– Так, или иначе, в Сиггблот, первый день лета, в начало нового года, князь Стовов будет ждать желающих принять участие в походе в устье Западной Двины, – сказал Рагдай, – встреча состоится южнее Моонзунда посреди залива у острова.

Вишена промолчал, но было заметно, что ему не хочется никуда уходить с Рагдаем. Вернувшийся скальд уже не удостоился больше внимания и стал сам напевать себе под нос продолжение из Эдды.

– Мне не очень понятен этот поход, – сказал ягд Эймунд, – когда мы все протрезвеем, расскажи мне ещё раз, книжник, что могут взять бедные люди в местах, где воюют короли и их армии.

А теперь, может быть ты мне продашь, наконец, книгу это мудреца последнего римлянина про богов. Сколько ты за неё хочешь?

– Двадцать золотых безанов, – быстро ответил Рагдай, – там много украшений на переплёте.

– Я за это двадцать коров куплю, – быстро, несмотря на изрядный хмель, сказал ярл, – дорого это очень.

– Я куплю за пятнадцать, – сказал Йёран, – я думал, что ты меньше чем за двадцать пять не отдашь, а если есть торг…

– Хорошо, иудейская душа, пусть будет восемнадцать, и по рукам ударим, – воскликнул ягл Эймунд.

– У меня столько нет, – подмигивая книжнику, сказал Йёран, – ты всё ругаешь богатых за жадность и подлость, а кому бы ты свои книги продавал, если бы богатых не было, рабам?

Рагдай хотел что-то возразить, но сыновья неодобрительно загудели:

– Отец, зачем столько денег тратить на эту книгу, в походе можно десять таких в монастыре захватить!

– В монастыре будут богословские христианские книги, вы их не сможете не прочесть, ни понять, а это учебник жизни, – перекрикивая их, сообщил присутствующим Рагдай.

– Лучше бы выпили за удачу великого похода на запад славного конунга и берсерка Вишены! – закричал, присоединяясь к общему шуму Эйнар, – за Вишену!

– За ярла Эймунда, хозяина гостеприимного крова!

– За дочь ярла, красавицу Маргит!

Пока все кричали наперебой и опрокидывали питейные рога с вином, братья Маргит вышли из дома. Это не могло никого насторожить, потому что по многу раз все выходили и возвращались во время пира. Только очень внимательный и проницательный наблюдатель, мог бы заметить странные взгляды Маргит и её братьев, то друг на друга, то на Вишену.

– Я буду думать над предложением Рагдая, – сказал сквозь крик Вишена и поднялся со скамьи, собираясь выйти, – выйду подышать от этого дыма.

– Это уже лучше, чем просто отказ, – сказал Эйнар и тоже поднялся, намереваясь выйти вместе с ним, – если мы пойдём в поход только силами одной дружины, много ли мы сможем добыть?

Вишена остановил его рукой, усадив обратно на скамью, и вышел во двор.

Всё что потом произошло, показалось Вишене сном, чередой не связанных грохочущих мгновений, медленных, гулких и неотвратимых сцен и какой-то чужой жизни. Он знал, что Маргит сейчас выйдет за ним и будет упрекать, или просить, как она всегда делала раньше. Действительно, она тоже вышла на свет, и он услышал за спиной её лёгкие шаги, и шёпот, призывающий свернуть к дровяному сараю. Повинуясь, он свернул направо и у стены из вертикальных брёвен остановился, обернулся и обнял её со словами:

– Мне не хочется уходить из Викхейля, но прошу тебя, не веди себя так, словно мы уже помолвлены. Дай мне свободно сделать выбор. Клянусь нитью судьбы богини Инн, наши судьбы уже соединены! – после этих слов он поцеловал девушку в горячую щёку, ладонями отвёл назад её волосы, упавшие из-под перевязи.

Маргит смотрела на него испытующе и подозрительно. Отражённые блики восходящего солнца неверно мерцали в её глазах.

– Отпусти меня, – сказала она так громко, словно это должен был услышать ещё кто-то, – отпусти или я позову на помощь!

Последние слова она уже крикнула, в голосе девушки был испуг, надежда, радость и отчаяние. Одновременно её начала била дрожь, словно от лихорадки.

– Да что с тобой? – Вишена удивлённо отстранился от неё, – ты заболела?

Неподалёку возникли и быстро затихли, удаляясь, голоса Эйнара и служанки Сельмы. Они обсуждали, где бы им уединиться. Закукарекал петух, очень далеко, в лесу завыл волк, и вслед за этим солнце ушло за облака. Из тени двора возникли две фигуры. Одна из них, голосом Акара властно приказала:

– Отпусти её и следуй за нами!

– Ты опозорил нашу сестру и должен либо жениться на ней, либо быть осуждён общим тингом на изгнание и выкуп, – добавила другая тень голосом Эрика, – предатель клятвы гостеприимства!

– Эрик и Акар? – Вишена, пытаясь понять, что происходит, отступил под навес конюшни, – Маргит, это похоже на западню! – наконец сказал он, прижимаясь спиной к стене, чувствуя как хмель быстро улетучивается, а тело наливается прежней силой.

– Братья хотят, чтобы ты просил отца объявит о нашей помолвке, особенно после такого случая, – воскликнула Маргит и коротким движением выдернула шнуровку ворота своего платья, – у тебя нет другого пути, любимый!

Её полная грудь наполовину обнажилась. Девушка раскраснелась от волнения. Взлохмаченная, растерзанная, с блуждающим взором, теперь и впрямь стала похожа на жертву насилия со стороны великана-сластолюбца.

– Пойдём с нами, херсир, это нужно сделать прямо сейчас! – сказал Эрик, стараясь придать своему голосу твёрдость, – не сопротивляйся своему счастью, не нужно с нами ссориться.

– Не слишком ли ты молод, чтобы затевать ссору с конунгом? – зло сказал Вишена.

– Конунгом? У тебя нет ни земли, ни коров, все викинги с востока и юга такие бедные, при чём тут титул конунга? – сказал Акара, надменно задрав подбородок, – тебе безродному честь породниться с нами, а ты сопротивляешься.

– Не зли его слишком сильно, – перебил брата Эрик, – пусть он опомнится, надо благодарить богов, что его меч остался под трапезным столом.

– Он нам ничего не сделает, его дружина меньше нашей, его и так выгнали отовсюду как пса, – Акар пьяно рассмеялся, – давай, брат, хватаем его и отведём к отцу, обычай и традиция на нашей стороне! Если моя любимая сестра хочет видеть его своим мужем, то пусть ей будет хорошо, а земли и скота у отца много, а вот получив сильную дружину можно ещё захватить, и даже с Инглингами и Скъёлдунгами говорить почти как с равным! Можно делать набеги на земли пруссов, откуда начинается Янтарный путь в Средиземное море, и где есть городки Кауп и Трусо, которые можно с успехом пограбить!

Не то чтобы Вишена не хотел жениться на Маргит, наоборот, она была для него самым лучшим человеком на свете, не то чтобы он боялся унизительных разговоров о его состоятельности, как жениха, просто участник множества битв, походов и смертельно опасных приключений, не любил, когда его к чему-то принуждал против его воли. Он лихорадочно начал искать глазами хоть какое-то оружие, но ничего не годилось для боя, ни дубовое ведро, ни берестяное сито, ни обломанная рукоять лопаты или горсть гвоздей…

За спинами братьев появились двое дружинников их отца, видимо посвящённые в тайну происходящего. Теперь не было и речи о том, чтобы убежать или отбиться кулаками от позорного приведения к сватовству под принуждением. Их связь с Маргит показалась теперь ему совсем в другом свете. Для неё, девушки из богатой семьи известного рода на краю благодатного Восточного моря, было не трудно найти подходящую пару, сулящую в последующем славу и богатство. Но ей хотелось стать грозной правительницей от Готланда до Норрланда. Отец Маргит был уже стар, чтобы ходить в успешные походы, старая его дружина превратилась скорее в волопасов и сборщиков дани с озёрных хуторов, где кроме мёда, шкурок белок и свиней, взять было нечего. Братья её, наоборот, были ещё малы и неопытны, чтобы самостоятельно идти в дальние походы и захватывать хорошую добычу. В соседних фьордах люди тоже не дремали. Уже не осталось ни одного фьорда, где не было бы поселений или рыбацких угодий. Пригодной земли для посевов было всё меньше, как и места для выпаса скота. Теперь всё больше бонов бралось за оружие, и мешало настоящим викингам делать своё нелёгкое дело.