Виктор уже более десяти лет профессионально увлекался сноубордом, и это было не просто увлечение или хобби. Горы, снег , скорость стали для него весомой частью жизни, той частью, без которой мужчина уже не мог. Виктор объездил и обкатал почти все горнолыжные курорты мира, но особенно ему полюбилась Камчатка. Там на гору их поднимал вертолет, с вершины которой открывался потрясающий вид на ослепительно белые снежные шубы гор и синий до рези в глазах Тихий океан. Группа спускалась, вертолет к тому времени уже ждал внизу, и они снова взлетали на вершину. И так по шесть -восемь раз в день, в зависимости от погоды. Камчатка была туром не из дешевых. Во-первых, перелеты, во-вторых, аренда вертолета, поэтому Виктор переживал о том, какая группа наберется, он был человеком вполне обеспеченным, но даже ему арендовать самолет только для себя было накладно. Летал мужчина туда ранней весной в основном с друзьями, а в последнее время стал брать и Софью, так как дочь потихоньку становилась объектом его отцовской гордости. Софья достаточно не дурно каталась, знала в совершенстве английский и иврит и должна была блестяще закончить школу. В Израиле жила вся семья Виктора, восьмидесятипятилетняя мать-еврейка, девяностолетний отец-латыш, жена, Софья и бессчетное количество родни на седьмом киселе.

Но не только сноубордом горел Виктор, в летнее время, когда для большинства гор не сезон, он также успешно катался на вейке, играл в теннис, новомодный сквош и прыгал на батуте под чутким руководством титулованного акробата из «Дю Солей».

«А должен я завтра прыгнуть этот прыжок! – хитро заулыбался Виктор своей кошачьей улыбкой. – Хорошо мы так сегодня с Катей позанимались, я прям слился полностью. Да с ее сиськами всегда все до последней. Эх, кончаю, правда, что-то быстро. Но фиг с ним, не Юля же Михалкова».

Юля Михалкова из «Уральских пельменей» была для Виктора «женщиной в голубом». Однажды он увидел ее на одном горнолыжном курорте и влюбился. Восхитился ее красотой, которая ни капельки не уступала телевизионной, позавидовал черной завистью ее мужику и не раз тогда вспомнил, что он метр пятьдесят семь с залысиной.

Эдуард летел рейсом Москва –Шанхай в этот раз эконом-классом, так как цена на бизнес в связи с курсом евро была просто заоблачной. «Ахаха! – про себя усмехнулся мужчина слову заоблачной по отношению к билетам. – Ну верно, я же сейчас за облаками, какой же ей, цене, еще быть!» Эдуард достал карманное зеркальце из стильной кожаной косметички и стал рассматривать свой покрасневший глаз. «Ну, вот как всегда! Стоит понервничать, сразу лопаются сосуды в правом глазу!» – зарычал мужчина, да и родимое пятно, расположившееся от переносицы почти до середины щеки, неприятно потемнело.

В связи с курсом евро подорожали не только билеты, но и комплектующие для его мебельной фабрики в Китае, об этом мужчина думал сейчас. О евро, о покупке новой более дешевой древесины, о возможной реструктуризации компании и о Сергее, его управляющем уже на протяжение последних семи лет. За несколько дней до командировки ему положили на стол документы, свидетельствующие о том, что Сергей ведет двойную игру прямо у него за спиной. «Блядь! Да почему так! Не может быть! Сергей – это же моя правая рука, это друг, это человек, который меня понимает как никто другой! Если верить бумагам, то получается, что Сергей фактически создал вторую компанию на базе моей фабрики, получается, что он, как паразит, все это время высасывал соки из самого дорогого и долгожданного моего детища, чтобы взрастить своего выродка…Так, либо кто-то со стороны хочет подставить Сергея, либо Сергей на самом деле меня предал. С этим надо будет разобраться, кое-какие моменты уточню по прилету в офисе в Шанхае, а основное уже оставлю на Москву».

Эдуард откинулся в кресле и не ощутил приятного погружения в широкое и глубокое кресло бизнес-класса. «О, черт, и здесь подстава! Заказать виски что ли?» – подумал мужчина, провожая пристальным пронизывающим даже сквозь спину взглядом карих глаз стюардессу. «Ладно, не буду, не заслужил. Какого хрена виски, если человека под собой не вижу, где моя прозорливость и выработанный с годами навык в два счета раскусывать людей. Где это все?! Старею что ли, глаз уже не тот, замыливается…» На слове замыливается мужчина опять усмехнулся, вспомнив про лопнувшие сосуды. «Не замыливается, а заливается кровью…Хм…А что если Сергей меня подставил, и это я докажу… – все не успокаивался Эдуард. – Что делать дальше? Просто так Сергея не уберешь, слишком много знает , да и умеет, грамотен и профессионален, сучара…На данный момент основные рычаги управления компанией у него, потому что кто-то , блядь, расслабился, доверился как прыщавая школьница! Ну ладно, и не в такие игры играли».

Спускаясь с трапа, Эдуард включил телефон, тут же посыпались сообщения о поступавших звонках, и мелодично запиликал вотсап. Писала Катя: «Привет…странно как-то ты мне сегодня приснился…с обожженной багровой спиной…У тебя все хорошо?»

Катька бежала на работу и как всегда опаздывала, но несмотря на то, что шла уже двадцатая минута ее рабочего времени, девушка завернула в кафе купить неизменный стаканчик двойного эспрессо со сливками и какую-нибудь сладкую штучку. Катька вообще любила пожрать. Гурманшей была еще той, поэтому и деньги у нее не задерживались, сколько бы она ни зарабатывала, ей все равно не хватало. Девушка очень любила маленькие, уютные, похожие на парижские кафе, ресторанчики, с красивым интерьером, видом из окон или террасой.

Девушку тянули подобные места и четвертую часть своего дохода она отдавала именно им. А так как доход у Катьки был «особо не пошикуешь», или как любила резюмировать Вера, что Катька живет «не по средствам», то последнюю неделю перед зарплатой девушка сидела на яблоках, и обед ее составлял бутерброд из «Ашана» за пятьдесят два рубля. А бутерброд, кстати, был прекрасный: с приличным кусочком курицы, кружочком свежего помидора, листочком салата и ломтиком сыра.

– Карина, привет! Айм соу соу сори! Так опять долго ехала! Так долго стояли поезда в туннелях! Представляешь, даже в метро уже пробки! – живо и с улыбкой произнесла Катька, залетая в офис.

– Привет! – еле выдавила из себя коллега.

«Понятно, опять не в духе. – сокрушилась Катька. – Вообще, как можно быть таким тяжелым человеком? Вот глыба сидит, настоящая гранитная глыба».

Хотя с виду Карина совершенно не была похожа на глыбу. Маленького роста, худая, морщинистая, тридцатисемилетняя девушка. Карина была замужем, жили они с мужем и сыном в достатке. Также коллега имела неплохой тыл из папы-полковника и мамы-бухгалтера мясного комбината. Карина была все время чем-то недовольна, больше молчала: молча делала свою работу с бумажками и отчетными документами, втихую, под офисную суету, находила рабочих для ремонта новой квартиры, успевая заказывать все то многочисленное, что нужно для ремонта, начиная от шурупов, гаек и направляющих и заканчивая техникой и мебелью, лишь изредка созваниваясь с мужем, согласовать цену. Катька наблюдала за Кариной, за ее жизнью и три вопроса не давали ей покоя. «Первый вопрос – почему она с такими родителями работает на такой скучной, бесперспективной работе, второй – как она может ничего за день не жрать?» Карина вообще ничего не ела весь день, только пила чай и раз в два часа выходила курить, все остальное время девушка сидела, уткнувшись в компьютер. Катька бы сдохла. И третий вопрос, который больше всего буравил катькин мозг: «Почему Карина не красит свои седые волосы. Неужели она их не видит? Они уже достаточно отросли и, как лески, как прочные рыбацкие лески, выбивались из русых прядей девушки». Больше вопросов к коллеге у Катьки не было.

Сама же Катька на своей работе «отбывала срок», так она это называла. Катька занималась продажами корпоративного такси для сотрудников и клиентов различных компаний. Ее задача, впрочем, как любого менеджера по продажам – привлечь клиента и заключить с ним договор. Катька работала в продажах с различными ответвлениями уже более десяти лет и терпеть уже все эти продажи не могла. Она знала от первого до последнего шага пресловутые законы продаж, хорошо разбиралась в психологии людей, в их психотипах. Знала, что на то, чтобы быть в новой компании как рыба в воде ей нужно три месяца, этот срок был очень точным, именно на третий месяц она выходила на результат, на пятом добивалась успеха, а на девятом ей становилось скучно. Одни и те же звонки, одни и те же продукты, один и тот же кейс, одна и та же проверенная интонация на нужных словах и одни и те же слова-крючки, на которые цепляется рыбка по другую сторону трубки.