– Так дело не пойдет, - возмутился царевич. - Ты уже один раз тестил, как ты выражаешься, мою Анечку, больше не дам.

Услышав это, Дурак покраснел до кончиков ушей и отвернулся. В итоге решено было положиться на Чудо. Нет, не на Милли, чье имя переводилось точно так же, а на магию снадобья, украденного у Водяного: там же про замужество написано.

– Стойте, - пасовал царевич, - а если средство не подействует… мне что, придется на лягушке жениться?

Три кивка были ему ответом.

Наутро полцарства собралось в шикарном дворце царя Гороха. Три любимых его сына, одетые в красные кафтаны, стояли во главе стола. Феофан с Тимофеем - под руки с невестами, а Иван - с подушкой, на которой гордо восседала маленькая лягушонка. Даже дети хихикали над младшим сыном, что решил взять в жены неприглядное животное, а в толпе ходили слухи: мол, лягушка у меньшого - мастерица на все руки. И только боярин Савелий правдами и неправдами пытался оклеветать несчастное животное.

Царь вошел в огромный зал вместе с попом, что венчал молодых царевичей. Иван и Тутанхамон стояли в первом ряду, как можно ближе к столу с яствами. Программист все время отворачивался от царя и боярина, чтобы те не заметили его сходство с царевичем и не припомнили о вчерашних вылазках по отвлечению внимания, а совсем не шамаханский рогатый колдун, которому Марфа, кстати, подарила один из детских парадных кафтанов Иванушки и белую батистовую рубаху, старался пробраться как можно ближе к своей сестрице-лягушке.

И не заметили агенты, как Милли покинула их дружную компанию, когда поп уже венчал первую пару.

Поцеловавшись под громкие крики 'Горько' и обнявшись, Маруся оставила своего мужа и пустилась в пляс. Ее изящные ножки в красных сапогах четко ступали на пол под такт музыки, что наигрывали на балалайках приглашенные песняры.

– Славно танцует жена моего старшего сына, - не мог нарадоваться Горох, - кабы она была царицей…

Когда музыка смолкла, Маруся в пояс поклонилась царю, а потом мужу, и они с Феофаном отправились за стол. Настала очередь для Тимофея с Фёклой. Но их обручальная церемония почти ничем не отличалась. Даже для танца девушка выбрала практически тот же мотив.

И вот к попу вышел Иван-царевич, неся перед собой подушку с невестой. В толпе началось улюлюканье, смешки, свист, шептание. И только Иван Дурак и его напарник стояли, стиснув зубы и скрестив пальцы.

– Итак, жених, поцелуйте невесту, - раздалось на весь зал, и народ зашелся в хохоте.

Маруся с Фёклой праздновали свою победу, глядя на то, как младший царевич подносит губы к влажному тельцу своей невесты. Неужели обвенчается?

И тут лица всех присутствующих начали вытягиваться, а Иван Дурак и Тутанхамон закрыли глаза руками - таким ослепительным был свет, объявший маленькое тельце животного.

Царевич уронил подушку и отшатнулся. А когда марево потухло, он и сообразить не успел, как чьи-то горячие губы коснулись его щеки, и тоненький приятный голос прошептал на ухо:

– Ванечка, я так тебя ждала!

Он распахнул глаза и увидел, что у него на шее висит невысокая девушка с длинными черными волосами, в которые заплетены золоченые нити. А наряд ее белый с драгоценными отделками, иначе как царским, назвать было сложно.

Она спрыгнула на пол и глазами, полными слез, впилась в лицо царевичу. Невеста шептала под нос его имя в уменьшительно-ласкательной форме. Потом она испуганно огляделась и тихо спросила:

– Ваня, где я? Где мой брат?

– Объявляю вас мужем и женой! - тем временем сказал священник.

Горох сидел за столом и слова не мог вымолвить, ровно как и вся присутствующая толпа. Изредка отошедшие от шока бросали: 'Настоящая царевна!' или что-то в этом духе.

Боярин Савелий бегал вокруг своей ненаглядной дочери и кричал что-то несуразное от зависти.

– Так вот какая ты, царевна-лягушка, Анечка…

– Ля-гуш-ка? - округлила она глаза.

Царевич оглянулся, чтобы найти взглядом шамаханского колдуна, который подсунул ему такой подарок, но он не нашел в толпе невысокого рогатого парнишки и его дурака-напарника.

– Ах так? - заорала Маруся. - Чтобы какая-то жаба была прекрасней меня?

Она взяла кухонный нож, что лежал у ее тарелки, и решительно направилась к Ивану и его невесте.

Анхесенпаамон кинула на ее усталый взгляд и прищелкнула пальцами. Тут же несколько цветов вылетело из вазы и, закружившись вокруг головы Маруси, опали ей под ноги. Боярская дочь, бесчувственным телом рухнула на пол.

Савелий, озверев, кинулся на жену Ивана-царевича, но и его ждала та же участь. Публика стояла, широко открыв рты: кто-то восхищался колдовством молодой Ивановой жены, а те, кто был на стороне Савелия, презирали поганую ведьму. И только Горох не знал, к какому лагерю примкнуть: девица прекрасна - это факт, она коварная ведьма - что замечательно. Вот тебе и Царевна-лягушка.

– Они живы, - резко сказала Анхесенпаамон, опустив руку, - но если кто-то хоть раз решит покуситься на мою персону, мне не составит труда прочитать и смертельное заклинание.

Ее черные глаза стрельнули в сторону озверевшей Фёклы и ее Тимофея.

– Где мой брат?

– Милли!!! - дико заорали Иван и Тутанхамон, когда услышали в толпе шепот, мол какая-то девочка малолетняя решила Жар-птицу царскую водой окатить.

Они забыли все: и о свадьбе, и о лягушке, - и бросились искать горе-ребенка.

Для этого не требовалось никакой изначальной магии. Человек-рентген Тутанхамон быстро встал на ее след и мчался, что было сил.

– Птица эта способна ее сжечь! - кричал ему вслед Иван.

– Знаю! Но она пошла добывать перо, что у меня уже есть!

– Откуда?

– Я общипал стрелу, которой царевич ранил меня, когда он сказал…

– А, помню, - впопыхах ответил Иван, выбегая вслед за товарищем на балкон.

У самого края стояла золотая клетка с толстыми прутьями, в которой билась алая птица с кажущимися рваными перьями. Она дико кричала, а вокруг ее обиталища было разлито не одно ведро воды.

Два стрельца из царской сотни держали под руки маленькую заплаканную девочку, а под ногами у нее валялось три полупотухших пера.

– Ты что натворила? - заорал Иван, как только завидел Милли.

– Она нашу священную птицу чуть не убила! - заявил один из стрельцов.

– Она облила ее водой, а потом выдернула перья из хвоста! Неужели ей родители не рассказывали, как царь Иван, пра-прадед нашего Гороха, эту птицу в тридевятом государстве доставал, как он сверг с престола алчного Димитрия!

– Это же реликвия царской династии! - страж развел руками от недоумения.

Милли, почувствовав, что тот отпустил ее, тут же дернулась и оказалась на свободе.

– Бежим! - только и успел крикнуть Иван Дурак, перекидывая девочку через плечо.

Стрела одного из охранников просвистела в паре сантиметров от его виска, когда он кинулся в коридор.

– Тутен, дорогу.

– Я тебе не собачка, - обиделся экс-фараон, обнажая два кинжала, чтобы задержать стражу. - Кстати, ребята, а почему вы не на свадьбе?

Вопрос выбил стрельцов из колеи, и пара секунд форы была обеспечена.

Найти дорогу из дворца оказалось труднее, чем встать на след Милли. Планировка обиталища Гороха и его детей чем-то напоминала план дворца самого Тутанхамона, но была еще более запутанной, поэтому парень сдался, когда они снова после нескольких кругов погони по дворцу выскочили на балкон, где жила Жар-птица.

– Копец, - готов был сдаться Иван.

– Секир башка, - добавила Милли.

– Хотя… - подумав, сказал программист, - стоит попробовать…

Он опустил девочку на пол.

За спинами беглецов слышался топот не одного десятка ног. Пока царь и его дети веселились на свадьбе, стрельцы блюли порядок во всем дворце.

Иван залез на самый край балкона, откуда шагни и упадешь на улицы тридесятого царства с высоты многоэтажного дома. Перед парнем раскрывалась красивейшая панорама почти всего Лесоморья - расправь руки и лети, если умеешь, конечно.