========== 12. Охваченная страхом ==========

Переступая порог дома, Дучесс задала Стелле всего лишь один вопрос:

— Ваша тётя сама занимается наймом людей?

— Конечно. Она их принимает, а я увольняю. А какая, собственно, разница, кто что делает?

С этим утверждением можно было поспорить.

Состояние дел на ранчо контролирует, конечно, тот, кто ведает увольнением людей. Однако Дучесс такое заявление весьма удивило.

Понятно, что пожилая ранчёрша, впавшая в полную истерику после нескольких жалких наскоков со стрельбой, окружила себя простодушными ковбойшами. Но то, что такая могучая девчина, как Стелла Гвен, держит на службе никчёмных девчат, было просто невероятно. Да она в три секунды справится с троицей своих дохлых служащих, а в пять секунд сотрёт их в порошок!

Наверное, что-то серьёзное крылось за нежеланием увольнять никуда не годных ковбойш. Похоже, хороших людей здесь не удерживали, а мусор оставался на службе.

Интересно, в чём же причина? И чем больше Дучесс вникала в дела имения Гвен, тем больше она убеждалась в том, что надо всё-таки разгадать, в чём тут загвоздка. Она твёрдо решила про себя, что в первую очередь не следует доверять здесь ни единому человеку, действовать надо исключительно самой, в пределах собственных сил, полномочий и обязательств перед хозяйкой.

Завтрак — наиболее быстротечный приём пищи на ферме. Всё закончилось за каких-то пятнадцать минут, и Стелла сообщила Дучесс, что теперь самое время навестить и лично повидаться с Раньей Гвен. Похоже, что та проснулась поздно, потому что всю ночь не могла сомкнуть глаз.

— Она живёт как в крепости, вечно на ночь строит баррикады, — произнесла Стелла Гвен. — Но только не улыбайтесь, когда войдёте в её комнату!

Говоря это, она украдкой подхихикивала, а Дучесс в её голосе почудилось извращённое наслаждение. Так что Дучесс только кивнула головой, выражая невразумительное согласие.

На неё произвела неизгладимое впечатление тишина за завтраком и, кроме тишины, взгляды ковбойш на Стеллу Гвен, которыми они как бы спрашивали разрешения переброситься парой слов с соседкой по столу. В чём тайна её власти? Почему она сумела довести свободных людей, да к тому же ещё и ковбойш, до такого состояния? Или, сказать точнее, почему она оставила служить на этом ранчо именно этих людей, а не девчат поспособнее?

Поиски ответа на эти вопросы пришлось прервать, потому что они подошли к двери, в которую Стелла Гвен стукнула сначала один раз, а потом резко и отчётливо костяшками пальцев ещё два раза, один за другим, и — после солидной паузы — стукнула в дверь ещё разок.

— Это пароль, — насмешливо бросила она Дучесс через плечо.

— Вы считаете, что у неё нет причин бояться так сильно? — грубо спросила Дучесс.

— Конечно есть. Эта подлючка, которую она ловит, эта бандитка с Чёрных гор, страшно оскорбилась, когда тётя Ранья в тот самый день заставила её бежать. Вскоре она вернулась и попыталась достать её через окно, но с тех пор больше не появлялась. Вы об этом слышали? А тётя Ранья ведёт себя так, будто на неё, как минимум, раз в день организовывают покушение. В самом-то деле была всего одна попытка…

Раздался скрежет ключа, тяжело поворачивающегося в замке. Язычок втянулся, и дверь отворилась — сначала всего на пару дюймов, и в щель выглянула ранчерша, лицо которой было скрыто полумраком, царящим в комнате. Рассмотрев, кто стоит перед ней, она широко распахнула дверь и в то же мгновение шагнула назад и в сторону, будто желая избежать встречи со злым духом.

— Это Дучесс, — произнесла Стелла.

— Входите, Джована Морроу, — сказала Гвен.

Дучесс вошла, Стелла последовала за ней.

— Я хочу поговорить с ней с глазу на глаз.

— Без свидетелей? — произнесла Стелла с наигранным удивлением.

— Вот именно.

Стелла забормотала что-то себе под нос, но вышла. Гвен заперла за ней дверь. Дучесс воспользовалась этим моментом и быстренько, но очень профессионально оглядела комнату.

Это было жилище беднейшей из бедных ковбойш. Постель была неряшливо скомкана.

Кровать из некрашеного дерева, потемневшего от тридцатилетнего употребления. Негодный стул стоял перед небольшим грубо сколоченным столом, на котором валялось несколько скомканных бумажек, изображающих, видимо, счета и другие хозяйственные документы. Некрашеные половицы были все в царапинах от шпор, а в некоторых местах, например рядом с кроватью, а также около стола, пол был протёрт чуть ли не до дыр. На окошке не было даже самой завалящей занавески. Так выглядела спальня-кабинет человека, на земле которого паслось три тысячи голов отличнейшего крупного рогатого скота!

Однако что значит жизнь внутри дома?

Настоящим кровом людям служило небо, настоящими стенами были громоздящиеся на горизонте горы. Такую жизнь Дучесс понимала отлично. Но вместе с тем она умела ценить комфорт. Ей хотя бы недельный доход с этого ранчо, и… Впрочем, это к делу не относится. Она повернулась к хозяйке, однако та всё ещё возилась с замком. Наконец Гвен повернула ключ, задвинула задвижку и показала рукой на единственный сомнительный стул, сама же принялась ходить взад-вперёд по комнате, подняв плечи, беспрерывно вертя головой и то и дело останавливаясь, как будто ей в голову ежеминутно приходят поразительные мысли.

— Ну что, осмотрелись? — спросила она наконец.

— У меня было слишком мало времени, чтобы осмотреть всё, — ответила Дучесс, поглядывая в окно на сбившиеся в кучу строения.

Главный штаб ранчо напоминал небольшой городишко; правда, для горной местности здесь было слишком много деревянных построек.

— Во всяком случае, во время завтрака вы посмотрели на моих людей, не так ли?

— Совершенно верно.

— Что вы о них думаете?

— Ничего не думаю, — осторожно ответила Дучесс, потому что каждый игрок первым делом должен научиться скрывать свои мысли.

— У меня было слишком мало времени для того, чтобы делать какие-то выводы.

— Не скажите! — воскликнула Гвен, хотя и пыталась сдержать волнение и не повышать голос. — Боже мой, неужели вы хотите сказать, что не раскусили с первого взгляда эти ничтожества? — И тут она обратила свои усталые, заспанные глаза на Дучесс.

— Ну хорошо, — решила признаться Джована Морроу, поскольку была припёрта к стенке словами хозяйки. — Они мне не очень-то понравились.

— На самом деле они ещё хуже, нежели выглядят. Мне пришлось нанять восемнадцать человек на дюжину мест, чтобы хоть как-то справлялись с работой.

— Почему же вы их не увольняете?

— Это дело взяла на себя Стелла, да, кроме того, в этих местах трудно найти дельного человека. И со Стеллой тоже не так всё просто. Слишком уж она прямолинейная девушка. Ведёт себя так, будто она — капитанша, а ковбойши — рядовые солдаты. Людям, у которых хребёт не гнётся, трудно выдержать. А как вы? Сумеете вытерпеть?

— Не знаю, — произнесла Дучесс. — Попытаюсь. По крайней мере, три месяца я должна отработать.

— Вы думаете, что сумеете продержаться здесь?

— Обязательно должна. Три месяца…

Ранчерша вздохнула.

— Это меня радует, — вымолвила она. — Повидали уже собачек?

— Да, повидала.

— Это прекрасная свора! Вроде бы не похоже, но они идут по следу человека точно так же, как по медвежьему. Я их достала там, за границей. — Она махнула рукой, остановилась, и суровая улыбка замерла на её лице. — Они натасканы на человека.

— Не Стелла ли имела счастье доставить их сюда?

— Они здесь всего пару дней. А что касается Стеллы, то она ни на что такое не годится. Для верховой езды она слишком тяжела. Она весит примерно двести сорок фунтов. Ей бы тяжеловоз нужен, но не всякий ещё тяжеловоз её выдержит. Вот по этой причине Стелла мне не помощница в охоте на эту проклятую собаку с Чёрных гор. Зато ходок она отменная. Только ради меня пошла пешком по её следам; правда, ей не повезло. В Чёрных горах, на камнях этих проклятых, следов почти не остаётся. Если и есть что, так надо такой внимательной быть…