— Куда это ты собралась, дорогуша? Я, кажется, не разрешал тебе уходить. — самодовольно известил её Судзуки, вновь растягивая губы в гадкой ухмылке.

— Зачем я вам?

— О… У меня на тебя просто грандиозные планы, нелепое ты создание. — хмыкнул, приближаясь.

Сарада нервно втянула носом воздух и отступила.

— Не дёргайся! — потемневшие зелёные глаза оказались всего в нескольких миллиметрах от её лица, и Сарада почувствовала прикосновение жёстких зелёных прядей к своему лицу. — Иначе мне придётся связать твои очаровательные ручки. Ты ведь не хочешь, чтобы я сделал это? — девочка осторожно мотнула головой, отрицая. — Вот и хорошо!

Грубо схватив Харуно под руку, он потащил её к двери.

— И не смей ничего выкинуть!

Сарада вновь кивнула и натянула на лицо маску беззаботности, когда оная распахнулась. А то что внутри она сгорает от страха, ему знать совсем не обязательно…

Успешно преодолев коридор и энное количество лестниц, Акихиро остановился возле широкой, покрытой коррозией, двери и, отворив замок, грубо толкнул Сараду в спину. Та едва успела выставить руки перед собой, чтобы не впечататься в железную поверхность. На боль в лодыжке девочка уже не обращала внимания.

— Входи!

Сарада послушно захромала внутрь, украдкой осматривая помещение.

Стены в нём были бетонными и, похоже, очень толстыми. Побелка давно от них открошилась и теперь покрывала пол тонким белым слоем. Посредине комнаты стояла металлическая каталка, без обивки и простыней. Вместо них были длинные поручни, которые наводили Харуно на мрачные мысли. Колёсики, кстати, тоже отсутствовали, и поэтому ножки были завинчены в пол шурупами.

Сарада медленно отвела взгляд от каталки, и облизала губы. В горле вдруг стало очень сухо. Она будто оказалась в дешёвом фильме ужасов, который располагался глубоко под землёй…

— Зачем вам всё это? — спросила она, внезапно понимая, что её окружает прямо-таки мёртвая тишина.

Брюнетка хотела было обернуться назад, но тут что-то тяжёлое обрушилось ей на голову, и наступила темнота…

***

Сакура остановилась перед указанной дверью и потянулась за связкой ключей, когда поняла, что та отперта. Нахмурившись, розоволосая слегка толкнула её железную поверхность и медленно зашла внутрь, попеременно оглядываясь по сторонам.

— Кто здесь? — негромко прошептала она, прежде чем её глаза привыкли к тусклому свету одинокой лампочки, что свисала со щербатого потолка на чёрном проводе.

Когда зрение адаптировалось, она поняла, что посредине комнаты кто-то сидит, а после с ужасом осознала, что этим «кем-то» является её дочь.

— Детка, что ты здесь делаешь?!

Никакой реакции.

Тогда Сакура поспешила приблизиться. Её шаги гулко звенели в тишине. Обойдя дочь со спины, Харуно оказалась прямо напротив и со страхом и беспокойством оглядела неподвижно сидящую брюнетку, низко опустившую голову.

— Что произошло? Тебе нельзя здесь находиться! Уходим.

— Нет…

Розоволосая шокировано смотрела, как Сарада отдёргивает запястье, не позволяя ей прикоснуться к себе.

— Что прости?

— Не трогай меня! — повторила девочка, всё же поднимая на мать свой взгляд. Темно-серая, почти чёрная радужка не позволяла разглядеть плескающийся внутри испуг. Но в звонком, чуть дрогнувшим в конце голосе можно было чётко различить нотки паники.

«Какого биджу здесь происходит?!».

— Я бы посоветовал тебе прислушаться к дочери… — проговорил чей-то голос из другого конца помещения.

— Кто ты? — спросила куноичи, тут же меняя стойку и окидывая комнату цепким взглядом.

— Ты не узнала меня? — тембр невидимого собеседника сочился фальшивой обидой. — Как же так, Сакура? А ведь ты поначалу казалась такой правильной и честной женщиной!

На последних словах Судзуки всё же вышел из тени, заставив её непонимающе замереть.

— Акихиро… Что всё это значит?

— «Кто ты?», «Что всё это значит?»… Ты ведь умная куноичи, Сакура, к чему эти банальности?

Его тонкие и длинные пальцы вдруг пришли в движение, складывая в воздухе неизвестные Харуно печати. Она инстинктивно шагнула в сторону, загораживая собой Сараду.

— Как благородно… — протянул зеленоволосый.

Впрочем, зеленоволосый ли?

По мере складывания мудр, волосы мужчины стремительно изменяли свой облик, отрастая и становясь тёмно-фиолетовыми. Некоторые изменения также потерпела форма губ и линия скул. Лишь неизменные прямоугольные очки остались на месте.

— Впечатляет, правда? Но это маленькое представление — лишь жалкие крохи, по сравнению с моими прошлыми умениями… И всё по твоей вине, дорогуша! — он цокнул языком и с тоской взглянул на культю, которая когда-то была полноценной рукой.

— Причём здесь я?

— Ну как же…? Это ведь ты отсекла её почти тринадцать лет тому назад.

— О чём ты… — начала было Сакура, но вскоре замолчала. В памяти всплыла давнишняя стычка с некими «Охотниками за головами».

— Ну наконец-то! Шестерёнки в твоих мозгах крутятся крайне медленно. Похоже, что их давно нужно смазать… страхом.

Мужчина вытащил из кармана брюк тёмно-красную кнопку и нажал на неё. Пластик загорелся ярким светом, и в то же самое мгновение Сарада вскрикнула, дёрнувшись на стуле.

— Детка?! Что ты сделал? — сквозь зубы прошипела розоволосая, сжимая кулаки.

— Поменьше экспрессии, дорогуша. — гадко ухмыльнулся Судзуки. — Ты смотришь на меня так страстно! Я всего лишь активировал устройство, которое сперва высосет всю чакру твоей дочери, а затем взорвётся, растворив её в атмосфере. Жаль только, что ты не успела коснуться запястья своей дорогой дочурки и не взорвалась вместе с ней. Но знаешь? Так, пожалуй, будет ещё интереснее!

Розоволосая с силой сцепила зубы, мечтая голыми руками свернуть шею этому двуличному подонку. Но он стоял на приличном расстоянии, и Сакура не могла преодолеть его без риска. А значит противника, а именно им теперь и стал для неё Судзуки, нужно было отвлечь.

«Помоги мне, Ками!»

— Зачем ты всё это делаешь? — спросила она, глядя на Акихиро полными слёз глазами. И только ей было известно, что слёзы эти были вызваны не горечью и страхом, а яростью. Всепоглощающей, дурманящей яростью, от которой кровь стынет в жилах.

Преступник взглянул на неё, изогнув левую бровь.

— Ты отняла у меня возможность нормального существования, надежду добиться высот в организации, чьи идеалы и цели я разделял, а теперь правда не понимаешь моих мотивов? — он неосознанно придвинулся на шаг ближе. — Это обыкновенная и старая как этот мир месть, дорогуша! Ты забрала кое-что ценное у меня, и сегодня я планирую отдать тебе должок.

— Она же ещё ребёнок!

— Перестань. Тебе ли не знать, что дети в нашем обществе взрослеют крайне рано.

— Моя дочь ничего тебе не сделала. Она ни в чём виновата! Я сделала это с тобой. — проникновенно вещала Харуно, помогая себе жестами. Нужно было максимально отвлечь его внимание, а иначе…

— О, поверь мне: я знаю! Вот только ты кое-чего ты не учла… Девчонка родилась твоей дочерью.

Сарада немного вздрогнула, когда почувствовала, как что-то ползёт по плечу.

«Не беспокойтесь, маленькая госпожа…» — в своей обычной отстраненной манере попросила её Катцую.

«Принцесса… как вы здесь оказались?» — мысленно ответила Сарада, не припоминая, чтобы мама задействовала призыв.

«Ханабира-чан* призвала меня перед тем, как идти сюда. Она попросила Катцую разделить себя на три маленькие копии и одну направить к вам».

«Зачем?».

«Хозяйка интересуется, сколько у вас осталось чакры и просит вашей помощи».

Сарада на мгновенье затихла, прикрыв веки.

«Чуть меньше половины. Расскажи, что я должна сделать».

Слизень на мгновение затихла, видимо, передавая Сакуре полученные сведения, а затем продолжила:

«Вам нужно будет наложить на того мужчину гендзюцу».

«Гендзюцу, но как я могу… Шаринган!» — поняла девочка.

Судя по рассказам Какаши, которые она требовала на ночь вместо сказок, владельцы этого додзюцу специализировались на накладывании иллюзий. Но сможет ли она?..