- Чем могу служить, майне дамен?

Молодой плешивый клерк с улыбкой вышел нам навстречу.

- Мы хотели бы кое-что забрать из хранилища.

- Какой номер ячейки, мадам?

- Сто тридцать восемь.

Брови клерка поползли вверх.

- Вы давно не навещали вашу ячейку, мадам. Минуточку, сейчас я приглашу управляющего.

В управляющем я сразу узнала молодого человека, который двадцать лет назад принимал у нас с Груней на хранение коробку. Теперь это был лощеный располневший господин в элегантных платиновых очках. За прошедшие годы его плешь превратилась в сияющую лысину, в которой золотыми сполохами отражался свет потолочных светильников.

- Чрезвычайно рад встрече, - заулыбался он, словно мы виделись на прошлой неделе. - Превосходно выглядите! Над вами как будто не властно время! - он с некоторой растерянностью посмотрел на Грету.

- Это все благодаря здоровому образу жизни, господин банкир, - живо откликнулась Грета. - Знаете ли, строгий распорядок дня, правильное питание, оздоровительные поездки на климатические курорты...

- Понимаю, - сверкнул оправой управляющий. - Я придерживаюсь тех же взглядов. Вот только проклятая работа не всегда позволяет... - он заулыбался, показав детские розовые десны. - Вы хотели бы навестить свое вложение?

- Не только навестить, господин банкир, но и забрать его с собой, - ответила я, сдерживая дрожь в голосе. - Мы так долго пользовались вашей ячейкой, что пора и честь знать.

- Как вам будет угодно, мадам. Но, смею заметить, все сохраняемое человеком со временем становится только дороже - будь то ценности, отношения или воспоминания.

- Это правда, - я через силу улыбнулась. - Но тут главное - не перестараться. Можно элементарно не успеть попользоваться сохраняемым. Нельзя же все время только собирать камни. Когда-то надо и поразбрасывать немного.

Банкир вежливо засмеялся. Разговаривая, мы спустились в подвал и оказались перед тяжелой стальной дверью. Управляющий нажал несколько кнопок, замок негромко зажужжал, и дверь плавно отъехала, открывая длинный узкий коридор, освещенный неоновыми лампами. Одна стена коридора сплошь состояла из банковских ячеек, напоминавших пчелиные соты.

Банкир, звякнув связкой ключей, отпер дверцу с номером сто тридцать восемь. За ней оказалась вторая, более массивная дверца с островком кнопок посередине.

- Прошу, мадам. Вам нужно ввести обе части кода и нажать на клавишу со звездочкой. - Банкир отошел на несколько шагов и

деликатно отвернулся.

Я дрожащими пальцами, чересчур сильно нажимая на кнопки, набрала свою часть кода. Замок отозвался коротким писком. Перед моими глазами стояли буквы, написанные рукой Груни на клочке роддомовской клеенки.

- Набрать вторую половину? - спросила я Грету.

- Нет уж, я сама.

Девушка легко пробежала наманикюренными пальчиками по клавиатуре и, чуть помедлив, придавила звездочку. Замок дважды пискнул, и в глубине ячейки вспыхнул зеленый лучик. Грета потянула дверцу, вынула круглую жестяную коробку и нетерпеливым движением поддела ногтями крышку. Снова, как двадцать лет назад, камни ударили в глаза радужными искрами. Пролежав в темнице два десятка лет, они, казалось, истосковались по свету, и теперь неистово сияли многоцветным огнем. Грета зачарованно разглядывала сверкающую драгоценную груду. Розовые сполохи пробегали по ее побледневшему лицу.

- Девочка, нам надо идти, - я тронула ее за плечо.

Грета закрыла крышку, погасив волшебный блеск.

- Ну что ж, мы всем довольны, господин банкир, - громко сказала я, пряча коробку в сумку. - Надеюсь, эта ячейка послужит верой и правдой и другим клиентам.

- Желаете поинтересоваться состоянием вашего счета? - спросил управляющий, когда мы поднялись в зал.

- Ах да, у нас ведь есть еще и счет. Да, это было бы любопытно.

Банкир подвел нас к полированной стойке, и мы снова по очереди ввели буквы кода. Молодой клерк с почтением передал нам узкую полоску бумаги. Внизу, под колонками цифр стояла итоговая сумма: $2,932,767.52.

- Ни хера себе! - Грета облизала пересохшие губы. - Это же три миллиона долларов... Давай их тоже заберем!

- Спокойно, - ответила я, сдерживая дрожь в коленях. - Даже если у них хватит наличности в кассе, это будет три чемодана денег. Куда мы с ним попремся? Будет еще шанс, раз ты остаешься здесь...

Грета кивнула.

- Если вы делаете шопинг, вам могут понадобиться наличные средства... - донесся до нас голос банкира.

- Хорошая мысль. Пожалуй, мы снимем тысяч пять долларов.

- Только пять тысяч, мадам?

- Да, и, пожалуйста, крупными купюрами.

Клерк отпер ящичек кассы и отсчитал стопку стодолларовых банкнот.

- Надеюсь увидеть вас вновь раньше, чем через двадцать лет, - с улыбкой произнес банкир, открывая стеклянную дверь.

- Даже не сомневайтесь, - заверила Грета.

Управляющий вежливо улыбнулся на прощание.

В глубине пассажа маячил нескладный силуэт Когана. Увидев нас, он быстро зашагал навстречу.

- Где вас черти носят? - зашипел он, приблизившись вплотную. - Вы что, не понимаете, где находитесь? Водила уже доложил по рации Бельскому, что мы в Западном Берлине.

- Ну и что? - Грета надменно подняла подбородок.

- Что это за сумка у вас? - продолжал Коган, не обращая на нее внимания. - Вы умудрились здесь что-то купить? Ну, бабы! Да вас же обыщут после такой экскурсии! Сдайте все немедленно назад или выбросьте в мусор, если не хотите вляпаться в историю!

Мы переглянулись с Гретой.

- Я жду вас у входа в пассаж. И не вздумайте светиться перед шофером...

- Надо было сразу сообразить, что водила стукач, - мной овладела полная апатия. - Как бы он иначе двадцать лет в Германии продержался. Да и вся эта поездка за Стену - чистая провокация. Нет, не судьба нам добром этим попользоваться. Не наше оно, неправедно добытое...

- Не время морализировать, - оборвала меня Грета. - Праведное, не праведное... Деньги не пахнут. Камни - тем более. Но Фимка на самом деле прав. Пошли назад.

Через минуту мы опять оказались в банковском холле.

- Рад видеть вас снова, - заулыбался банкир. - И в самом деле, не прошло и двадцати лет...

- Знаете, мы передумали, - перебила его Грета. - Хотим еще пройтись по магазинам, а с коробкой таскаться неудобно. Мы вернемся за ней позже.

- В любое время, мадам, - наклонил голову банкир, сияя набриолиненным пробором. - Однако теперь вам придется завести новый код. Желаете воспользоваться той же ячейкой?

Процедура повторилась в обратном порядке. Зажужжал спрятанный замок, бронированная дверь отворилась, и мы спустились в хранилище. Банкир повернул ключ и отошел в сторону. Я вернула коробку на место, и Грета полными тоски глазами проводила закрывающуюся дверцу. Мы по очереди набрали новые комбинации букв. Банкир невозмутимо запер ячейку на ключ.

На обратном пути мы завернули в туалет. На улице солнечный разгул достиг апогея. Выходя из сумрака пассажа, Грета зажмурилась, и в наступившей темноте, словно на черном бархате футляра, вспыхнули бриллиантовые и рубиновые иглы, замерцали загадочной зеленью изумруды, запульсировали густым синим огнем сапфиры.

Грета тряхнула головой и открыла глаза.

- В чем дело? - сказала она громко. - Мы еще вернемся!

Шофер неторопливо курил, опершись сплющенным задом о колесо. Увидев нас, он затоптал окурок и с улыбкой открыл дверцу.

- Экскурсия окончена, - объявил он. - Генералу срочно понадобилась машина.

- Ты же говорил, что дали на весь день, - возмутилась Грета.

- Кабы я был генералом, я бы вас не только весь день, но и всю ночь катал, - ухмыльнулся рябой водитель. - Укатал бы как сивку-бурку. Но шоферское дело маленькое. Приказы не обсуждаются, а выполняются.

На КПП вместе с немецким офицером нас дожидался советский капитан-краснопогонник.

- Всем следовать за мной, - скомандовал он.

В помещении КПП капитан приказал нам выложить содержимое сумок и карманов на стол и тщательно проверил каждую вещь. После этого он вышел из комнаты, и через окно мы увидели, что он разговаривает по висящему на стене телефону.