– И как ты себе это представляешь? Девушки привязаны ко мне. Хочешь, чтобы они между нами обоими разрывались?

До меня наконец дошло, о чем спорят. Сразу стало понятно возмущение Ариэллы. Да и другие алианы восторга от предложения тальдена не испытывали. Переглядывались, недовольно поджимая губы, всем своим видом показывая, что в гробу они видели жалкое подобие нашего общего жениха.

А я была настолько шокирована всем происходящим, что просто выпала в осадок. Выплеснув воду прямо под стол, наполнила кубок вином и тут же его опустошила, меланхолично размышляя, что буду делать, если меня «привяжут» еще и к этому хмырю. Вот станет Блодейне сюрприз, если ее кровиночку отдадут за правителя кукольного королевства!

– Это всего лишь привязка, Скальде. К тому же временная, – снова осмелев, пожал плечами тальден.

Классический образчик средневекового мужчины. Сразу видно: женщина для него – существо второго сорта. Ее можно привязать чарами, потом, если чем-то не понравится, отвязать. А если уж совсем опостылеет, то и сослать куда подальше. Да и вообще, что тут такого – делить невест с родственником?

Шведская семья, ей-богу.

Волна недовольства прокатилась по всему залу. Придворным финт с двойным обручением тоже пришелся не по душе.

– Не в моих привычках показывать гостям на дверь. Ты, Игрэйт, волен оставаться здесь сколько угодно. Можешь наблюдать за отбором, но принимать участия в нем не будешь, – поставил на место оборзевшего родственничка Скальде.

– Но… – заикнулся было вельможный паршивец.

Герхильд повысил голос:

– Если какая-нибудь из выбывших эсселин придется тебе по вкусу, можешь с ней обручиться. При условии согласия ее и ее родителей. Но не раньше.

К наследнику с поклоном приблизился один из старейшин.

– Ваше великолепие…

Будущий император остановил его взмахом руки и не терпящим возражений голосом отрубил:

– Я так решил!

После чего, поднявшись, направился к выходу из зала.

Зашуршали платья – это дамы стали опускаться в реверансах. Его светлости тоже ничего не оставалось, кроме как пропустить кузена и низко кланяться, прожигая спину Скальде полным злого бессилия взглядом.

– Лучше сними его, – шепнула мне на ухо Ариэлла.

– Что, прости?

Я встрепенулась. Проводила взглядом Лешкину копию, и только когда князь и его свита скрылись за дверями тронного зала, посмотрела на девушку.

– Керис тебя минут десять глазами пожирает. Нечего дразнить других невест. Если, конечно, не хочешь нажить себе врагов и проблем.

Куда уж мне новые проблемы? Тут бы с имеющимися разобраться.

Последовав совету девушки, стащила камзол, о котором напрочь забыла, и всучила его пробегавшему мимо слуге с просьбой вернуть пиджачок законному владельцу.

Сама же с гудящей головой и мутными мыслями, не чуя под собой ног и не испросив разрешения у эссель Тьюлин, отправилась в спальню. Переваривать все случившееся. Или хотя бы пытаться это сделать.

Скинув бархатные туфельки, Далива бесшумно пересекла комнату, чувствуя, как короткий жесткий ворс ковров колет нежные ступни. Девушка двигалась не спеша, плавно покачивая бедрами, на ходу расстегивая платье и приспуская его с плеч. Изящным движением руки распустила волосы. Шелковым водопадом они заструились по обнаженной спине, укрыли проглядывавшую сквозь тонкое кружево сорочки упругую, молочного цвета грудь.

– Ты чем-то расстроен?

Далива опустилась на колени перед тальденом, даже не шелохнувшимся при ее появлении.

Последние несколько минут Скальде занимался тем, что сидел на кровати, бездумно глядя куда-то перед собой, и собирался снять сорочку, уже распахнутую до пояса. Но вместо того чтобы раздеться и сосредоточиться на замершей в соблазнительной позе красавице, Ледяной, кажется, даже не заметил ее присутствия.

Далива обиженно закусила губу. Мягко приподнявшись, провела ладонями по мускулистым, твердым, точно высеченным из камня, ногам мага в плотно облегающих черных штанах, тонкими пальчиками пробежалась от колен к узким бедрам, стремясь добраться до шнуровки на поясе, дабы ускорить процесс раздевания.

– Расстроен? – хмыкнул маг, опуская на нее взгляд. – Да я из последних сил сдерживаюсь, чтобы не свернуть кузену шею. Тагры его побери!

Графиня недовольно поджала губы. Стоило ей коснуться обнаженной груди тальдена, как по гладкой холодной коже пробежала темная вязь магического узора.

Далива ненавидела этот цвет. Он означал, что Скальде в гневе или раздражен, пусть по отстраненному выражению лица это и не было заметно. Даже без всяких рисунков, при каждом ее прикосновении проявлявшихся на теле тальдена, Далива научилась угадывать его настроение. И вынуждена была признать, что в последнее время ей все сложнее становилось влиять на наследника. Отвлекать от мрачных мыслей, полностью отгоняя их хотя бы на время. А ведь раньше для этого не требовалось и малейших усилий с ее стороны.

Значит – сердце кольнули боль и обида – Скальде начал к ней остывать.

– Старейшины просят, чтобы Игрэйт тоже участвовал в отборе?

– Не просят, – с усмешкой ответил Герхильд. – Требуют. Видимо, уже заранее записали меня в покойники и решили присмотреться к князю.

Ослабив пояс, перехватывавший бедра мужчины, Далива стянула с него сапоги из мягкой дубленой кожи, после чего, перебравшись на кровать, устроилась за спиной у Скальде, чтобы уже вплотную заняться его сорочкой.

Графиня не только надеялась отвлечь его великолепие от размышлений о тагровом кузене, который уже испортил им вечер и, кажется, вот-вот испоганит ночь. Ее сиятельству не терпелось узнать, какие девушки заинтересовали тальдена.

– Что думаешь об алианах? Уже появились фаворитки? – спросила шутливо.

– Пока нет, – прозвучал лишенный эмоциональной окраски голос, и эсселин д’Ольжи разочарованно вздохнула.

Скальде мягко убрал тонкую холеную ручку, поглаживавшую ему плечо. Поднявшись, взял со столика чеканные кубки и наполнил оба вином. Один протянул Даливе, явно неудовлетворенной столь скупым ответом, другой залпом осушил сам.

– И все же? – не сдавалась девушка. Так как Скальде не хотел, чтобы его раздевали, пришлось заняться собой. Избавившись от платья, Далива нарочито медленно стала стягивать с изящных ножек тонкие шелковые чулки, с удовольствием отмечая, что на нее наконец начали реагировать. – Какие-то соображения у тебя уже должны появиться.

Тальден не ответил, более поглощенный содержимым кубка, нежели своей собеседницей.

Ее сиятельство любила Скальде и, несомненно, желала ему счастья, долгой жизни и процветания. Но и о себе, о своем будущем старалась не забывать. Все девять алиан откликались на силу будущего императора, а значит, любая из них могла стать его спасением. Его ари.

Но не всякая устраивала графиню.

Взять хотя бы старшую дочь князя Серых пустошей – Керис Мадауг. Одного взгляда на черноволосую пигалицу стало достаточно, чтобы понять: такая пойдет на любые ухищрения, лишь бы избавиться от соперницы. К досаде Даливы, Герхильду девушка понравилась. За минувший вечер он удостоил Керис не одним и не двумя взглядами. Пристально следил за алианой, когда та танцевала, и явно получал удовольствие от созерцания изысканной красавицы.

Эсселин Гленду графиня тоже занесла в список «опасных» невест. Чувствовался в рыжеволосой виконтессе стержень, твердость характера. Такая не допустит присутствия любовницы при дворе. Никакая супруга, конечно, не сможет запретить императору иметь официальную фаворитку, но что-то подсказывало Даливе, что Скальде не будет за нее бороться. Ледяным вообще не свойственно сражаться за любовь. А вот ее сиятельство так просто сдаваться не привыкла. Она еще поборется и за свое место под холодным солнцем Сумеречных земель, и за сердце тальдена!

Далива делала ставку на кареглазку по имени Рианнон. Ну или на Майруэн. Они, несомненно, заслуживали протекции ее сиятельства. Обе робкие, тихие, замкнутые. Ведомые. Майруэн, правда, побаивалась Скальде. Даже теперь, после привязки. Но ничего, со страхами этой мышки она уж как-нибудь разберется. Для себя графиня решила, что во время испытаний будет всячески помогать обеим алианам.