Он сделал непродолжительную паузу, а затем спросил: - А, почему Вы о нем спрашиваете?

   - Вчера на совещании один из моих коллег высказал предположение, что они могли сами друг друга перестрелять, - глядя в глаза собеседнику, сказал Рыбаков.

   - Глупости, - испуганно произнес капитан, - Ни Петров, ни Маменко не могли этого сделать. Я ни разу не слышал, чтобы они вообще с кем-то говорили на повышенных тонах, не говоря уже о скандалах. Леха был жизнелюбом и душой коллектива.

   При последних словах, у Тарасова набежала предательская слеза и он, быстро смахнув ее ладонью, отвернулся в сторону.

   Рыбаков дал возможность Тарасову успокоиться. А затем спросил:

   - Толик, а по какому поводу Петров звонил тебе с места несения службы?

   То удивленно посмотрел на подполковника и ответил:

   - Доложил, что прибыл на участок, вот и все.

   - А почему тебе, а не дежурному?

   - Петров всегда обо всем докладывал мне напрямую, дабы избежать испорченного телефона. Я имею в виду, он периодически опасался, что дежурные что-то неправильно поймут, а потом доложат наверх, ни то, что нужно.

   - А каким образом, можно было не правильно понять доклад о том, что наряд прибыл к месту несения службы?

   - Ну, Вы же знаете, что мы кумовья, - Тарасов запнулся, и уточнил: - Были кумовьями, поэтому Алексей предпочитал общаться со мной лично.

   Он опустил голову и, закрыв лицо руками, тихо всхлипнул.

   - Ладно, держи себя в руках, - оглядевшись по сторонам, шепотом произнес Рыбаков, - Ты же командир и не должен раскисать на глазах у подчиненных. Наоборот, настрой их на боевой лад. Не исключена возможность, что убийцы будут возвращать назад в ближайшее время. Поэтому, морально подготовь людей, чтобы проявляли бдительность и не велись ни какие уговоры. - Рыбаков строго посмотрел в глаза начальнику заставы и добавил, - Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю.

   - Так точно, - ответил капитан.

   Глава 8

   Остаток дня Виктор провел в своем рабочем кабинете. Невзирая на достаточно долгий стаж службы в органах, он любил свою работу и даже получал от нее удовольствие. Но документальное оформление результатов своего труда всегда вызывало у него нескрываемое раздражение. Тем не менее, вышестоящие руководители признавали только те результаты, какие можно было подшить в папку. Научный прогресс к этому времени шагнул далеко вперед, и к радости Виктора, большинство документов разрешалось отрабатывать на компьютере. Это заметно сокращало время и экономило бумагу. Ближе к вечеру, когда он распечатал последний лист, Рыбаков набрал номер мобильного телефона майора Косовского:

   - Добрый вечер, Сергей Дмитриевич, ну как успехи?

   - Нового пока ничего, - сухо ответил помощник военного прокурора, - А у вас?

   - Все еще пробиваем фамилии, по системе учета, но пока безрезультатно. Но звоню я вам по другому поводу, - начал Рыбаков.

   - Внимательно вас слушаю, Виктор Андреевич, - уже более оживленно произнес Косовский.

   - Когда вы осматривали автомобиль Петрова, следы крови в салоне или возле него были обнаружены?

   - Нет, - лаконично ответил майор и добавил, - Я сейчас очень занят, у Вас еще будут ко мне вопросы?

   - Да, - быстро выпалил Рыбаков, - Что показали результаты дактилоскопической экспертизы?

   - Они еще не готовы. Извините, - скороговоркой сказал майор и выключил телефон.

   Странные люди, эти прокурорские, - подумал Виктор, - Сколько с ними сотрудничаю, практически все и гражданские и военные ведут себя так, словно им все должны, а они только могут, что делают одолжения.

   Виктор попытался отвлечься. Он включил маленький телевизор, нагрел чайник и, откинувшись на спинку кресла, стал смотреть новости. Однако, внутренне чувство, что он что-то упустил, не покидало его. Еще и еще раз он перебирал в памяти все разговоры и события, произошедшие в эти дни. Интуиция подсказывала ему, что ответ на вопрос, кто убийца, лежит где-то на поверхности и, фигурально говоря, достаточно просто наклониться и поднять его. Цымлянский все еще не звонил, но Виктор не питал иллюзий, что результат этой работы что-то изменит.

   В конечном счете, он положил все документы в сейф и со словами "Утро вечера мудренее" направился домой.

   На следующий день Рыбаков прибыл на службу раньше обычного. Он взял чистый лист бумаги и стал тезисами в хронологическом порядке отмечать все факты, полученные во время расследования, стараясь отражать, как события, так и свои впечатления. На языке вновь появилось уже изрядно надоевшее слово " Бережливый" и лик солдата в расстегнутом камуфляже. Рыбаков попытался отогнать от себя навязчивый образ, как вдруг зазвонил мобильный телефон. Он взглянул на экран и увидел знакомый номер помощника военного прокурора.

   - Слушаю, - как можно строже ответил Виктор, вспомнив его вчерашнюю манеру общения.

   - Виктор Андреевич, доброе утро, - беззаботным голосом начал Косовский, - Вы извините меня за то, что так вчера разговаривал. Был в кабинете у прокурора, поэтому не мог нормально общаться.

   - Здравствуйте, Сергей Дмитриевич, - прежним тоном поздоровался Рыбаков.

   - Спешу вам сообщить, что результаты дактилоскопической экспертизы готовы.- Он сделал паузу, ожидая вопроса со стороны собеседника, но Виктор молчал. Тогда он продолжил, - В салоне автомобиля обнаружены отпечатки пальцев как Петрова и Маменко, так и еще одного неустановленно лица. Причем, пальчики всех троих оказались и на руле.