- Ну, по крайней мере, у тебя был план. – Теребя в руках рукоять трости, Рейнард откинулся на подушки. – Но честно, Римус, запах был бы ужасным.

Римус пожал плечами и, скрестив ноги, тоже облокотился на спинку.

- Я сын мастера зельеваренья и дезинфектора, помнишь? Я уже к пяти годам лишился обоняния, так что неприятные запахи мне не докучают.

Рейнард весело выгнул бровь, однако его улыбка оставалась натянутой.

- Другими словами, запахи отваров, которые готовила твоя мать, выжгли тебе все волоски в носу. – Он щелкнул пальцами в притворном раздражении. – Я знал, что не стоит устраивать тебе спальню над кухней.

- Не говоря уже о кучах помета капп во дворе. А вонь от красных шляп, которых ты резал на кухонном столе! И…

- Ладно, ладно. – Рейнард поднял руки, признавая поражение. – У тебя было вонючее детство, я признаю.

- И громкое. У мамы постоянно что-то взрывалось на кухне, а у тебя на заднем дворе был зверинец, и она вечно ругалась с тобой по поводу твоего зверинца на заднем дворе…

- Мы были ужасными родителями, - признал Рейнард с более искренней улыбкой. – Я никогда и не говорил, что из меня вышел хороший отец. Людям достаточно только посмотреть, каким негодяем ты вырос…

Римус тоже широко улыбнулся.

- Жизнь здесь все же научила меня одной важной вещи: сидеть тихо и не обращать внимания на катастрофу вокруг. Иначе, принимая во внимание моих соседей по комнате в Хогвартсе, я бы никогда не сдал ни одного экзамена.

- Приятно, что я был полезен, - заметил Рейнард с неожиданным равнодушием. – Буду благодарен, если ты вспомнишь об этом, когда я буду привязан к шесту – эдакий поджаренный родитель, дымящийся на ветру.

Римус снова улыбнулся.

- Ты плохо слушал: я легко смогу не обращать внимания на то, как ты будешь крутиться.

На этот раз не было никакого сомнения в том, что его отец снова стал неуверенным.

- Но тогда как ты расслышишь мои ответы? И раз уж мы коснулись этой темы, - Рейнард бледно улыбнулся, - о чем ты хотел меня спросить?

Римус ощутил, как улыбка исчезла с его лица, когда разговор снова свернул к серьезной теме, вокруг которой они все это время кружили.

- Я надеялся, что ты просто начнешь рассказывать, - предложил он.

- Меня могло немного отвлечь пламя.

Римус строго на него посмотрел.

- Папа.

- Прости, - извинился тот за очередную попытку отшутиться, примирительно подняв руку. – Давай на время позабудем о воображаемой пытке. Я пригласил тебя, чтобы поговорить о чем-то… чем-то важном, что произошло со мной в последние несколько недель. И я хочу поделиться этим чем-то со своим единственным сыном.

Предположение Тонкс о странном поведении его отца всплыло в памяти, и Римус похолодел.

- Слушай, пап, - внезапно перебил он, полный решимости избавить отца от неловкости в признании существования подобной связи. – Мне кажется, я знаю, о чем ты собираешься рассказать, и я хочу, чтобы ты знал: если ты решил начать… встречаться с кем-то, я буду только счастлив за тебя, и я уверен, что мама тоже хотела бы, чтоб ты был счастлив…

- Римус, погоди, - сказал Рейнард. Он снова сел прямо и принялся теребить трость, глядя на сына широко распахнутыми глазами. – О чем ты вообще?

- О том, что ты встречаешься с кем-то, - после долгого молчания предположил Римус. – С какой-то женщиной?

Рейнар продолжал смотреть на сына.

- Римус, - проговорил он медленно. – Я женат. Помнишь свою мать?

Римус ощутил себя глупо.

- Я знаю, но Тонкс предположила, что у тебя было свидание с кем-то в тот день, когда мы виделись, и что ты так давно вдовец… - Он замолчал, а потом закончил: - Я сказал ей, что это ерунда.

- Полная ерунда, - согласился Рейнард, кивнув. – Честно, я думал, ты знаешь меня достаточно хорошо. Для меня не существует в мире женщины, которая могла бы сравниться с твоей матерью.

- Я ей так и сказал.

- Уж надеюсь.

Римус нахмурился.

- Ладно, прости. Но если ты встречался не с женщиной, то с кем же?

Руки на трости замерли. Глаза Рейнарда медленно нашли взгляд Римуса.

- С братом, - тихо сказал он.

И снова тишина.

Чего бы Римус ни ожидал, но точно не этого, хотя и не знал, почему.

- С братом? – переспросил он наконец так же тихо. – С Рольфом Люпином? С тем самым братом, с которым ты не общался тридцать лет?

Рейнард медленно кивнул.

- Да, до того дня, две недели назад, - сказал он и улыбнулся. – Не понимаю, что тебя так удивляет. Это ведь ты посоветовал мне снова наладить с ним отношения.

- Я… - Римус глубоко вдохнул. – Папа, это было четыре месяца назад. Когда ты ничего не ответил, я предположил, что ты против.

Улыбка Рейнарда стала грустной.

- Вовсе нет, я просто набирался смелости. Думаю, и про него можно сказать то же самое. У него пара недель ушла на то, чтобы ответить на мое письмо.

Римус подумал о тех трех месяцах и нажиме Ордена, что потребовались, чтобы он принял приглашение Ребекки Голдштейн, не говоря уже о днях, когда он откладывал визит к Каину до его поцелуя. Очевидно, нерешительность в том, что касалось личных проблем, была характерна для их семьи.

- И что он ответил? – спросил Римус.

Рейнард пожал плечами, но его спокойствие явно было напускным.

- Что он хочет встретиться и поговорить в «Трех метлах» в то воскресенье. И что он больше на меня не злится. – Он сухо усмехнулся. – Вот почему я… ну, нервничал, как гриндилоу, которого собираются кинуть в горячий котел, как ты тактично сформулировал это при нашей прошлой встрече. Я вот-вот должен был увидеться с младшим братом, которого не видел в течение тридцати трех лет.

Римус наконец понял.

- Не говоря уже о нервирующем присутствии твоего сына-оборотня, которого укусил оборотень, убивший сына и жену твоего брата.

Рейнард покраснел.

- Ты же знаешь, что я так не думаю, Римус.

- Но ты не мог быть уверенным в том, что и Рольф так не думает, - легко заметил Римус. – Папа, не волнуйся. Это все совершенно понятно.

Рейнард выглядел подавленным.

- Признаюсь, меня мучил этот вопрос. Но оказалось, что Рольф относится к этому вполне вменяемо. – Он слегка улыбнулся. – Он относится к тебе гораздо теплее теперь, после того как ты привлек к ответственности убийцу его жены.

Римус удивленно приподнял бровь, вспоминая громкие заголовки и не совсем правдивые статьи.

- Учитывая сочащиеся ядом материалы Риты Скитер в Пророке, я удивлен тому, что он не зачесал и меня под ту же гребенку.

- О, поначалу он так и сделал, - возразил отец, улыбаясь гораздо теплее. – Но, очевидно, ты любимый учитель его внука. И именно он сообщил Рольфу, что материалы Риты Скитер – не более чем драконий навоз. Судя по всему, мальчик даже подписал твою петицию.

Римус расхохотался.

- Приятная новость, - признался он, проходя мысленно по списку учеников.

«Значит, я учу внука дяди?».

Поскольку он был уверен, что заметил бы фамилию Люпин в списках, то предположил, что мальчик был сыном одной из дочерей Рольфа.

- И как его зовут? – с интересом спросил Римус.

- Знаешь, я забыл спросить, - с легкой улыбкой ответил Рейнард. – Но я в любом случае вряд ли бы запомнил. Ты знал, что у него девять внуков от четырех из его пяти взрослых детей? Самый старший в Хогвартсе, и еще двое присоединятся к нему в следующем году. А его младшая дочь родила ребенка на прошлое Рождество. – Выражение его лица стало грустным, а в глазах появилось сожаление. – Вероятно, правильно, что наш отец оставил семейный дом именно ему. В отличие от шумного семейства Рольфа, нам троим было бы не очень удобно в большом старом доме.

Сердце неприятно сжалось в груди Римуса. Он знал, как бы его родителям хотелось иметь много детей и внуков. Но жизнь оказалась жестока: проблемы с зачатием означали, что Римус был их долгожданным и единственным ребенком, а укус оборотня в возрасте всего трех лет раз и навсегда поставил крест на его надеждах создать собственную семью задолго до того, как он смог эти надежды сформулировать. Даже если бы ему и попалась женщина достаточно смелая или глупая, чтобы согласиться выйти за него и родить детей от оборотня, даже если бы он позволил этой женщине пойти на такое, полчища внуков, льнущих к колену дедули Рейнарда, представлялись Римусу маловероятными.