- Черт, - сказал Фокусник и повернул какую-то ручку.

В следующий миг у нас дико заложило уши. Старик подбежал к Фокуснику и пытался что-то орать ему, но я ничего не слышал. Тогда Старик показал в сторону стражи.

Фокусник нажал на кнопку, лампочка погасла.

Сквозь звон в голове я услышал царившее кругом рычание, мяуканье и крики стражи:

- Эй! Хватит! Мы вам головы поотрубаем! Выключите этот чертов гул, маломерки!

И снова никакой поэзии. Загадка.

Эта ночь мало чем отличалась от предыдущей.

Да, мы стали осторожнее и умнее.

Мы шли не цепочкой, а кругом, глядя во все стороны.

Наши удары стали реже, точнее и сильнее, я даже один раз увидел густой след темно-красной, почти черной крови, и машинально слизал его, в следующее мгновение вспомнив об амебах, вирусах и аскаридах.

Но ты попробуй ударь здоровенную черную кошку, в тот момент, когда она уже падает на тебя из-за кустов, а ты только что это заметил.

Я старался понять и вычленить из окружающих шумов треск ветки перед прыжком, или вздох - но бесполезно. Особенно на фоне тарахтенья гигантских сверчков, которых я бы с удовольствием перебил без остатка, если бы они не сидели в самой гуще чертовых цветущих кустов.

Опять утро, рассвет сквозь невольные слезы усталости и отчаяния.

Опять такое относительное затишье, когда обе враждующие стороны уползли в свои норы зализывать раны - под аккомпанемент разгорающейся зари.

Опять Бетти, прячущаяся за моей спиной от похотливо разглядывающих ее Фокусника и Угрюмого. Надо же, эти обтерлись и пришли в себя... до такой степени.

И опять - ведра пойла, благодаря которому удавалось уснуть до обеда.

- Где твои спутники, контрактник ты ленивый?

Я продрал глаза и увидел перед собой Мажордома.

Так. Судя по солнцу, сейчас где-то полдень. Я повернулся налево и не увидел никого. Повернулся направо и увидел лежащего на соседней кушетке Угрюмого, угрюмо (пардон) разглядывавшего Мажордома.

- И почему ты праздно возлегаешь,

Когда готовиться упорно подобает,

К тому, чтоб исполнять свой долг всенощный,

От звуков мерзких деву охраняя?

Я вздохнул и призвал на помощь свою Музу.

- О милый сьор, позвольте вам ответить.

От ратных подвигов устало отдыхаем,

Свои телеса на кушетки возложивши, - наконец кое-как сложил я.

Мажордом поморщился с видом явного неудовольствия.

- И что теперь вы предпринять хотите?- спросил он почему-то моего соседа, но с таким же успехом мог спросить скамейку, на которой тот лежал.

- Где ваш начальник, где он отдыхает?

К нему вопросы есть у стражи нашей верной.

- Позвольте уклониться от ответа, - неожиданно складно промямлил Угрюмый.

- Что слышу? Ты дерзаешь спорить, грубый?

Немедленно поведай, где укрылись

Начальник и бойцы охраны вашей!

- Я доверяю вашей мудрости беспечно.

Несмотря на неприятность ситуации, я улыбнулся. Тут ко мне молнией пришла мысль, что Мажордом продолжит допрос на моей шкуре.

Тогда я допил все, что оставалось в кувшине - да, перед этим я осознал его наличие в своей руке - и сделал вид, что отрубился навзничь. На самом деле, вскоре так и вышло.

Третья ночь в Саду.

Мы были усталые и битые, потому еле двигались. Потому были ранены все, а Старик так вообще помят основательно.

На следующий день решили сделать перерыв, дескать, надо отдохнуть и подлечиться. Настроение было близко к паническому.

- А как сбежать отсюда? То есть, а если сбежать, - промямлила Бетти.

Старик устало покачал головой.

- Это позор. Мы должны выполнить контракт.

Но он же бессрочный.

- Не совсем. Они этого не имели в виду. Расторгнуть до - нельзя. А потом что-то должно измениться, в этом фишка. Мы сможем либо продлить, либо расторгнуть. Но мы получим какой-то новый статус, и сможем диктовать условия.

- Да ладно, - фыркнул Угрюмый.

- Действительно так. Они не могут это нарушить. Иначе сами испортят репутацию, - оптимистично заявил Старик.

Мы помолчали.

- Зачем тогда истерику устроил? - Я удивился, первый вечер вспомнив.

Он усмехнулся.

- Затупил. Не понял. Потом подумал, до меня дошло уж.

- Эй, маломерки! - сказал подкравшийся незамеченным Мажордом. - Вас врач наш подлечиться приглашает.

Не веря ушам, мы поплелись за ним и вскоре оказались в чистой, абсолютно белой комнате, пропахшей незнакомым резковатым запахом. Посреди нее в белом костюме стоял низкорослый (по местным меркам), страшно худой мужчина в очках и смотрел на нас с видом усталого отвращения к жизни и всем ее проявлениям.

Осмотрев нас и выслушав жалобы, он наконец открыл рот и сказал сухим сдавленным голосом:

- Вы можете идти к себе, рабы принесут. А ты, - он указал на Старика, - останься.

Мы ушли, гадая, что будет дальше.

Через некоторое время вернулся Старик, весь бледный и потный.

- Сейчас принесут. Пойло какое-то. Ух, вставляет, хорошо.

Его лицо показалось мне испуганным.

- Что-то там еще случилось? - спросил я Старика.

- Нет, - он коротко мотнул головой и отвернулся. - Все нормально. Эти парни, представляете, дали нам сегодня отдых.

- Ух! - обрадовался Угрюмый. - Классно!

- Не может быть, - с видом несказанного облегчения улыбнулся Фокусник.

- Господи! Они тоже люди! - у Бетти вырвался визг счастья.

Старик терпеливо улыбался.

- Ну да. Но если мы завтра не продолжим глушить кошек, нас оштрафуют и изобьют палками. А если мы не выполним контракт, нас казнят.

Радости оборвались.

- Разрубят на шесть частей, - пояснил Старик, закрепляя эффект.

Мы уткнулись глазами в стены.

- Надо достать глушители, - сказал наконец я мысль, вертевшуюся на уме третий день. - У вас есть глушители? Я что-то думал, что тут будет нормальное снабжение.

Эбарцы не предложили нам никакого оружия и вообще игнорировали вопросы о нем, забыл сказать.

- И перевалить кошек? - спросил Старик. - Я думал об этом. Но тут две проблемы. Убить их они бы и сами могли. Поэтому это может быть сочтено нарушением контракта.

Он замолчал.

- А вторая?

- Вторая... ну, это надо тогда незаметно как-то сделать, и замести следы, это тебе каждую тушу придется прятать, либо разделывать, сжечь... утилизовать, короче...

Он замотал головой.

- Нет. Думай дальше.

Я думал. Но придумать ничего не мог.

- А какого черта они вообще в этом Саду тусуются? Кошки? - возмутилась Бэтти.

Никто ей не ответил.

Я пожалел, что не стал биологом. Возможно, у этой загадки был какой-то ответ.

- У меня дома был кот, - внезапно начал Фокусник, и мы все навострили уши.

- Ну? - не вытерпел наконец Угрюмый.

Фокусник вздохнул.

- Он повадился ссать все время в один угол. Что мы только ни делали. Клали туда всякую дрянь. Прыскали. Все равно. Отец начал его бить.

Он сглотнул.

- Ну, в общем все равно не помогло.

- Ну и чем кончилось-то?

- Ну... Мы его отвезли в лес и там выпустили.

- Пфффф, - хмыкнул Угрюмый. - Я бы сразу башку свернул и выбросил, делов-то. Вообще коты так не делают, надо было просто его на улицу выкинуть, ну приходил бы домой пожрать.

- Мы живем на сто первом этаже, - меланхолично ответил Фокусник.

Угрюмого перекоробило.

- Ой, ё. Ужас. Ну понятно тогда.

Всю ночь мы почти не спали и разговаривали, наслаждаясь неожиданным отдыхом под музыкальное сопровождение приглушенных стенами "мяу!". Часть из этих разговоров я запомнил.