Сын сделал вид, что не понимает, к чему мать клонит, и покачал головой.

– Нет. – он почесал затылок, изображая задумчивость. – А должен?

– Да так, ничего, интерес, да и только. – Дилана продолжала сканировать его изучающим взглядом. – Уходишь сегодня?

– Да, нужно успеть забрать Наташу перед началом сеанса.

– Ох, кино! Конечно, поезжайте! – Ди радостно всплеснула руками. Это и нужно было ей услышать сейчас. – Все-таки, как хорошо, что Наталия пришла к нам на работу, и мы познакомились, правда? Я так рада, что мы подружились, – лепетала она настолько бегло, что ее речь напоминала монотонное гудение. – только об одном беспокоюсь, почему до сих пор не знакома с ее матерью? Она очень элегантная и высокопоставленная женщина. Хочу взять у нее несколько рецептов вечной молодости…

– Я пойду? – перебив нескончаемую дотошность, Дилан открыл дверь своей комнаты и сделал шаг вовнутрь.

– Конечно. Ты планируешь возвращаться?

– Думаю, нет. – ответив, он захлопнул за собой дверь.

Дилана заподозрила, что сын ведет себя странно, но не стала расспрашивать о причинах столь внезапного упаднического настроения. Тут и матерью быть не нужно, чтобы понять: стоило только слегка намекнуть и завести разговор о теперь уже общей, а не только ее знакомой, девушке, Дилаша резко изменился в лице.

Дилана уставилась в окно и принялась неторопливо проматывать в голове услышанное. Она не могла понять, почему сын задал ей столь каверзную взбучку, неумело, но довольно-таки колко напомнив о том, что она никто, родилась и выросла никем.

Теперь-то Дилана так не думала. Волноваться, что она – все та же бродяжка, которую бросили и у которой нет ни черта за пазухой, было ни к чему. У Ди появилось маленькое, но свое дело, и, что самое важное, она более не нуждалась в материальной помощи от Майкла Норвата. Ее мужа и единственной любви, о которой Ди так и не смогла забыть. Не вышвырнуть того из сердца за непреоборимой ненадобностью. Ди было очень одиноко и тоскливо одной, и ощущение, что она лишняя, не покидало на протяжении многих лет. Оставшись в городе без друзей и близких, она верила, что, купив дом, ощутит новые силы, найдет пристанище для и без того неспокойной души. Но, видя спасение лишь в своем сыне, Дилана все равно грустила.

«Он не вернется ночевать сегодня. И сейчас так, – размышляла она. – а потом Дилашка и вовсе уйдет устраивать личную жизнь, в которой мне не выделит места.» Дилана понимала, ее сын – парень достаточно взрослый, и пора его отпускать с насиженного гнездышка на новые просторы. Но не могла. Материнское занудство и внушение, что ее практически двадцатилетний сын до сих пор нуждается в поддержке и заботе, не покидало ни на минуту. «Может, слишком тороплю события? – Дилана уставилась на двери его спальни. – Но ведь Наталия кажется идеальной партией для Дилашки, кто может быть лучше? – недолго подумав и окончательно убедив саму себя в неисправимой и полной правоте, Дилана по-детски наивно улыбнулась. – она лучшее, о чем только можно мечтать!» – твердо заявила себе и принялась за уборку.

***

Спустя несколько дней, Дилана, не в силах созерцать задумчивость и угрюмость ранее всегда веселого и озорного сынишки, решилась поговорить с ним начистоту и выяснить, что же такого случилось, о чем та не знает. Ди придумала план начать пытливый разговор за завтраком, и когда сын спустился вниз, очарованный ароматом еды, сразу перешла к делу.

– Милый, ты грустный в последнее время, что с тобой?

– С чего ты так решила? – Дилаша натянул дежурную улыбку и присел рядом с матерью.

– Я вижу, можешь не пытаться переубедить! – криво улыбнулась Ди и потянулась за соусницей, чтобы налить варенья поверх его любимых блинчиков. – Скажи мне, я ведь твоя мама, кто может быть ближе?

– Есть еще папа. – Дилан непринужденно почесал затылок и принялся за завтрак.

– Но ведь его тут нет! – улыбка Ди приняла оттенок гнева, но тут же сменилась более доброжелательной. Она единственная сейчас, кто близок к сыну, тут и спорить не нужно.

– Отца и в городе теперь нет. – Дилан огорченно посмотрел на блинчики. – Не знаешь случайно, почему он надумал уехать? Не говорила с ним?

– То есть? – Дилана округлила глаза. – Куда он уехал?

– В дом деда. Тот, что в соседнем округе. Теперь обосновался там. Видела тот особняк?

– Давно, лет двадцать назад. – Ди негодующе прищурилась. «Вот как значит, Майкл… Все-таки гулящие гены оказались сильнее.» – Решил пойти по стопам своего отца! – заворчала она, остервенело теребя кусочек скатерти.

– Чем тебе не угодил дед? – усмехнулся Дилан, умиляясь ее забавному выражению лица.

– Ничем. – Ди пожала плечами и, оставив в покое невиновный текстиль, угрюмо отвечала. – Покойный Норват был, наверное, очень даже не плох. Отстранился от всего и жил в свое удовольствие. Чем не райское времяпровождение?!

– И что тут предосудительного? – Дилаша посмотрел на мать, как на дуру. – Он все выполнил! Можно и отдохнуть! Отец наш тоже многое сделал, ему следовало бы отдать должное за старания. Буду рад, если он уйдет на заслуженный отдых. Возможно, тогда перестанет быть чересчур дерганым.

– Надеюсь хоть рыбок себе не заведет! – возмущенным шепотом произнесла Дилана в надежде, что сын не расслышит её слов.

– Каких рыбок?

«Ну вот, Дилана… Опять твой язык как помело! Хоть бы думала, что говоришь при сыне. А с другой стороны, – успокаивала она себя. – кроме него, и выговориться-то некому…»

– У твоего деда были три пассии, которые жили вместе с ним и постоянно терпели друг друга. Конечно, не по любви, но все же… Он называл их рыбками! – Дилана невольно вздрогнула от воспоминаний и брезгливо поморщилась. – Хотя твой отец его и в этом переплюнет!

– Не сомневаюсь! – Дилаша ухмыльнулся, покачав головой.

Дилана округлила глаза и задержала дыхание. Будто на нее только что ушат холодной воды вылили. А следом и льдом забросали!

– Ты что-то знаешь? – Дилана, поблагодарив себя мысленно за то, что осталась сидеть на стуле, внимательно посмотрела на сына. – У Норвата кто-то есть?

– Этого отец не рассказывал. – Дилан пожал плечами. – Лишь на днях заявил, что ему стало слишком тесно в старом доме.

– Значит, Майкл живет не один… – ревниво заключила Дилана. Огонь зависти от безвыходного смирения вспыхнул в глазах.

– Чему удивляться? – сын невозмутимо продолжал, только увидел реакцию матери. «Ну, наконец, я заметил, что тебе не все равно!» – Отец в свои годы даст фору любому мужчине. Мне бы у него поучиться…

– Не смей! – прикрикнула она, про себя подумав. – «Еще одного помешанного на женщинах не хватало семье Норват! Что ни мужчина, так кошмар! Из крайности – в крайность! И каждый копирует друг друга!» – а потом виновато улыбнулась, перейдя на ласковый шепот. – Я хотела сказать, ты и так у меня очень хороший, Дилаш. Внешне похож на отца. Ну, немножко моего есть… Тебе досталось от него самое лучшее, а открытой душой пошел в меня.

– Не знаю. Тебе виднее, мама. – Дилан стеснительно опустил глаза.

– Так что случилось? Ты переживаешь из-за отца? Из-за того, что он уехал, да? – Дилана поняла, что оказалась на верном пути.

– Нет. – его ответ мгновенно оборвал триумфальную победу. – Мы ведь всегда на связи в случае, если кому-то что-то понадобится. Тем более, он сегодня обещал отвезти меня в одно место.

– Какое еще место?

– Это наш с ним мужской секрет! – Дилан встал и поцеловал Ди в лоб. – Я не имею права об этом распространяться никому!

– И даже мне нельзя? – обидчиво спросила она.

– А тебе тем более! – рассмеялся он. – Ты ведь женщина, да и мама, к тому же!

– Вы что, в стриптиз-клуб идете?

– Не угадала! И не угадаешь никогда!

– Гонки какие-то? Скачки? – пытала его Ди. – Тир? Футбольный матч?!

– Нет, нет и нет! – глумился сын в ответ.

– Дилаш, но… – Дилана не знала, как остановить сына и заставить сказать правду, поэтому посмотрела в его практически нетронутую тарелку. – Ты ведь не доел! Кому я пекла блины все утро???