Существовал вариант, что меня банально запугивают. Но проверять, так это или нет, рискуя жизнью мужа, не хотелось.

– Ну так что, Фьярра? – вырвал меня из мира мрачных раздумий голос колдуньи.

– Я не…

– Теперь ты Фьярра. О другом имени забудь. Для тебя его больше не существует.

Так и хотелось, оттопырив средний палец, изобразить неприличный жест. Не знаю, как сдержалась. Наверное, просто было лень отнимать руки от ласкающего кожу пламени. Да и поймет ли эта средневековая…

– Ну так мне говорить?

Кивнула. Пусть говорит. А я буду слушать и запоминать. Присматриваться к окружающим. В конце концов, эта до сих пор не представившаяся тетка наверняка не единственная на все село, то бишь мир, ведьма. Найдутся и другие маги. Должны найтись. Вдруг кто-нибудь из них мне посочувствует и по доброте душевной захочет помочь. Да и вообще, что-то подсказывало: переселение душ в Ада-бла-бла-бла незаконно. Уже не говорю про подставу с невестой и околпачивание вельможного жениха.

Интересно, как отреагирует этот Скальде Гры… Гре… (каюсь, мне всегда было сложно запоминать заковыристые имена и названия), дракон, в общем, узнав, что в отборе принимает участие фальшивая Фьярра?

Но пока буду молчать. Пока не узнаю, с кем можно дружить и откровенничать, а от кого лучше держаться подальше.

Молчать и слушать. Слушать и запоминать…

Занимался рассвет. Робкие лучи зарождающегося дня постепенно проникали в комнату. Стелились по каменному, покрытому мехами полу, по стенам в гобеленах, по широкому ложу. На нем безмятежно спала девушка, нагая и прекрасная.

Рядом с красавицей, заложив руки за голову, лежал мужчина. Он давно сбросил с себя тяжелые цепи сна, и теперь его холодный, ничего не выражающий взгляд блуждал по потолку, подернутому узором из трещин.

Древней цитадели правителей Сумеречной империи уже давно перевалило за тысячу лет, и, наверное, следовало задуматься о реставрации родового гнезда. Но Скальде Герхильду Ледяной Лог нравился таким, какой он есть. Нравилась его мрачность, грубая роскошь огромных, объятых сумраком залов. Даже сквозняки, гулявшие по замку и ночами гремевшие в галереях доспехами, находили отклик в душе тальдена.

Услышав, как зашуршали простыни, почувствовав, что ее больше не окутывает тепло мужчины, в объятиях которого она мечтала засыпать каждую ночь, красавица открыла глаза. И хоть лица дракона не было видно, по его напряженной позе, по мышцам, обозначившимся на сильных руках, Далива поняла – его что-то гложет.

– Ты чем-то встревожен. Я же вижу.

Приникла к своему повелителю, положила голову ему на плечо, и золотистый локон тугой спиралью скользнул на обнаженную грудь мага.

Невесомой лаской прошлась Далива по широкой спине мужчины. От каждого прикосновения тонких пальчиков на коже тальдена проступала замысловатая вязь – таэрин. Стоило девушке отнять руку, как она тут же блекла и исчезала. Таэрин проявлялась из-за отношений, что их связывали. Отражение влечения, испытываемого драконом к придворной красавице.

Далива нахмурилась. Чернильный цвет магической росписи мог означать только одно: будущий император не просто обеспокоен, он снова не в духе. Уж не она ли явилась причиной его недовольства? Может, что-то сделала не так?

Фаворитка его великолепия занервничала. Вдруг Скальде успел к ней охладеть? Вдруг одна из невест, что в скором времени прибудут в Хрустальный город, сумела увлечь тальдена настолько, что завладела его мыслями? Может, потому и задумчивый такой…

Далива понимала: так и должно быть. Так правильно. Но одна лишь мысль, что сердцем ледяного мага завладеет другая, не она, сводила с ума.

Вчера, когда повелитель, не успев вернуться в Ледяной Лог после продолжительного отсутствия, потребовал ее к себе, Далива обрадовалась. Она уже давно привыкла к самообману. Не переставая внушала себе, что Скальде по-настоящему привязался к ней и, конечно же, очень скучал по своей фаворитке. Именно по ней, а не по ее телу, дарившему ему сиюминутное облегчение.

Увы, не успела Далива переступить порог императорской спальни, как тальден набросился на нее, а утолив страсть, снова облекся в броню из холода и отчуждения.

«Истинный Ледяной», – печально подумала молодая женщина. Привстав на коленях, прижалась губами к темным волосам повелителя, которые тот уже успел собрать в хвост.

Прошептала робко:

– Любимый, поговори со мной. За всю ночь ты не сказал ни слова.

Скальде обернулся. На резко очерченных губах тальдена обозначилась улыбка. Она не выражала ни нежность, ни ласку по отношению к фаворитке. Нет, улыбка эта была задумчивой, немного грустной и такой привычно холодной.

Отстранившись, Скальде поднялся и приблизился к дверям, ведущим на балкон. Толкнув мозаичные створки, с наслаждением вдохнул стылый утренний воздух. Там, где изъеденного временем камня касались босые ступни мага, расцветали, серебрясь, морозные узоры.

Сила переполняла Герхильда, искала выход. Близость с Даливой и ей подобными не спасала, лишь отсрочивала момент, когда магия отравит его, лишит разума.

Мужчина окинул взглядом заснеженную даль. Горы, величественные и неприступные, в кольце которых находился Ледяной Лог, завораживали и пленяли своей красотой. Искрясь в лучах восходящего солнца, ледяные пики пронзали розовеющее, напитывающееся светом небо.

Так и он с каждым прожитым годом напитывался магией своего рода. Магией всемогущей и всесокрушающей. Сколько осталось времени до рокового дня, когда он будет не в состоянии ее контролировать? Год? А может, месяц или два…

Если в самом ближайшем будущем у него не появится ари, которая разделит с ним магию рода Герхильдов, будущего императора постигнет незавидная участь – он обезумеет.

Скальде усмехнулся. Он и императором-то не успеет стать. Дольгатты этого не допустят, убьют его прежде. Старейшины побоятся рисковать. Ведь справиться с лишенным рассудка драконом, чудовищем, способным похоронить под толщей льда целые города, куда сложнее, чем лишить жизни человека. Пусть и тальдена, но уязвимого из-за переизбытка магии.

Единственный выход – жениться на алиане, назвать ее своей ари.

Алианы – жемчужины их мира. Этих девушек прочили в жены тальденам – самым могущественным магам Адальфивы. Во время брачного ритуала они вбирали в себя часть силы супруга, чтобы потом передать ее своему потомству.

Каждая из них мечтала выйти замуж за дракона, неважно, Ледяного или Огненного. Каждая хотела назваться женой тальдена. Но не всякая рвалась в императрицы. Слишком сильна магия рода Герхильдов, слишком велика опасность для жизни будущей правительницы.

К счастью для ледяного мага, находились и такие, которые, несмотря ни на что, жаждали породниться с древним колдовским родом. Эти алианы были готовы пойти на риск.

Скальде мог заставить приехать их всех. Достаточно лишь приказать главам родов, и они безропотно покорятся, пришлют в Ледяной Лог всех своих дочерей, наделенных способностью забирать магию. Мог, да не хотел. Хватило и прошлого отбора, в результате которого погибла девушка. Ставшая ему женой на одну короткую ночь.

И вот грядет новый отбор. Девять невест вскорости прибудут в замок.

Скальде прикрыл глаза, перебирая в памяти лица и имена алиан, согласившихся с ним обручиться. Некоторые во время обряда помолвки выглядели такими запуганными, такими несчастными, что даже в ледяном сердце будущего императора шевельнулось нечто, похожее на сострадание. Эти алианы не мечтали о власти, не жаждали связать свою судьбу с судьбой самого могущественного мага империи. И тем не менее они покорились. Покорились воле родителей, готовых поставить на кон жизни собственных дочерей, лишь бы иметь шанс приблизиться к Сумеречному престолу.

Скальде горько усмехнулся. Даже если одну из этих девочек признают полностью соответствующей дракону и достойной короны – этого недостаточно. Нужна любовь или хотя бы некое ее подобие. Связующее чувство, которое до сих пор было ему чуждо.