— Ты разрушила всю иллюзию игры, Ванда, — вскинул бровь Вижн. — Это была твоя сверхспособность. Ты устроила пожар, под корень выжигая имитацию города, и вытащила Пьетро из страха. Ваши с ним страхи были тесно связаны, как у Роджерса и Барнса.

— И что это должно означать? — мои зубы стучали. — Если мы прошли испытание, то должны были оказаться во внешнем мире.

— Зола, видимо, оставил нас здесь. Специально. Раз Т’Чалла выбрался. Я подозреваю, что ты как дочь главных создателей имеешь какое-то превосходство над экспериментом и можешь регулировать участников. Именно поэтому ты так сильно переживала за каждого из них. Ты управляешь этими испытаниями.

— Он прав, — послышался назойливый голос откуда-то сверху. Зола снова вещал нам с неба. — Поздравляю, дорогие участники, вы наконец дошли до финального этапа!

Здесь что, был ещё и финальный этап? Когда этот кошмар уже закончится?..

— Прежде чем вы пройдёте дальше, дорогие мои, — хихикнул Зола, — я хочу подтвердить слова дорогого нам Вижна. Именно ты, Ванда, всё это время поддерживала испытания. Не я. Вы правда думаете, что я могу с помощью каких-то устройств воздействовать на сознание человека? Да никто так не может. Наш мозг до конца не изучен даже в Ваканде. В игре всегда находится один человек, который управляет испытаниями, пусть даже неосознанно. Твоя способность, как правильно заметил Вижн, заключается в ментальном управлении происходящим и окружающими людьми.

— Но Т’Чалла увидел свой страх ещё до того как я попала сюда! — возразила я, срывая голос.

— Да не видел он ничего, — махнул рукой Зола. — Лежал себе в обмороке, потому что я смог ненадолго его отключить. Обыкновенный шантаж правительства Ваканды. Я его отпустил. Если бы я хотел, он бы не выбрался так просто.

— А что тогда происходило с Пьетро? — я тут же покосилась в сторону брата.

— Это всегда был только твой страх. Твой милый братец справился со своим, ещё когда попал сюда. Понимая, что ты предпочла ему другого, он пострадал-пострадал да и выбрался.

Я взглянула на Пьетро.

— Это правда?.. — прошептала я.

— Правда, правда, — за него ответил Зола. — Пока вы смотрели чужие испытания, не замечали своих. Пьетро прилагал огромные усилия, чтобы не сойти с ума от чувств к тебе. Ох, как же мне нравилось наблюдать за вами! — Зола истерично загоготал и потёр ладони. — Молодёжь, не разобравшаяся со своими чувствами. А ведь вы даже не знаете, что ваши отношения намного ближе, чем…

Не обращая внимания на последнюю фразу, я перебила его на полуслове.

— Тогда с Вижном что происходит? — взорвалась я, указывая на назойливый луч, сочившийся из его груди. — Объясни нам, что за чертовщину ты устроил!

Зола скрестил руки на груди и вновь противно улыбнулся. Он может хоть когда-нибудь спрятать свою омерзительную улыбочку?

— Прямо сейчас вы трое узнаете, что произошло двадцать два года назад, дорогие мои. О, вы даже не подозреваете, какие события предшествовали вашему рождению. Я обещаю, будет слишком интересно, — загоготал он.

И исчез. А на смену ему появились не одно, а два лица: рыжеволосый мужчина с лёгкой щетиной на лице и тёмными кругами под глазами и женщина с длинными светлыми локонами и уставшей, но приятной улыбкой. Мне даже гадать не пришлось, кем являются эти люди. Черты лиц были слишком схожи с моими… И чьими-то ещё…

Мои родители, Магда и Эрик Леншерр, собственной персоной. Они собирались рассказать нам всю правду.

***

— Как же вы выросли, — моя родная мама вытерла навернувшиеся на глаза слёзы и с любовью оглядела нас троих. Я, Пьетро и Вижн стояли неподвижно, понимая, сколько воды утекло за эти двадцать два года. А может, и того больше. А я даже не знала, что сказать, хотя это, может быть, и был мой единственный шанс пообщаться с родителями. В тот момент мне было достаточно услышать два родных голоса. И этого было достаточно, чтобы сердце забилось в привычном темпе.

— У вас мало времени, — послышался отовсюду и ниоткуда одновременно назойливый голос Золы. — Советую не предаваться ностальгии, дорогая Магда. Через несколько минут решится исход игры.

Проклятье! Чёртов Зола. Он ведь даже не позволил мне переговорить с людьми, что родили меня, с коими я могла расти всю свою жизнь, если бы не этот проект и не желание каждой стороны получить свою выгоду от него. Отвратительно, как за какую-то разработку, пусть даже и такую масштабную, боролись мои родители, вся Ваканда, Зола и «Гидра». В последних двух алчности хватало достаточно, чтобы рисковать жизнями многих людей.

Но мы действительно должны были спешить. Чем быстрее мы узнаем правду, тем быстрее мы сможем найти выход отсюда. Я чувствовала, что конец уже близок. Конец кошмарам и страданиям. Мы выберемся отсюда. Скорее бы.

Итак, Магда и Эрик Леншерр оба родились и выросли в Соковии, не пересекаясь в детстве, лишь встретив друг друга при поступлении в университет. Всё из рассказанного моей приёмной матерью было правдой: они действительно показали себя с лучшей стороны, преуспевая в научной и общественной деятельности. Казалось, за всю историю университета преподаватели и руководство не встречали таких активных и амбициозных молодых людей. Они стали своеобразным символом всех студентов, ведя тех за собой, как за звездой, на вершины успеха. Они писали статьи на самые шокирующие темы и выдвигали неожиданные гипотезы, а когда на предпоследнем году их обучения они создали масштабный проект по борьбе с фобиями и научные руководители даже удивились, насколько детально проработанным был их план, они отправили пару на конференцию в университет Портленда и заодно — учиться их по обмену. Там-то они и должны были написать свою выпускную квалификационную работу и с успехом покорять самые сложные точки научной деятельности.

В Портленде они познакомились с будущей четой Максимофф, такими же активными, подающими надежды студентами, и между ними завязались дружественные отношения. Эрик и Магда набрали целую команду из студентов младших курсов, аспирантов и таких же выпускников, как они, и все искали своей выгоды: кто-то хотел написать диплом на оригинальную тему, кто-то — получить хороший опыт в области психологии и психоанализа, кто-то — и вовсе прославиться и принять участие в создании масштабного эксперимента. Таким образом, слух о проекте дошёл до ещё одного выпускника, имя которого — Тони Старк. В бывшем сын бедного учёного, он слыл человеком, опережающим своё время, по уровню знаний и способностям. Он успел нажить себе средств на будущее, а потому добрую часть из них вложил в обещающий золотые горы проект. Он спонсировал его. Всё это время. Однако спонсировал он тайно, чтобы никто не заподозрил, что он вкладывается в него ради славы, хотя так оно отчасти и было. И только Леншерры знали об этом. А в качестве научного руководителя ребятам приставили опытного преподавателя. Арнима Золу.

Вначале всё удавалось. Амбициозные студенты вкладывали все свои силы на разработки, каждый день предлагая всё новые и новые детали и аспекты. Арним Зола предложил им попросить помощи у жителей Ваканды, уж они-то в технологиях действительно добились настоящего прорыва. Так те и поступили, наивно доверившись человеку, о настоящей сущности которого только в Ваканде и знали. В чужой стране, потребовав половину выручки в случае успеха эксперимента, согласились продумать техническое оснащение проекта, в то время как вся теория оставалась за портлендскими студентами.

Итак, вскоре проект был готов. Он, как и говорил нам Эрик, представлял себе небольшую комнату и кресло со специальным шлемом. Провода считывали пульс человека и измеряли его физическое состояние. Затем с помощью них ведущий игры проникал в сознание и подвергал людей страхам, заставляя их встретиться лицом к лицу. Но испытывать проект они не решались. Это было слишком рискованно.

Тем временем миссис Максимофф и моя мама забеременели. Их беременность протекала плавно, размеренно, спокойно. Они поддерживали друг друга и принимали минимальное участие в разработках, хоть и хотели этого больше остальных. Но их не подпускали любящие мужья.