Тутанхамон же повторил маневр и, быстро отбежав к самой изгороди, дожидался, когда кото-таран разгонится и побежит на него. Да, и ученый кот решил следовать своей же технике и, широко раскрыв пасть, чтоб легче было откусить голову противному мальчишке, кинулся на него. Да только не предугадало животное, что в тот момент, когда оно в прыжке, дико мяукая, начнет опускаться на маленькое тельце шамахана, тот кувыркнется в сторону, а кот по инерции пролетит остаток пути и приземлится на колючую изгородь. Зря он по ней только что пустил ток в двести двадцать вольт.

В воздухе запахло паленой шерстью, когда массивная кошачья тушка достигла земли. Кот-бегемот неподвижно лежал на траве, его брюхо дымилось. Он пропускал через себя весь ток, придавленной им части изгороди.

– Молодец, Тутен! - похвалил победителя Дурак. - Как догадался-то?

– А я заметил, что он напряжение на заборе включил, да простит меня Бастет за своего глупого собрата, - хихикнул Тутанхамон, - а у тебя там что. Взломал?

– Ну… - промямлил программист, - да… толку от этого, как от Интернета в Кеметских землях.

Милли и Тутанхамон вопросительно уставились на черную-черную панель, единственное, что было внутри кейса. В самом ее центре выпячивалась большая красная кнопка, рядом с которой было написано, как выразились бы здешние, заморскими буквами: 'Don't touch!' - Вот вам и Смерть Кощея, - вздохнул Иван, - и стоило ради этого котика убивать…

– Да, - махнул рукой его напарник, - оживет! Это же сказка! А пока он без сознания, нам бы не мешало забрать чемоданчик и сматываться отсюда в сторону дворца Кощея, Горыныча искать. Чтобы он для меня зуб пожертвовал. А потом к бабке с заказом.

Милли и программист кивнули ему в ответ.

Чемоданчик оказался очень тяжелым, и бодро шагать по лесу в сторону 'Санта-Барбары', виллы Бессмертного, теперь у Ивана с товарищами не получится.

Аккуратно ступая, чтобы не задеть ногами токопроводящие элементы забора, троица покинула опасную территорию.

Ой, зол будет теперь ученый кот на всех Иванов-дураков. Лучше им за Смертью Кощеевой не соваться.

Животное тихо посапывало, но пока в себя не приходило, к счастью грабителей.

– Слышь, Вань, а чего ты так быстро пароль вскрыл? Метод какой у тебя есть? - спросил напарник, когда они уже волокли чемоданчик по лесным чащобам.

Парни придумали весьма рационально. Из остатков тутанхамонского кафтана, который уже не мог служить одеждой, сплели толстую веревку, к одному ее концу привязали чемодан, а за другой тянули груз словно бурлаки баржу.

Иван рассмеялся:

– Ты не забывай, дружище, что я хакер, и пароль взломать мне ничего не стоит.

– Но у тебя же не было ни одной программы, - удивился напарник.

– Ха, это ламеры только так взламывают! Воры-неудачники, как говорится. Хакер, мой друг, это не только программист, но и тонкий психолог и комбинатор. Вот смотри. На чемоданчике нашем пароль состоит из трех знаков.

Иван показал на три барабанчика под ручкой кейса.

– Так вот, - продолжил он, - знаки эти - русские буквы. Первое слово из трех букв, которое приходит на ум русскому мужику - это… и есть пароль!

– Почему? - не понял Тутанхамон.

– Элементарно! - бравился программист. - Потому что любой нормальный человек в качестве пароля вводит то, о чем он чаще всего думает. К примеру, до того, как я пришел работать в ОСЯ, там стоял пароль 'Шаулин - козёл'.

Милли зашлась смехом.

– Ничего веселого! - хмыкнул Дурак. - Это правда жизни. Шаулин - козёл, но так как программист у них теперь я, а не тот щуплый вампир, что написал экую банальщину, то пароль там другой. И ни один хакер не догадается, что же у меня на уме. Придется ламерским способом, программой-генератором сто пятьдесят тысяч лет пароль подбирать. Вот такой я злой.

Смеркалось. К тому же Милли устала топать целых два часа по лесу и разгребать дорогу для чемодана, который волокли за собой ее вожатые.

На ночлег троица решила устроиться на небольшой полянке, коя не отличалась практически ничем от десятка других таких же лесных залысинок, что проходили наши путники за все время пребывания в Лесоморье.

Милли уснула первой, положив голову на черный чемоданчик, словно на подушку. Тутанхамон смотрел на переливающиеся перламутровые звезды, пытаясь найти то яркий Сириус, то очертания знакомых созвездий-знаков. Ему было холодно в одной тонкой рубашке, и от озноба сон не приходил к нему. Он прислушивался к каждому шелесту твердых березовых листьев, к ударам о лопухи падающих сосновых хвоинок, к далеко подвывающим волкам, которые пели скорбные песни для грустно смотрящей пустыми глазницами черепа на землю полной луны.

Особенно ему не давали покоя мысли о коте. Спасая собственную шкуру и жизни товарищей, Тутанхамон на мгновение забыл о культе кошки, которому он поклонялся с детства. Неминуемая кара ждала того, кто навредит этому животному. Но паренек, грустно глядя на ковш Большой Медведицы (которая он даже не знал, как называется) и на мигающую полярную звездочку, подумал: 'А ведь я не сделал Ученому коту ровным счетом ничего!' Действительно, когда он стоял, держась за кончик хвоста гигантского животного, он выбрал для себя просто-напросто самую безопасную позицию. А когда отошел с дороги несущегося на всех парах кота - он тоже освободил ему путь, получается. Если котик сам настолько глуп, что не смог защитить свою жизнь, то при чем тут вина человека?

– Вань, - тихо шепнул он, повернув голову в сторону засыпающего напарника.

– Чего? - зевнул тот.

– А ты по Ире скучаешь? - Тутанхамон не спускал глаз с яркой звездочки на небе.

– Еще как, - вздохнул программист, отвернувшись. - Спи давай. Завтра надо будет придумать, как к Кощею во дворец залезть и спасти девиц и Змея Горыныча.

– Ира-то не знает, куда нас занесло… А я отправился в путешествие прямо на глазах у Маш-шу. Она там волнуется… Вань…

Дурак посмотрел на напарника как на последнюю зануду, но не стал ничего отвечать, только фыркнул:

– Если не уймешься, то я не буду рисковать своей задницей, чтобы добыть кое для кого зуб Горыныча. Спи и думай, как нам проникнуть к Кощею.

– Это я отдаю приказы, - обиделся парень, но не стал отвечать на все то, о чем бузил напарник.

Холодная капля росы разбудила Тутанхамона, ударившись ему о нос. Парень перевернулся на спину и открыл глаза. Яркая лазурь неба - день уже начался. И только холодная влага от земли, отморозившая за ночь всю спину, была единственной неприятностью.

– Кожаные штаны - это хорошо! - хихикнул он, пытаясь растолкать Ивана в насквозь промокшей от расы одежде.

Милли потянулась и, встав ногами на чемоданчик, известила всю округу о своем пробуждении.

– Тутен, какой план вы предложите главнокомандующему? - потянувшись, спросил Дурак.

Его напарник, втирая в собственное тело холодную расу, стоял лицом на восток (судя по тому, откуда взошло солнце) и ничего не хотел говорить. Экс-фараон повязал на пояс промокшую рубашку и тяжело вздохнул.

– Плана нет, - констатировал Иван.

– Значит, идем дальше! - подпрыгнула на месте Милли и приземлилась мимо чемоданчика.

– Эй, дубинушка, ухнем, - программист взялся за мокрую лямку и потащил чемодан, намекая напарнику о том, что и ему не мешало бы присоединиться.

Но Тутанхамон отдался мечтам. Он стоял и отрешенно смотрел на небо. И только когда он заметил, что друзья покидают поляну, догнал их и взялся за свою лямку.

Долго ли, коротко ли, как говорится в сказках, товарищи шли по лесу, а ближе к полудню лес расступился перед ними, и они увидели огороженную частоколом крепость, на которой было выведено яркими красными буквами 'Государство 3.09'.

– Вот и сказочное тридевятое государство, - протянул Иван Дурак.

На горе в самом центре крепости возвышался огромный черный замок, выстроенный в готическом стиле. Сзади него, на холме, словно надпись 'Голливуд' в Америке, красовалось написанное лубочным шрифтом название 'Санта-Барбара'. Высота тех букв, если Ивану и его товарищам не изменял глазомер, превышала не один метр. А Милли готова была дать башку, как она выражалась, на отсечение, что надпись эта неоновая и по ночам светится.