- Мы? – переспросил Римус, чувствуя, как холодеет внутри. «О нет, что она затеяла? Ведь мы все обсудили…» - Тонкс, я уже сказал, что пойду один. Ты остаешься здесь.

- Размечтался, - отмела его возражения Тонкс. – Зелия упомянула, что это большая лаборатория, так что две пары рук для поиска куда лучше одной.

Римус с трудом удерживался от желания испепелить ее взглядом.

- И именно поэтому тебе надо остаться здесь, - проговорил он на удивление спокойно, тогда как в голове его царил полный кавардак. – Найти палочку гораздо важнее, чем волчье противоядие.

- Ребекка справится.

Здравый смысл оставлял его.

- А если нет? Что станется со всеми этими невинными людьми, когда здание опечатается…

- Вообще-то, - перебил его тихий голос Ребекки, - я только что нашла палочку.

Возникла пауза, а затем Римус медленно обернулся к кузине, которая стояла с похожим на недоверие выражением на лице, держа в руках порядка двух десятков палочек, связанных веревкой. Одну она сжимала в пальцах.

- Это моя, - пояснила она со слабой улыбкой. – А эти принадлежат остальным.

Римус считал, что ликующее выражение, на секунду отразившееся на лице Тонкс, было несправедливым.

- Видишь? – сказала она с улыбкой, граничащей с самодовольной ухмылкой. – Больше отговорок нет.

Не хорошо. Здравый смысл и спокойствие оставили его.

- Больше нет отговорок? – проговорил Римус низким угрожающим голосом, и улыбка исчезла с лица Тонкс. – А как насчет этой? Что если в лаборатории Зелии не окажется никакого волчьего противоядия? – Под воздействием одолевающего его страха, он начал говорить громче. – И что если помещение опечатается, и мы останемся там вдвоем, когда придет время моей трансформации? Что если я разорву тебя на куски? Что тогда?

Глаза Тонкс внезапно полыхнули от гнева, но ее голос, когда она заговорила, оставался тихим и уверенным.

- А если твоя трансформация застанет тебя в коридоре? – возразила она, дрожа от едва сдерживаемых эмоций. – Что если ты вырвешься на лестницу и начнешь рвать на куски пожирателей смерти? Я знаю тебя, Римус – пока ты находишься в форме волка, любая отнятая жизнь, даже жизнь одного из них, станет для тебя ударом. Или, может, ты полагаешь, они позволят тебе просто так бегать по зданию, убивая их одного за другим? Нет. Они тебя убьют или еще хуже – посадят в клетку и отдадут дементору с первыми лучами солнца. Вот почему я иду с тобой. – Она встретила его взгляд со смесью отчаянного страха и мрачной решимости. – Потому что тебе нужна защита. А если тебе придется умереть, чтобы защитить то, кем ты являешься, пусть лучше это произойдет от моей руки, чем чьей-то еще, - проговорила она, а затем ее голос понизился до шепота. – Я думаю, ты бы тоже это предпочел.

Римус не мог ей ответить. Нет таких слов, которыми он сумел бы описать испытываемые им в этот момент страх, ужас, благодарность и облегчение.

Наконец-то. Кто-то понял его. Кто-то, кто сделает, что должно, когда придет время.

«Пусть даже я бы предпочел, чтобы это был кто угодно, но не она».

Тонкс до сих пор смотрела на него.

- Так что пошли, - добавила она тихо. – Да?

Он просто кивнул, но этот жест был гораздо красноречивее, чем целая библиотека слов.

Молча развернувшись, они вместе направились к двери. Мысли Римуса уже кружили вокруг того, что им предстояло сделать, и он, не видя ничего, рассеянно глядел на пустую приемную.

«У нас есть минут десять, может, пятнадцать, не больше, чтобы добраться до лаборатории, найти волчье противоядие и выбраться отсюда до того, как закроются все двери. Значит, нам нужно…»

- Профессор Люпин!

Только его рассеянное состояние помешало Римусу подпрыгнуть на месте от неожиданности. Тяжело дышащая голова Гарри появилась из ниоткуда прямо перед ним; невидимые руки бесцеремонно пихнули Римуса и Тонкс обратно в кабинет.

- Кто-то идет! – прошипел Гарри лихорадочно. – Прячьтесь!

Прячьтесь. Хорошая идея, но трудновыполнимая в таком небольшом помещении…

- Римус! Ребекка! Забирайтесь под плащ! – велела Тонкс, толкая встревоженную Ребекку в дальний угол кабинета и практически швыряя Гарри на нее. Римус, не теряя времени, последовал за ними и опустился на колени рядом, пока Гарри накрывал их своей мантией. Тонкс же бросилась под стол и коснулась палочкой своей головы, ощущая, как словно бы сырое яйцо растеклось по макушке, свидетельствуя о том, что дезиллюминирующие чары подействовали.

Она едва успела.

Быстрые шаги двух или трех пар ног послышались в коридоре. Римус слышал хриплое дыхание Ребекки, а ее плечо больно давило ему в спину. Она впилась пальцами ему в руку с силой тисков, тогда как Гарри напряженно сидел на корточках с другой от него стороны, вцепившись ему в запястье для равновесия. Сердцебиение отдавалось в ушах, кровь бурлила; он чувствовал дрожь, пронзающую его тело в преддверии трансформации, и, более того, он чувствовал тепло тел своих товарищей, кровь, струящуюся по их венам, тогда как их кожа прижималась к его. На мгновение ему пришлось приложить огромное усилие, чтобы подавить иррациональное стремление вскочить и броситься наутек, прежде чем он развернется и накинется на них.

Успокойся, Люпин. Ты еще никогда не бывал в таком состоянии перед трансформацией без волчьего противоядия. Ты не становишься бешеным. Тебе кажется, тебе кажется…

- Уже почти пора.

Дольф.

«Я хочу убить его. Убить его! Этого лживого вероломного…»

Он с трудом остался на месте, тогда как ему так хотелось вскочить и вцепиться в горло собрату-оборотню. Он практически видел, как это произойдет: потоки крови, изумленные глаза Дольфа, жизнь, покидающая его ненавистное лицо…

Римус с трудом сглотнул, подавляя стремление биться, выть и гнать прочь эту угрозу его охотничьим угодьям, его жертвам, но когда ровный и тягучий голос пожирателя смерти зазвучал снова, он чуть не утратил контроль.

Да что с ним такое?

- Я так понимаю, все готово? – спросил Дольф, и из-за немецкого акцента его голос звучал резче, напоминая звук стали, царапающей камень. – Я не хочу проснуться утром и обнаружить, что что-то еще не на месте.

- Все там, где должно быть, Адольф. – Римус узнал этот низкий голос – он принадлежал пожирателю смерти по имени Гиббон. – Служащие и Люпин уже заперты внутри подготовленного тобой помещения. Амикус и Алекто с помощью еще нескольких человек охраняют клетки с оборотнями, а Воул следит за дверью, за которой находятся дементоры…

- Воул? – резко перебил Дольф. – Ты не хуже меня знаешь, что рядом с дементорами он просто расклеивается. К полуночи он превратится в рыдающую развалину.

Ответный смешок Гиббона был крайне неприятным звуком.

- Тогда, может, ему не стоило трепаться ранее. Это станет хорошим уроком остальным на будущее просто заткнуться и делать, что велят. – Судя по всему, в ответ на взгляд Дольфа Гиббон пренебрежительно проговорил: - Да не волнуйся, старина. Я сменю его после восхода луны. Твои друзья в капюшонах теперь не слишком-то меня волнуют.

- Что насчет остальных?

Гиббон снова холодно усмехнулся.

- Я всех послал вниз к прачечной, где организовал для них возможность наблюдать за Люпином и работниками. Зрелище будет что надо.

- Хорошо, - сказал Дольф, но теперь его голос звучал угрюмо. Они остановились в приемной у входа в кабинет. Ругательство, сорвавшееся с губ Гарри, заставило Римуса подумать о том, что он провел слишком много времени со своим крестным в прошлом году. – А что снаружи? Мы не можем быть уверены, что не заявятся мракоборцы.

В голосе Гиббона прозвучала какая-то эмоция, которой Римус затруднялся дать определение.

- Я отправил несколько человек на метлах патрулировать периметр запрещенной для трансгрессии территории на случай, если внезапно появятся мракоборцы, и еще двое охраняют дверь до момента запирания замков. Но я сомневаюсь, что нас кто-нибудь посетит. Не теперь, когда они схватили Беллу.

- Так, Валериан, и что должен означать твой взгляд? – с неестественным безразличием спросил Дольф.