о спинку кресла. Неоднократно.

— Не стоит так радоваться. Мой бойфренд — кстати, его зовут Лейн — хоккеист. — И, судя по всему, видеооператор — любитель. — Он будет играть за «Мейпл Лифс». Это торонтская команда НХЛ. А НХЛ — высшая лига.

– «Марлис», — жестко перебил Лейн. — Я буду играть за «Марлис», Джей.

— Не нужно говорить столь саркастично, сын. Я в курсе, что такое НХЛ.

Джаред мог бы поспорить на миллион долларов, что ни черта отец не знал, но решил оставить это при себе.

— Без разницы. В прошлом году Лейн был капитаном команды, а до этого рассказал команде, что он гей. Чтоб зря на нас не наговаривали. Понятно? Иногда люди могут удивлять.

— Верно, — согласился отец. — Он был в твоей команде?

Впервые отец спросил Джареда о команде, в которой он играл.

— Нет. В команде соперников.

Отец хмыкнул.

— Любовь и ненависть часто очень похожи.

Становилось слишком нелепо.