О той же встрече вспоминал и Владимир Комаров: «Космонавты очень волновались перед ней. Ведь предстоял разговор с руководителем коллектива, который строил космические ракеты и корабли. Королев самыми простыми вопросами начал разговор с нами. Мы забыли, что перед нами конструктор, о котором столько слышали. Напряжение растаяло. Когда дошла очередь до меня, Сергей Павлович сказал:

— Ну а вам, инженер-капитан, придется быть командиром многоместного корабля.

Может быть, он это сказал потому, что я был постарше, имел инженерное образование. Тогда-то я не очень поверил. Но потом, как известно, эти слова оправдались».

Сергея Павловича интересовало самочувствие космонавтов во время тренировок.

— Тяжело. Но надо пройти сквозь все это, иначе не выдержишь там, — сказал он и показал рукой на небо.

Некоторые пожаловались: жарко в термокамере. Он объяснил, что во время полета температура в кабине корабля будет колебаться от 15 до 22 градусов Цельсия, но космонавту надо быть ко всему готовым, так как во время входа корабля в плотные слои атмосферы его наружная оболочка разогреется, возможно, до нескольких тысяч градусов.

Во время первой встречи с будущими космонавтами в конструкторском бюро Сергей Павлович сказал:

— Сегодня знаменательный день. Вы прибыли к нам, чтобы увидеть первый пилотируемый космический корабль, который вам предстоит освоить. А мы впервые принимаем у себя главных испытателей нашей пилотируемой продукции.

Переходя к делу, Сергей Павлович заметил:

— Ну пока все очень скромно: полетит только один человек, и только на трехсоткилометровую орбиту, и только с первой космической скоростью. Зато полетит кто-то из вас. Первым может стать любой.

Сергей Павлович не спеша подвел космонавтов к детищу своего коллектива — космическому кораблю.

— Посмотрите, — сказал он, — внешняя поверхность корабля и кабины пилота покрыта надежной тепловой защитой. Она-то и предохранит их от сгорания во время спуска.

Сергей Павлович объяснил, что корабль-спутник монтируется на мощную многоступенчатую ракету-носитель и после выхода на орбиту отделится от ее последней ступени. Он сказал космонавтам то, чего они еще не знали, — что программа первого полета рассчитана на один виток вокруг Земли.

— Впрочем, корабль-спутник может совершать и более длительные полеты, — добавил он.

После того как будущие космонавты познакомились с кораблем, Сергей Павлович продолжал:

— Космонавт может приземлиться, находясь в кабине корабля, но он может и покинуть корабль. Мы предусмотрели вариант, когда космонавты будут приземляться отдельно от спускаемого аппарата. На высоте семь тысяч метров автоматически откроется крышка входного люка, и через две секунды катапультируется кресло с космонавтом. Вступит в действие парашютная система. Но космонавт приземлится без кресла, оно отделится от него на высоте четыре тысячи метров. Космонавт же продолжит спуск на парашюте, имея с собой аварийный запас и лодку, автоматически наполняемую воздухом. Это для случая, если сядете на воду. Как только вы опуститесь на землю, включится пеленгатор, и по сигналу мы найдем вас.

Спускаемый аппарат, пояснил тогда Сергей Павлович, также приземляется на парашюте. Только падает он быстрее, чем человек.

Будущих космонавтов заинтересовало кресло корабля. К готовому креслу, поступившему в КБ, проявили большой интерес и сами конструкторы. Один из старших специалистов вынужден был заметить товарищам:

— Словно на диковину глазеть сбежались.

Позвонил Сергей Павлович:

— Привезли кресло?

Когда ему сказали, что кресло есть и хорошо было бы примерить его к кораблю, он предупредил:

— Сейчас я приду в цех. И не один, а с хозяевами.

И вот в цех в белом халате, накинутом на плечи, вошел Сергей Павлович, а за ним Юрий Гагарин, Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский… Их сопровождал генерал авиации, один из первых Героев Советского Союза Николай Петрович Каманин.

Беседа конструкторов с космонавтами была оживленной, дружеской. После осмотра и примерки кресла к кораблю Сергей Павлович обратил внимание на такую его задачу, как спасение космонавта на старте. В случае аварии кресло должно незамедлительно отнести космонавта на безопасное расстояние. Помогают ему в этом ракетные двигатели, они включаются и поднимают кресло с космонавтом на высоту, достаточную для срабатывания парашютной системы. Кресло понравилось всем, хотя некоторые его детали были еще не доведены до конца.

Позже Сергей Павлович посетил строящийся Звездный городок. Осмотрел всю стройку, а в заключение сказал:

— На первых порах неплохо. Но только для начала. А дальше что делать? Пройдут первые полеты, и вновь все начинать сначала, но уже для второй серии полетов? Без удачных заделов нужного хода вперед не получится. Нам с вами, дорогие товарищи, предстоит большая работа…

Прощался он с жителями Звездного городка тепло:

— Замечательный вы народ! С вами готов в огонь и в воду, а не то что на космическую орбиту. Сегодня мне и самому удалось подзарядиться вашим молодым задором. А то ли еще будет, когда начнем летать!..

Подготовка к полету человека в космос была в разгаре. Конструкторы дневали и ночевали на предприятии. Сергей Павлович, как вспоминает А. Иванов, поспевал всюду. Вот он увидел, что в монтажном корпусе появился дефект в системе ориентации, а ведущего инженера корабля там нет. Немедленно звучит грозный вопрос:

— Почему вы не в монтажном? Вы знаете, что там происходит?

Ведущий отправляется на место происшествия. А СП уже торопится в другой отдел.

Если он видел упущения, а он их замечал с какой-то особенной прозорливостью, то давал самые жесткие сроки для их устранения.

Как-то он обнаружил, что на корабле отсутствует скоба, нужная для тренировки. Он не возмутился, не вскипел, а только показал ведущему инженеру на циферблате часов цифру «9».

— Чтоб завтра к девяти ноль-ноль деталь была. Где достанешь, меня не касается.

Ю. А. Гагарин, В. И. Гагарина, Н. И. Королева и С. П. Королев на отдыхе. Май 1961 года.

К утру все было в порядке.

Когда космонавты прилетели на космодром, Сергей Павлович был уже там. Он встретил Н. П. Каманина вопросом:

— Как видите, в нашем распоряжении срок не малый. Чем думаете заняться?

— Тренировками, — был ответ.

— Правильно. Полезно, чтобы космонавты основательно повторили порядок ручного спуска, не забыли связь, тренировки в скафандре. Это очень, очень важно.

— Все это предусмотрено планом. Занятия начнем сегодня же.

— Ну зачем так спешить? После перелета и отдохнуть надо. Акклиматизироваться.

Первому наставнику космонавтов Евгению Анатольевичу Карпову Королев посоветовал: «В последние дни на космодроме перед полетом не разрешайте слишком усердствовать ни тем, кто учит, ни тем, кто учится. Вы, медики, ратуете за то, чтобы в полет летчик уходил в наилучшей форме. Вот и действуйте, пожалуйста, как нужно. Благо теперь здесь царит ваша, медицинская власть…»

6 апреля 1961 года на заседании Государственной комиссии Сергей Павлович докладывал о системе регенерации воздуха в кабине корабля. Смысл сказанного сводился к одному: обеспечить работу системы на несколько суток, хотя полет должен был продолжаться менее двух часов.

В конце заседания Сергей Павлович с другими товарищами подписал задание космонавту на одновитковый полет.

10 апреля космонавты встретились со стартовиками — теми, кто готовит их полеты. Сергей Павлович взволнованно сказал:

— Дорогие товарищи! Не прошло и четырех лет с момента запуска первого спутника, а мы уже готовы к первому полету человека. Здесь присутствует группа космонавтов, каждый из них в состоянии совершить полет. Решено, что первым полетит Гагарин. За ним полетят другие, в недалеком будущем, даже в этом году. На очереди у нас — новые полеты, которые будут интересными для науки, для блага человечества. Мы твердо уверены, что нынешний полет хорошо подготовлен и пройдет успешно.