*

Девочка заглянула маме в глаза и робко спросила: – Долго еще? – Нет милая, мы уже почти пришли, вот и улица нам нужная. Как твоя голова, болит? Девочка, посмотрела на маму, увидела настоящее выстраданное участие, и который раз решила солгать: – Нет мам, все нормально, просто немножко устала. Мама остановилась, поправила дочке съехавший шарфик и еле успела удержать готовые прорваться слезы, вместо этого она обняла Аленку и быстро-быстро, словно боясь не успеть, заговорила: – Ты не чего не бойся, я обязательно, слышишь? Обязательно чего-нибудь придумаю, не получится сейчас, попробуем еще, главное не сдаваться и верить. Да, – мама на секунду уставилась невидящим, сумасшедшим взглядом на дочь, – Верить, это очень много. – Я верю, – серьезно ответила Алена, и подумала ” сколько же надо веры на всех”? Вера. Потому что самый главный врач, мужчина с очень доброжелательными, но почему-то казавшимися фальшивыми, равнодушными глазами, после бесконечных обследований, а их было много, сказал – надежды нет. Вера. Сергиево-Посадский монастырь, где пришлось три часа стоять, что бы попасть на службу и задыхаясь в тесноте, почти теряя сознание от пота измученных тридцатиградусной жарой тел, еще два часа выслушивать прописные истины, скрючившись, ожидая очередного тычка от желающих получить божью благодать. И в итоге резюмировать всю службу словами батюшки: – вы грешники, поэтому болеете, покайтесь искренне и будет вам спасение. Аленка каялась, как же искренне она молила боженьку, девочка у которой из прегрешений только ссора с подружкой Алисой: не могли решить, кто первый нашел каштан в школьном дворе. Вера. Знахарка баба Даша, целитель из подмосковной глубинки. Зачем она спрашивала одиннадцати летнюю девочку, курит ли она? Зачем со всей дури впивалась под коленку скрюченными пальцами и ревя, как раненный носорог, так что у Аленки от страха кожа стала гусиной, спрашивала: – Чувствуешь? Вот Оно! Алена так и не поняла, что значит “Оно”, а потом 2 дня “чувствовала” нешуточную боль в ноге. И что больше всего расстроило девочку, после поездке к знахарке мамины любимые сережки с большими зелеными камнями, подарок бабушки, куда-то пропали. Алена догадывалась куда. Вера. Тверская область, Прозорливый старец Андрей, добираться до которого пришлось поездом. Посмотрел на Аленку, потрепал ее по голове и позвал маму. Глядя ей в глаза, он покачал головой, – это не в моих силах. Вера. У Алены не оставалось веры, но было очень жалко мамочку, поэтому девочка крепче взяла ладошкой родную ладонь, – Пойдем? Они минули арку, зашли в подъезд, поднявшись на пятый этаж, остановились возле безликой металлической двери. Мама позвонила и зачем-то задержала дыхание, девочка только испытывала легкое любопытство: как опять станут лгать? Дверь легко открылась и на пороге появилась огромная шишка на любопытной кошачьей морде. – Знакомитесь, – сказал молодой мужчина лет тридцати, одетый в тренировочные штаны и полосатую майку, – это Сакля, поэтому рекомендую не ставить вещи на пол, и... здравствуйте. – Здравствуйте, – вежливо ответила Алена, – здравствуй Сакля. К ее удивлению, кошка дружелюбно мяукнула и, выйдя за порог, потерлась о ногу девочки. Мужчина одобрительно посмотрел на девочку и продолжил: – Я так понимаю вы по протекции Радиона? – Да, – мама Алены чему-то сильно смутилась и попыталась скрыть смущение за грубость, – нам сказали, что вы можете помочь. – Хочу сразу предупредить, что мы насмотрелись всяких шарлатанов и если вы окажитесь... – Не трудитесь, – перебил хозяин Сакли, – я все понял, меня, кстати, зовут Геральт и я хотел бы пригласить вас в квартиру, тем более, что Алене не стоит стоять на сквозняке, да и признаться неудобно принимать гостей на пороге. – Откуда, вы знаете, что мою дочь зовут Аленой? – скорее агрессивно, чем удивленно спросила мама. И сама же ответила, – наверно вам сказал Родион? Да точно... – Вы же сами понимаете, насколько необязателен был ваш вопрос, – Геральт улыбнулся. – Проходите, вещи можете повесть на вешалке, а хотите, берите с собой. Эй, Сакля, – хозяин квартиры обратил внимание на кошечку, трущуюся возле лифта, – марш домой. Невольные гости разделись, застыв в ожидании в прихожей, они стали озираться. – Так, – сказал совершенно непонятно Геральт, – на кухню мы не пойдем, а то получиться лукьяновщина, давайте в комнату? Мама с дочкой сжали ладони, и прошли за хозяином. Аленка стала с любопытством осматривать комнату: в дальнем углу стоял компьютер, над которым возвышалась книжная полка примечательная тем, что служила не только хранилищем для книг, но и подставкой для двух самурайских мечей. Чуть правее от стеллажа располагалась атлетическая скамья со штангой. На противоположенной стороне стоял стенной шкаф, центр же комнаты был отдан полосато – коричневому дивану, на которой Геральт предложил присесть. – Аленушка, а как зовут твою маму? – Меня зовут, Марина Викторовна, – ответила она на вопрос Геральта. – Давайте перейдем к делу? Вы ведь знаете, зачем мы у вас. – Да конечно, я бы хотел задать пару вопросов Алене, – Геральт посмотрел на девочку, – скажи, где у тебя болит? – Я думала вы волшебник, и все знаете, – сыграла удивление девочка. – Нет, что ты, – Геральт усмехнулся, – я не волшебник и не целитель, и не маг, не экстрасенс. – А кто же вы, – с интересом спросила Аленка, и подумала, еще один обманщик. – Я обманщик девочка, – медленно произнес Геральт, вызвав истерический смешок Марины Викторовны и удивленный взгляд Алены, – я обманываю смерть, иногда. – А разве ее можно обмануть? – Можно, если ты в это поверишь. Так, где у тебя болит? – У нее..., у нее желудок, – сказала Марина Викторовна, – мне надо знать только одно, вы можете помочь? Если вы подарите опять надежду и украдете ее, я не выдержу, вы понимаете? Вы просто скажите, я заплачу, только не врите, как все. – Марина Викторовна я никогда не вру, – твердо сказал Геральт, – это противоречит моим принципам, не перебивайте, – попросил ведьмак, видя, что его хотят прервать, – дослушайте меня. – Мне все равно верите мне вы или нет, пройдет 15 минут и я навсегда уйду из вашей жизни оставшись лишь легким недоуменным воспоминанием, а вы в моей не останетесь даже тенью, но раз вы здесь, значит уголек надежды в вас тлеет. Я обещаю, что в мои намерения не входит спекулировать остатком вашей надежды. А теперь Аленушка, – обратился ведьмак к девочке, – покажи ладошкой, где ты чувствуешь боль. – Вот тут у меня болит, – девочка показала на центр живота. – Это скоро закончится, – Геральт поднялся с дивана и прошел в соседнюю смежную комнату. Вернулся он почти сразу, неся в руках плюшевого мишку. – Нравится? – спросил ведьмак, протягивая игрушку Алене. Девочка зачарованно посмотрела на мишку, что-то неудержимо притягивало к игрушке взгляд, в руках Геральта, плюшевое недоразумение казалась на удивление живым и дружелюбным. Марина Викторовна тоже поймала себя на мысли, что с трудом может оторваться от игрушки в руках странного седого мужчины. – Бери, это теперь твой мишка. Его зовут Защитник. – Защитник, – повторила девочка, будто под гипнозом и протянула руку. – Боли в твоем животике больше нет, теперь на том месте, где у тебя была боль, находится маленький горшочек с медом. И твой мишка будет каждый день съедать немножко лакомства. Через неделю, когда мед кончится, горшочек сразу же пропадет, и ты будешь абсолютно здорова, а Защитник на всю жизнь станет твоим помощником и хранителем. Геральт прекрасно осознавал, что совершает ошибку. Понимал, что расплата придет ни через года, ни через неделю, а вот сейчас буквально через несколько минут, но не жалел. Это трудно объяснить, дело не только в жалости к маленькой Аленке, не в протесте который ведьмак выражал “Системе”, просто это был так неправильно и в тоже время верно, что Геральт совсем не по геройски упивался свои безрассудством. А потом был еще долг перед Радионом. Тем временем, на сотовый ведьмака пришло уже 36 сообщений с одним словом “Остановись” и одно – “Расплата”. – Вы собирайтесь, – сказал ведьмак, твердо глядя на маму и ее дочку. – Да конечно, – Марина Викторовна выглядела растеряно. – Алена пойдем. Они быстро, как-то скомкано оделись, пройдя к двери, Марина Викторовна остановилась, и отрывисто спросила: – Сколько я должна? – Мне? – Геральт выглядел удивленным, – мне ничего, вы должны Алене. – Хотя, – ведьмак чуть помедлил, подбирая слова, – вы же помните монастырь, в который вы ездили месяц назад? – Вижу, что вы опять удивлены, не надо Марина Викторовна, не надо необязательных вопросов, – ведьмак, дождавшись вымученного кивка, продолжил. – Так вот, тогда Вам помогли, хотя в это теперь сложно поверить. Через неделю, когда вы поймете, что Аленушка полностью здорова было бы просто замечательно сделать пожертвование. Я не настаиваю, и ни в коем случае не принуждаю, и упаси меня бог назначать размеры пожертвования, не стоит “рвать жилы”, просто, на мой взгляд, это правильно. – Вы уверены, что Алена поправится? – Она здорова. Прощайте... – Прощайте..., дочка пойдем. Они подошли к ступенькам и Аленка, обернувшись, успела сказать в закрывающуюся дверь: – Спасибо. Марина Викторовна шла по улице, сжимая рукой ладошку доченьки. Смятение, которое охватило ее, было сложно описать словами, это и надежда, перемешанная со страхом, и глухая тоска, и гнетущая высасывающая силы неуверенность. – Мама! – Да милая, что случилось? – спросила Мария Викторовна, внезапно вставшую на месте дочь. – А знаешь мама, я здорова! Как только за невольными гостями закрылась дверь, Геральт быстро прошел в комнату. Сакля вынырнувшая из под дивана, увидела ведьмака с каким-то собачьим скулежом понеслась в ванну и там затихла в относительной безопасности. Геральт открыл шкаф, и достал уже приготовленный шприц с магнезией. Он умело вогнал иголку в вену левой руки и стал медленно вводить препарат, закончив, ведьмак проглотил 2 таблетки “небилета” и лег на кровать. Стало накрывать. Сильно закололо в левом глазу, и почти мгновенно острая боль стала буравить висок, задавило сердце. Мизинец на левой руке стал знакомо отниматься, потом онемение захватило запястье и пошло дальше по руке, норовя перекинуться на грудь. “А вот это уже серьезно”, подумал Геральт и отключился. На сотовый пришло еще одно сообщение, содержащее лишь знак вопроса. Через неделю после посещения странного седого мужчины по имени Геральт, Марина Викторовна отвела дочь в больницу. Их визит закончился сенсацией – у Алены не нашли рак, девочка была полностью здорова.