Он ошибся всего лишь раз, когда мальчишка Поттер вдруг появился в его жизни. Теперь он… по всей видимости, намеревался остаться в ней навсегда.

Том поднял руку над головой, используя потоки магии для того, чтобы не промокнуть окончательно, и отправился по мокрой и скользящей под ногами почве к воротам Хогвартса, надеясь не попасться на глаза никому, кто мог бы занять его время долгими разговорами. Первым местом, где он должен был появиться, был кабинет Дамблдора. А потом… по обстоятельствам. Но с Уизли нужно было поговорить.

Оказавшись в теплом коридоре Хогвартса, Том впервые задумался над вопросом местонахождения чертовски полезной мантии-невидимки, которую Гарри старался носить под рубашкой даже тогда, когда это было совершенно неуместно. Сейчас у него не было ни этого полезного артефакта, ни волшебной палочки, ни карты. Самой сложной частью плана начала казаться вовсе не беседа с Дамблдором.

Он смог добраться до третьего этажа перед тем, как наткнулся на дерганного и совсем бледного наследника семьи Малфой. Это могло бы зваться удачей, если бы Тома не тошнило даже от одного вида каждого из представителей этого рода, преданного и в то же время слишком надоедливого и суетливого. Люциус был полезен, особенно своим умением узнать все и про всех, но Том предпочитал, чтобы предоставлял он сведения в отчетах, а не лично. Что нельзя было сказать о Поттере. Тот слишком сильно любил с ним говорить.

- Ты! – воскликнул Драко как раз после того, как едва не наткнулся на него в узком коридоре.

Том философски вздохнул и склонил голову на бок. Должно быть, тело Поттера не сделало это так изящно, как стоило бы, но времени для практики у него раньше не было.

- Что тебе нужно? – спросил он, стараясь обойти слизеринца и этим самым показать, что разговоры – не то, чем он сейчас хотел бы заниматься.

- Ты опять поставил всю школу на уши! – возмущенно сказал Драко, вставая прямо перед ним и явно намереваясь не сдвигаться с места. – Моему отцу пришлось приезжать сюда с проверкой, хотя он-то прекрасно знал, где ты находишься!

- И где я нахожусь? – поинтересовался Том, делая еще одну попытку выбраться из этой ситуации с небольшими потерями.

- Ты проводишь время Сам-Знаешь-С-Кем, - обвиняюще заключил Драко, тыкая пальцем ему в грудь.

Том заинтересованно посмотрел на палец. Сломать его было бы достаточным наказанием, но сейчас он был в теле Поттера, и едва ли Малфой осознавал, кого касается и кого пытается обвинить.

- Да, я делаю это, - соглашается он. – Не понимаю причину твоего возмущения. Очень надеюсь, что ты не собирался занимать его своим детским лепетом и бесконечным потоком обвинений. Был бы благодарен, если бы прямо сейчас ты шагнул в сторону, чем спас бы и свою тушку и мое драгоценное время. Мне еще нужно успеть поговорить с директором.

- С ума сошел? – нервно уточнил Драко, напрочь игнорируя его слова. – Да если ты только окажешься рядом с кабинетом Дамблдора, Сам-Знаешь-Кто тебя в порошок сотрет!

- Ну, он может попробовать, - пожимает плечами Том. – Но я не обещаю, что он выживет повторно.

Разговаривать с отпрыском Люциуса дальше не имеет смысла, и Том обходит его, толкая в плечо, чтобы тот даже не думал совершать всякие глупости. Драко что-то недовольно говорит ему вслед, но Том всегда умел игнорировать все бесполезные слова, которые слышал. В том, что слова Малфоя столь же бесполезны, как он сам, не было никаких сомнений. Малфои были хороши исключительно для «солидности» и аккуратного шпионажа. С остальным ничего нельзя было сделать.

Дальше он шел осторожнее, прислушиваясь к тихим коридорам. Это заняло больше времени, чем следовало, но также принесло свои плоды – Том избежал столкновения с гриффиндорцами, Минервой и Филчем. Путь к кабинету Дамблдора был чист.

Плана, как такового, не было. Том собирался поговорить со стариком, вернуть его расположение к Гарри – за что Поттер потом точно найдет, чем его отблагодарить – и взять то, что ему принадлежит – кольцо Мраксов. Он не был уверен, что справится с проклятием, особенно в теле мальчишки и без волшебной палочки, но это он тоже планировал попробовать. В крайнем случае – подкинул бы старику книгу о самых неприятных проклятиях пятнадцатого века, где он сам найдет способ себя спасти. А если не найдет – Том объяснит Гарри, что естественный отбор работает именно так.

Гарри-Гарри-Гарри. Этот ребенок слишком часто лезет в голову в последнее время. Это не было проблемой. Но это нарушало тщательно выверенную структуру мысли, а для разговора с Дамблдором необходимо было быть собранным. Или же… делать как Гарри.

Том толкнул дверь.

Кабинет директора был таким же статичным и знакомым. Хогвартс будто нашел в нем свое воплощение – в шкафах с сотней полок и отделений, в магических шарах и фигурках, в приборах, непонятно для чего предназначенных, но, несомненно, важных. Том не любил находиться здесь, но отрицать важность этого места было совершенно глупо, и его антипатия к каждому действующему директору Хогвартса не распространялось на само помещение. Поэтому он улыбнулся полумраку и шагнул вперед.

Здороваться и звать Дамблдора он, разумеется, не собирался. Поттер никогда этого не делал – он просто приходил и искал свободное кресло, окапывался в нем и только тогда начинал узнавать, есть ли кто поблизости. Пусть здесь Дамблдор и не знал о таких привычках гриффиндорца, тем не менее, это были его привычки. Мальчишки, который обожал Джеймса, тщательно запоминал предостережения Лили и мастерски их игнорировал, и который был его Гарри Поттером.

Том занял место, подумав, укрыл колени пледом, и принялся ждать.

Это занятие оказалось на редкость скучным: его тут же поглотило разрозненное постукивание приборов и задумчивый клекот феникса. Слушая их, волшебник думал о предстоящем разговоре и всем, что ему хотелось бы сделать после. Он даст Поттеру еще немного идеального мира. Он сможет вернуться в Хогвартс, если захочет. Сможет не считать себя связанным с Волдемортом хоть каким-нибудь образом. Сейчас он не до конца осознает, что именно Волдеморт – и он, Том – виноват в большинстве его проблем. И то, что Волдеморт не уйдет в тень, как только появится Том. Не вернет работу сторонникам Дамблдора, не изменит свои политические взгляды. Но станет только упорнее и агрессивнее.

Том думает о Гарри и Джеймсе, которые в Рождество были похожи на двух львов, соперничавших за территорию. Именно так и будет. Но змеи куда злее и опасней львов.

Том еще не знает, хочет ли он продолжать. Гермиона Грейнджер ему искренне не нравится, но ее уровень развития магических способностей не может не заставить задуматься. Разве что, ее совершенное неумение отвлекаться от книг и учиться у людей. И еще Том не собирается оставлять идею насильного возвращения магических детей. Он не альтруист, но он не позволит подобным ему жить в старых приютах и получать от магглов… все, что они могут дать. Все то ужасное, что они могут дать.

И, Мерлин, он совершенно точно должен заняться поиском адекватных способов обрести бессмертие. И проверить их на практике максимально аккуратно, чтобы не вышло так, как сейчас.

Тяжелая винтовая лестница скрипнула, и Том поднял голову. На верхних ступеньках показался Дамблдор, при виде Поттера не сдержавший выражение полного облегчения на лице. Том никогда бы не подумал, что старики могут спускаться так быстро.

- Гарри! – воскликнул маг, оказываясь возле него и делая попытку прикоснуться, но непонятно к чему: обнять, потрогать лоб или… сделать еще что-нибудь. – Я надеялся, что с тобой все в порядке. Что произошло? Почему ты покинул Больничное крыло? Где ты находился после?

Том несколько вжал голову в плечи. Отвечать как Поттер… было несколько волнительно.

- Это чертовски долгая история, профессор. Я должен рассказать вам что-то важное перед тем, как объясню, что случилось.

- Хорошо, - кивает Дамблдор. – Но после я настоятельно прошу тебя ответить на все вопросы.

Том принимает согласный вид и начинает рассказывать. Через секунду ему уже кажется, что мир внезапно становится совершенно иным.