- Как-то не совсем.

- Это ничего. Завтра поймёте. А пока сфотографируйте меня.

- Зачем?

- Иначе вам не поверят, - он грустно улыбнулся мне. - Ваша судьба быть акулой, моя - быть врачом. Щёлкните меня, фотографию потом передадите кому-нибудь из врачей больницы, я приду и заберу.

Прилетела ещё одна большая чёрная бабочка и закружилась вокруг лампы, потом ещё одна. Потом сразу несколько. Они закружились вокруг лампы и яркий шарик в ней вдруг начал меркнуть.

И тогда, уже понимая, что происходит опять что-то странное, я взял фотоаппарат, посмотрел через видоискатель на эту странную грустную улыбку и нажал на кнопку.

ВСПЫШКА!

Вокруг щебетали птицы, ветер лениво шевелил ветви деревьев, солнце ярко освещало грубо сбитый стол и две скамейки. Неподалёку стоял старый ржавый мангал, в траве под кусом лежала пластиковая бутылка из-под пепси.

Фотоаппарат был у меня в руках, я деловито залез в настройки. Грустная загадочная улыбка никуда не делать. Она была тут, в фотоаппарате.

*

В санаторий я вернулся как раз к завтраку, в дверях меня встретил озабоченный Паша, окинув меня грозным взглядом, он, тем не менее, ничего не сказал, вместо этого приглашающее махнул рукой и мы пошли в столовую.

Ели молча. Изредка на меня кидали оценивающий взгляд, который потом перемещался на фотоаппарат, который я старательно повесил на спинку стула объективом вниз.

Я ел спокойно, размеренно. Ощущение у меня были странные, я, почему то чувствовал себя выспавшимся, но осознавал, что ещё пара часов сна не помешает.

Паша терпеливо дождался, пока я доем и только после этого спросил.

- Спать хотите?

- Да чёрт его знает, вроде не смертельно, но хочу.

- Обычная ситуация, учитывая то, что вы к нам из города приехали. У нас тут обычно все первые три-четыре дня спят беспробудно. Но сначала прошу ко мне в кабинет.

До его кабинета мы долетели со спринтерской скоростью. Как только дверь закрылась он тут же сел за стол, кивнул мне на кресло, а сам деловито достал из ящика стола ноут.

- Сергей Дмитриевич, вы всю ночь в лесу провели?

- Да, получается, что так. Ушёл в лес, сел там на скамеечке и заснул.

- И проспали до утра. Бывает. Я вообще-то забеспокоился. Полночи искал в сети инфу про вас и смотрел ваши фотографии. Знаете, они действительно очень необычные, все причём. Вот эти штучки вам ни о чём не говорят?

С этими словами он вытащил из кармана и бросил на стол черные чётки и такой же чёрный крест на серебряной цепочке.

- Ну, - я несколько удивленный резким переходом взял в руки чётки, на ощупь они оказались очень тёплыми. - Четки, значки какие-то полустёртые.

- Тёплые?

- Ну да. Вроде как. А из чего они?

- Я сначала думал что из плутония. Но они недостаточно радиоактивные для такого материала. На химанализ мы их не отдавали.

- Почему?

- Потому что страшно отдавать такую штуку в чужие руки. Вы не сфотографируете их?

- Да можно.

Мой лечащий врач кивнул, не отрывая взгляда от монитора.

- А знаете, я беспокоился о вас. Посмотрел ваши работы и пошёл к вам в номер утром, а вас нет. Охранник сказал, что вы ушли в лес и заснули за столом, который мы для любителей шашлыков поставили. Он за вами потом прогулялся, убедился, что вы спите и никому ничего не сказал. Будет ему втык. Правильно? А то я утром прихожу, а вас нет.

- Думаете, со мной могло что-то случиться?

- Нет. У нас места глухие, а тропка ведёт в заброшенный пионерский лагерь. Ни грабителей, ни чего подобного им тут нет. Так что все путём. Тем не менее, больного человека оставлять одного в лесу это как-то... Нехорошо.

Я взял своего мучителя в руки, навёл на стол, где аккуратно разложили крест и чётки и щелкнул. Раздался странный треск, на мгновение все вокруг как будто неуловимо поменяло оттенки своих цветов. Я ещё раз нажал на пуск, также треснуло в воздухе, как будто электрическим разрядом.

Паша отвлёкся от ноута и посмотрел на меня ошарашенным взглядом.

- Что это сейчас было?

- Не знаю, но для моей работы - обычное дело. А что?

- Ничего. - Он зачем-то оглянулся себе за спину. - Ладно. Фотографии получились?

- Да. - На видоискателе крест и чётки выглядели как-то неправильно.

- Давайте взглянем, - Паша вытащил из кармана шнур юэсби и протянул мне. - Очень интересно.

Я послушно воткнул конец шнура в разъём.

- Опа. - Мой лечащий врач уставился в монитор. Некоторое время он смотрел в него немигающим взглядом, потом развернул его и толкнул ноут ко мне.

На фотографиях крест и чётки выглядели не абсолютно чёрными, они были покрыты красными точками. Кроме того они висели в воздухе, ни клетчатой скатерти, ни ноутбука, ни ручки с пепельницей, ничего этого на экране не было. Крест и чётки. Я, неловко тыкая пальцами, начал увеличивать изображение. Терпеливо тыкал в крестик до тех пор, пока одна из красных точек не превратилась в пару красных глаз. Выведенные во весь экран глаза блестели красным и как будто наблюдали за мной с другой стороны экрана. Я развернул ноут и толкнул его обратно.

- Можете быть уверены, что это не фотошоп.

- Да. Я не сомневаюсь в том, что вы говорите правду, - он поспешно схватил чётки с крестом и сбросил их в ящик стола. - Пойдемте, прогуляемся.

Мы вышли из кабинета, потом спустились в холл обошли корпус и двинулись по асфальтированной дорожке куда-то мимо красиво постриженных кустиков. Мой лечащий врач шёл рядом, косился на фотоаппарат в моих руках и молчал. Я бездумно рассекал по прямым дорожкам, взгляд иногда выхватывал где-то вдалеке фрагменты высокого забора, который отделял стриженную и ухоженную территорию от дикого лесного массива.

Наконец мой эскулап душ все-таки собрался с духом и произнёс.

- Знаете, жалко, что вы фотограф, а не писатель.

- Почему?

- У нас работа такая, - он поморщился, - специфическая. Знаете, к нам приходит куча народу с безумными идеями, но иногда самое безумное решение оказывается реальным. Так вот когда я посмотрел ваши фотографии, то подумал, а что если вы и впрямь стали жертвой чего-то необычного? И тогда я достал из сейфа чётки.

- А откуда они у вас?

- О-о. Это долгая история. - Рабинович пнул ногой камешек и тот улетел в траву. - Они у меня от отца, а у отца от деда. Дело в том, что тут всегда была клиника для душевнобольных, только раньше сюда и впрямь возили больных. Только родители у этих несчастных были не простые. Как правило, это были люди, имя которых лучше было не называть. Времена тогда были такие, тяжёлые. Дело было ещё при Сталине. Кстати, вы не поверите, но монастырь тогда еще существовал. Так вот монахи сюда приходили и молились над больными, изгоняли из них бесов. Никто им в этом странном занятии не мешал. Это, несмотря на то, что по всей стране боролись с религией, насаждая атеизм.

- Люди здесь занимались экзорцизмом?

- Ну да. У нас даже видеозаписи были. Отобрали как-то спецслужбы. Сказали , что на время, а забрали навсегда. Так вот по поводу чёток. Как-то в начале пятидесятых сюда привезли женщину, которая теряла сознание сразу, как только с неё снимали крест и отбирали чётки. С этими двумя предметами она не расставалась никогда. Её привезли в смирительной рубашке, хотя она была без сознания. А чётки и крест в отдельной коробке, и сдали под расписку моему деду, он тут был чем-то вроде хозяйственника. Принимал грузы, отправлял письма, считал полотенца, мыло, бумагу туалетную. Так вот странное явление было замечено, когда крест и чётки клали женщине на грудь - она приходила в себя.

- Она была молодая?

- Нет. Годилась нам с вами в матери. Бездетная. Тётя какого-то там офицера НКВД. Или СМЕРША, не помню, кто тогда орудовал. Сами понимаете, постоянное ношение креста бросало тень на этого парня. Но дело в том, что она не просто носила крест и чётки. Она молилась, но на незнакомом языке, говоря, что молитвы ей диктуют чётки. Она носила крест, но не входила ни в одну церковь, говоря, что у неё ДРУГАЯ религия. С этими чётками и молитвами вообще странная история. Если они были на ней, то во время её молитв на ней расстёгивались наручники, замки сами собой открывались. А с крестом в руках, по словам деда, можно было видеть в темноте.