- Позвольте вам еще раз прогундосить,
О дети милые, на смертный путь идуще,
С которого уж многие сверзились.
Вы говорить таким вот пятистопным ямбом
Обязаны на Эбаре проклятом.
Иначе, вашу мать, простите, дети
Вам там пипец, устал уж повторять я.
Я все равно смотрел на него растерянно и слегка несчастно.
- Типа, вот таким языком надо говорить? Там...
- Типа, - язвительно кивнул седой и вздохнул, вытерев пот со лба. - Вруби себе это в мозг. Вхреначь. Впарь. Вдолби. Иначе, я серьезно тебе говорю, тебя слушать никто не будет. Не, я конечно буду вам помогать поначалу, но вы уж напрягите свои мозги, или что там у вас, и учитесь сами.
- Черт... - поморщился уголовный верзила и проскрипел, криво ухмыляясь. - Мне бы какую-нибудь фразочку, на все случаи жизни, типа, чтобы можно было отвертеться, в любом варианте. А то для меня все эти шансы-мансы, это типа проблема.
Седой кивнул.
- Я уже подумал об этом, пока мы с тобой... участвовали в переговорах. Я думаю, тебе подойдет что-то типа этого: "Позвольте уклониться от ответа". Или - "Я доверяю вашей мудрости безмерно". Или "беспечно". Или...
- Погоди, - верзила поморщился, - слишком быстро. Как ты сказал? Безмерно?
- Я думаю, будет лучше, если ты запишешь это на бумажку.
- О! - детина обрадовался, во всяком случае, его улыбка стала еще кривее. - Отлично! А бумажка есть?
Почему-то такой вопрос Старика разочаровал, и он отвернулся к иллюминатору.
Бетти хмыкнула.
Парень с косматыми волосами до сих пор не оглянулся на меня, но мне это и не нужно было - понятно, что верзила - это Угрюмый, а этот лохматоз - Фокусник. А все остальное я и так скоро узнаю без всякого на то моего желания.
Мне остро захотелось обратно домой.
Ударили ускорители, и на несколько секунд нас придавило так, что желание беседовать провалилось куда-то в кишки. Но вскоре наши тела наконец догнали корабль, и языки снова почувствовали свободу и желание общаться.
- Я может быть, буду не слишком быстро ловить все на лету, - снова обратился я к Старику. - Извини, я... это мой первый в жизни контракт. Я просил отца, чтобы он ввел меня в курс дел, но он сказал, так нельзя. Например, с этими позывными какой-то нюанс есть. Может, ты объяснишь?
Седой посмотрел на меня с непонимающим видом, потом понял и кивнул.
- Ах, вот что. Понимаешь, друг Ботаник,
Не всем полезно знание бывает.
Быть может, мое имя в передрягах
Здесь будет нехороших, о которых
Я умолчать хотел бы по прибытьи
Домой, коль то угодно будет Богу.
Я кивнул несколько раз.
- Вот это я, поверьте, понимаю.
(Так, одна строка получилась. Что бы дальше сказать?)
- Другое... тут ... другое дело тут меня заботит.
В глазах Старика тут же загорелся веселый огонь уважения, и я сбился.
- Короче, позывной надо не просто так придумывать, а в нем какая-то тайна должна быть. Отец сказал, что такое говорят только в первой команде.
Старик кивнул и начал:
Тут дело в том, что наши самозванья,
Которые себе мы присвояем,
В минуту гордости, иль ложного смущенья,
Или воспомнив имя предка дорогое,
Не так уж точно нас изображают,
И их порой в бою бывает трудно вспомнить.
Но коли метко твою подлинную сущность
Раскроет прозвище смешное и лихое,
Оно у всех легко навязнет в память
Так, что и нож не отскоблит навеки.
Волосатый парень наконец-то обернулся к нам и посмотрел почему-то с обидой.
Старик ответил ему насмешливым взглядом.
- Типа, если ты смешной и патлатый, и похож на чудака - погоняло Клоун тебе будет в масть.
- Я - Фокусник, - сказал тот и отвернулся с обиженным видом.
- Ладно. Мне не жалко. Фокусник. Похожий на Клоуна. Я не в первый раз в деле, парень. Я чую, будешь ты еще Клоуном. Или постригись.
Фокусник передернул плечами.
- Надо будет, постригусь.
- Договорились. Не парьтесь, ребята. Прозвища меняются - по ходу опыта характер человека обычно меняется. Хоть и не в основном. Правда, для получения опыта требуется еще малость выживать. Из раза в раз.
Это все равно было не то, о чем я думал, но Старик явно не ответил бы большего, поэтому я остановился.
Против воли мне вспомнилось, что говорил об этом Дед:
- Имя - это отражение нашей жизни. Оно растет вместе с тобой. Оно впитывает славу твоих побед. Иногда оно вдруг захватывает тебя и начинает вершить тобой историю, как мечом.
Да, это, сударь, явно не "Ботаник".
Но надо же с чего-то начинать.
Я чертыхнулся, осознав, что начинаю уже мыслить тем слогом, о котором сказал Старик.
Корабль вышел на крейсерский ход, тяжесть стала еще меньше.
Вибрация и шум двигательной системы не располагали к продолжению разговоров. Полное отсутствие развлечений постепенно сморило меня в дрему, превратившуся вскоре в глубокий сон.
Новая перегрузка разбудила меня - мы приземлялись.
Так угнетает отсутствие иллюминаторов или экранов в этих ржавых нелегальных грузовиках. Мне очень хотелось увидеть Эбар с околопланетной орбиты - это же был мой первый контракт...
Но нет.
Через полчаса грубого пикирования в сторону космопорта, вслед за остальными вколов себе с интервалом в 5-10 минут (чтобы не порвалось сердце) полный набор требуемых антидотов, мы дождались остановки корабля и на подгибающихся ногах спустились прямо к длинному ржавому автобусу с надписью "Для контрактников".
- Побыстрее нельзя? - прогундел какой-то странный водитель, показавшийся моему страдающему от интоксикации мозгу кошмаром из детства.
Старик предупредил, что по прибытии нас ждет банкет. Некоторое время спустя я счел это весьма гуманной идеей, так как первый шок от планеты можно было прогнать только хорошей дозой алкоголя, но в тот момент я еще этого не понял.
Итак, это был Эбар. Он встретил нас пониженной гравитацией, трехметровыми людьми, чудовищными деревьями в небоскреб вышиной и тошнотворно незнакомыми запахами.
Никаких цветов и оркестров, конечно - полупассажирский экипаж, управляемый огромным водителем-эбарцем, в котором мы были детьми.
- Что за хрень? - прошипел Угрюмый, неуклюже болтаясь на громадном сидении.
- Это Эбар, детка, - задумчиво ответил Старик.
Автобус быстро въехал в ворота здания, которое я не успел разглядеть. Без лишних слов нас провели через длинный зал к длинному столу, за которым сидело человек пятьдесят.
Точнее, огромных человек - эбарцев. Я сглотнул, перемножил информацию в голове, и мне стало легче - я был такой же человек, как и они. Просто в полтора-два раза меньше размером, ну и что.
Сначала мне показалось, что мы попали на свадьбу. Старик оживленно лопотал с принимающей стороной на местном наречии, из которого я ничего не мог понять.
- Это что, свадьба? - наконец спросил я у него, показав глазами на сидевшую во главе пышную даму неопределенного возраста.
- Это королевский дворец, брат, а это - не невеста, а принцесса, - вполголоса сказал Старик и раздал нам ушные трансфоны.
