Катька сделала глоток горячего глинтвейна из трубочки и произнесла.

– Ну хорошо…Я поняла тебя.

– Прекрасно! – заметно оживился мужчина, блеснув глубокими карими глазами – Свободна ли ты вечером в среду?

– Ну в общем да, до семи на работе, только тренировка вечером.

– Тренировку можешь перенести, в ближайшие три дня она тебе не понадобится. Так, ты на Баррикадной… Ага, доедешь до Добрынинской, выйдешь к Люсиновскому переулку, я тебя оттуда заберу.

Катька ехала в метро и дрожала от страха. Такое с ней было впервые, обычно дрожали мужчины, особенно перед сексом, девушка в такие моменты тихо улыбалась и гладила их волосы, как бы невзначай касаясь возбужденными сосками полной груди предплечья, шеи мужчины. Катька уже три раза проезжала Добрынинскую, выходила из вагона и садилась в обратную сторону. Один голос твердил зачем ей все это нужно, а второй заявлял, что такого опыта у нее еще не было, что надо пробовать, тем более, что давно хотела. Но истошнее всех вопил третий, голос химика, которому был интересен сам Эдуард.

– Хорош кататься уже, что как дурочка! – кричали голоса – Девочка что ли пяти лет, карусель здесь устроила!

– Я … Я не знаю… Правильно ли… Нужно ли? – виновато оправдывалась девушка.

– Если не нужно, не еби мозг тогда, садись и езжай домой к Верке, она тебя ждет как всегда с рассказом о Михалыче, вы опять поржете, обсудите какие все мужики дегенераты и ляжете спать. Давай вали домой, тряпка!

Не успела Катька выйти из метро, как посыпались смски о звонках Эдуарда и через секунду зазвонил телефон.

– Привет, ты где вообще? Написала, что зашла в метро еще сорок минут назад! Здесь ехать от силы двадцать! – возбужденно говорил Эдуард.

– Я… я… Замешкалась – «Что я несу?» – подумала Катька.

– Ладно… Замешкалась она. Выходи, я стою здесь мигаю. Лексус, черный, три, четыре, семь, если забыла.

Катька, естественно, забыла, она вообще не запоминала марок, моделей, цифр, это не входило в ее систему координат. Эдуард это понял с самого начала и всегда опережал Катьку ответом.

– Я не спросил, что ты пьешь, поэтому взял коньяк, вино белое, на свой вкус, правда. Еще есть хороший виски, – спокойно говорил Эдуард, ведя машину.

– Виски подойдет – ответила Катька, пытаясь хоть как-то унять дрожь в коленях.

– Ну прекрасно – улыбнулся мужчина и уверенно положил руку на колено девушки.

– Не бойся, я думаю, тебе понравится, я вижу это, моя интуиция, моя чуйка пока не подводили меня.

Эдуард помог Кате снять пальто, но девушка хотела его снять сама и быстро застегнуть, потому что у пальто была прожженна подкладка в одном месте. Пальто было Вериным, вполне приличное, Верка не скупилась на вещи, классическое серое, но с прожженной подкладкой. Мужчина взял пальто и, повесив на вешалку, убрал в шкаф.

Квартира Эдуарда состояла из двух этажей и была выдержана в спокойных кремо-бежевых тонах хайтека совмещенного с удобством и уютом. На первом этаже находились кухня с гостиной, ванная с туалетом и спальня. Из гостиной на второй этаж вела деревянная лестница сразу во вторую спальню и еще одну комнату, из которой можно было выйти на открытый балкон с двумя плетеными креслами и небольшим стеклянным столиком.

– Присаживайся, давай немного выпьем, – отодвинув стул, Эдуард пригласил Катю к столу.

– Да, мне нужно, – призналась девушка, все еще волнуясь.

– Я вижу… Но это даже хорошо… Было бы странно, если бы ты не волновалась.

Мужчина легко и непринужденно вел беседу, периодически подливая Кате виски и застывая пронизывающим взглядом карих глаз.

– А себе? – спросила Катя, заметив, что последние два раза он наливал только ей.

– Нет, мне хватит. Алкоголь делает меня более агрессивным…Ты это почувствуешь на собственной попе, – вновь застыв на девушке, произнес Эдуард. – И я говорю это не буквально.

Катька вжалась в стул и впервые посмотрела Эдуарду прямо в глаза, как преданная собачонка на своего хозяина.

– Так, я тебя отправляю в ванну, большое бежевое полотенце – твое.

Девушка зашла в огромную очень светлую ванную комнату с пушистым белым ковром на полу. Ванная была совмещена с туалетом, и помимо душевой кабины, в ванной был унитаз и биде. Посмотрев на полки с туалетными принадлежностями, Катя улыбнулась. «О, ну хоть что-то совпавшее с ее системой из жизни упакованных мужчин за сорок. Несколько темно-синих тюбиков серии «Biotherm Homme» привычно занимали свои места, а также очень знакомый парфюм от Dior Homme и тоже частенько покупаемый мужчинами за сорок от YVS «La nuit de L'homme» с неудобной массивной крышкой. Какое-то время Катьке приходилось вплотную заниматься маркетингом, и она задумалась, почему зрелые состоявшиеся мужчины покупают именно эти марки? Агрессивная реклама? Нет. Явные отличительные признаки, не сказала бы. Ну с Диор все понятно, но почему косметика именно «Биотерм»?»

Девушка ополоснулась и, завернувшись в полотенце, вышла в гостиную. На плечах и спине еще оставались капельки воды и локоны волос у шеи слегка намокли. Эдуард осмотрел Катю с ног до головы и произнес:

– Я могу тебя попросить совсем смыть косметику и забрать свои шикарные волосы в хвост? Извини, что не сказал этого сразу.

– Смыть косметику? – неприятно удивилась девушка.

– Да, совсем.

Катька, порывшись в сумочке, достала резинку, которая была с ней всегда, потому что на работе ее постоянно раздражала кудрявая, живая шевелюра, и она собирала все волосы в творческую кукульку на макушке. Катька вернулась в ванну и стала искать что-то более подходящее, чтобы умыться, а главное смыть тушь до конца, без страшных черных разводов под глазами. В итоге ничего не нашла, кроме мыла для рук, только оно было без характерной мужской отдушки. Катька очень долго терла глаза, что они стали красными, но все-равно не отмыла их как хотела, сожалея, что нет любимого двухфазного средства, которое одним движением убирает даже водостойкую тушь.

Забрав волосы в хвост, Катька вышла из ванной.

– Полотенце можешь бросить на кресло – довольно сказал Эдуард, стоящий в черном кожаном фартуке, длиною до колен, какие раньше носили кузнецы. Фартук был надет на голое тело, оставляя обнаженными спину, попу и подкаченные ноги мужчины.

Катька, бросив полотенце, остановилась посередине комнаты совершенно нагая и не накрашенная.

– Прекрасно! – неподдельно восхитился Эдуард, подойдя к девушке и сжав одну грудь ладонью, как бы измеряя объем. – Хорошие сиськи! А пизденка? Ну-ка, раздвинь пошире ноги! – скомандовал мужчина с новой для Катьки нотой металла в голосе. Девушка послушно раздвинула ноги, открыв для осмотра лобок с ровным подстриженным треугольничком волос и гладкие тщательно проэпилируемые половые губы. Эдуард опустился на корточки, плюнул на клитор, затем снова поднялся и, уверенно раздвинув половые губы, ввел палец во влагалище.

– Да, ты течешь уже, сучка! Ах, я видимо в тебе не ошибся! Ну сейчас мы тебя проверим! Хорошенько так попробуем во все дырочки!

Эдуард подошел к большому раскрытому чемодану, в котором были аккуратно разложены всевозможные штуки, относящиеся к так называемому направлению БДСМ.

О подобной своей страсти Эдуард написал Катьке сразу, в первом же сообщении на все том же сайте, на котором девушка немногим раньше познакомилась с Виктором.

– О! Ты поддался всеобщему поклонению пятидесяти оттенкам серого? – сыронизировала Катя в ответ на его сообщение.

– Нет! – резко ответил мужчина. – Меня просто бесит, когда так говорят, также дико раздражает книга, а фильм я даже не стал смотреть. БДСМ – это целая наука, целая философия… О мозге, теле, ощущениях, о том, можешь ли ты выпустить, открыть то самое сокровенное, что поселилось в тебе поле двадцати пяти-тридцати лет, а возможно жило с тобой с рождения. И мне смешно смотреть на домохозяйку или девочку восемнадцати лет, которые понеслись в сексшопы покупать плетки и маски, при этом никто из них, еще ни разу в своей жизни не кончал. Это первое, и второе – кому они дадут эту самую плетку? Тому, кто также как и они, узнал об этом от весьма посредственной Эрики Джеймс? Смешно. Тому, который понятия не имеет, где у женщины пресловутая точка G, и, дай бог, чтобы знал где клитор… Но печаль в том, что он и не стремится этого узнать.