Много лет подряд школа не предъявляла к охране никаких требований. Просто так было положено - иметь в штате сотрудника охраны и этого было достаточно. Всех устраивало то, что обязанностью охраны являлось просто сидеть на посту, отвечать на телефонные звонки и четыре раза за смену совершать обход школы, иногда гоняя пьяные компании. К тому же, район был относительно спокойный и за все свое время работы Вадиму Сергеевичу приходилось всего пару раз вызывать наряд милиции, чтобы забрать злостных хулиганов.

Охраннику нравилась эта работа ещё и потому, что невзирая на строгое расписание, при необходимости можно было меняться сменами с друзьями. Например, издавна он пользовался этой возможностью со своим другом Борисом Петровичем, который предпочитал работать днем. Удивительным был тот факт, что со сменой руководства школы они, как друзья, стали отдалятся друг от друга. Борис Петрович стал более замкнутым, угрюмым, часто не отвечал на звонки, опаздывал на свою смену, а во время совместных встреч отказывался пить кофе и есть.

За много лет работы директор не предъявляла никаких дополнительных требований к охране, но за последние полгода многое изменилось. В первую неделю своей работы в этой школе Локова несколько раз лично вместе с юристами посещала главный офис их охранного агентства и добилась, чтобы помимо всего прочего охрана отвечала не только за всё школьное имущество, но и за территорию около школы. Вместе с тем Ольга Григорьевна внесла солидные денежные средства на счёт фирмы и договорилась об установке в школе дополнительных десяти новых камер видеонаблюдения и дополнительной сигнализации.

Теперь Вадим Сергеевич помимо разгадывания кроссвордов посматривал на новый ламповый монитор, установленный на вахте. Там, периодически сменяя друг друга, возникали четкие и цветные картинки с новых камер, одна из которых была установлена в тени старого прожектора и позволяла видеть внутренний двор школы в лучшем формате. Одна из новых цепей сигнализации, которую установили в спешке всего пару дней назад, связывала подвальные помещение школы и была напрямую соединена с цепью включения освещения. Также странным был факт, что установку производили не днем, а ночью, причем людей, которые этим занимались, Вадим Сергеевич до сих пор не видел ни разу, хотя, как ему сказали, работали в его же отделе.

Когда включился свет в подвале, на пульте охраны заиграла негромкая тревожная мелодия, а датчики показали, где источник тревоги. Вадим Сергеевич всегда старался выполнять работу хорошо и в этот раз решил не отступать от своего принципа, учитывая новые правила. Он отложил в сторону кроссворды и направился посмотреть, что случилось.

***

Послышались быстро спускающиеся по лестнице шаги. От ужаса происходящего Максим с Олей остолбенели, глядя друг на друга. Первым придя в чувства, мальчик схватил Олю за руку и потянул в дальний конец комнаты за угол последнего стеллажа. Чтобы их было меньше видно со стороны прохода, Максим прижал к себе девочку, и таким образом они были скрыты за углом стеллажа, сверху прикрывшись одним из старых костюмов, лежащих на полке. Подростки затаили дыхание. В тишине Максим чувствовал, как прижимается к нему и дрожит всем телом Оля, как бьется её сердечко. В сложившийся ситуации юноша почувствовал, что полностью в ответе за неё, а она в свою очередь прижалась к нему и крепко обняла.

В кабинет кто-то вошёл. Несмотря на включенное Олей освещение, в руках у вошедшего был мощный фонарь, который скрупулезно охватывал поочередно каждый сектор кабинета. Пройдя по стенам, луч фонаря, как будто "нащупав след", устремился по полу за свежими следами на дверь подсобного помещения. Там он задержался на сломанном косяке. Неизвестный подошёл к двери и, наклонившись, поднял один из оторванных кусков дерева.

В подсобное помещение, где прятались подростки, вошёл школьный сторож. Максим много раз видел его, но в последнее время он сам стал не похож на себя. Его лицо стало более бледное, а сам он стал более замкнутый и угрюмый. Вошедший охранник был высоким мужчиной крепкого телосложения, в одной руке держал мощный фонарь, а другая рука лежала на пристегнутой к ремню полицейской дубинке. Максим обратил внимание на его глаза: взгляд был безжизненный, холодный. Подобный взгляд юноша видел у Локовой, но не придавал этому значения.

С каждым шагом охранника Оля все плотнее прижималась к Максиму. Казалось, что её дыхание вот-вот совсем остановится, а биение сердца будет слышно отчетливо и громко. Между тем, ориентируясь по "пыльному" следу на полу, охранник сделал ещё несколько шагов вперёд, обогнул первый стеллаж и прошёл мимо второго. Мужчина остановился в начале третьего стеллажа и стал "рыскать" фонарем по полу и полкам. Мощный луч медленно скользил по пыльным полкам, а подростки, затаив дыхание, сквозь ткань старого костюма наблюдали за ним. Неожиданно для самого себя Максим заметил выхваченный из темноты край той папки с бумагами, что была у Локовой. Он еле заметно выглядывал из-под одного из костюмов на нижней полке почти рядом с ними. Мужчина сделал ещё пару шагов в их сторону, а луч безжалостно продолжал движение и остановился буквально в нескольких сантиметрах от ног юноши, завершив свой путь почти вплотную у стены. Повисла недолгая тишина: ни Максим, ни Оля не издавали никаких звуков, боясь даже вздохнуть.

В этот момент они все отчетливо услышали, что наверху вновь открылась входная дверца в подвал. Луч фонаря дрогнул и быстро уполз обратно. Второй человек быстро спустился в кабинет.

- Борис? Что ты тут делаешь? Твоя же смена только утром. Это ты включил освещение? - услышали подростки голос другого сотрудника охраны.

- Вадим, ты слишком долго шел со своего поста сюда. Я уже успел все осмотреть, а ты только появился. Не умеешь работать, Вадим. Это ведь всё повесят на тебя теперь, - металлический, холодный голос Бориса Петровича казался каким-то слишком глухим.

Максим и Оля по-прежнему не смели пошевелиться. Наступила небольшая пауза. Видимо, Вадим Сергеевич осматривал сломанный дверной косяк.

- Борис, как только я увидел. Я сразу... - начал оправдываться заплетающимся голосом Вадим Сергеевич.

- Ясное дело, что "ты сразу". Но факт на лицо: взлом частного имущества. Пока неясно, с какой целью. Всё тихо, ничего не пропало. Возможно, я спугнул грабителей... Заметь, Вадим, я, а не ты. Хотя смена сейчас твоя. Отвечать конторе, то есть тебе. Меня то тут не было и быть не должно, - холодно прервал его Борис Петрович.

- Как же так. Мы же с тобой ни один год вместе работаем. Вместе встречаем праздники. И ты так говоришь. Совсем не по-дружески.

- Запомни, Вадим. - Борис Петрович посмотрел прямо в глаза Вадиму Сергеевичу. - Дружба - это все детский лепет. Дело превыше всего.

- Ты меня пугаешь, друг. - Вадим сделал шаг к выходу из кабинета. - Какое дело? О чем ты вообще? Этому косяку двадцать лет. Посмотри, он же сгнил давно. К тому же ты говоришь, что всё на месте в той комнате. Это хорошо. На вход все равно завтра должны приварить решетку, поэтому я не вижу основания для беспокойства.

- Знаешь, Вадим, в чем твоя проблема, - медленно начал говорить Борис Петрович, заслоняя тому путь к выходу. - Ты пока не способен увидеть, прочувствовать главное, ради чего весь этот "сыр бор". Но уже скоро. В отделе считают, что ты прошел необходимую проверку перед посвящением. - Вадим, не веря своим ушам, начал отступать назад, а Борис, наоборот, сделал несколько шагов к нему и продолжал. - По правде сказать, это должно было случиться не здесь, а через несколько дней у тебя дома, но... Ты не бойся, завтра ты сможешь всё понять... Добро пожаловать в "семью".

Максим и Оля не могли видеть, что происходит в кабинете, но последние произнесенные Борисом слова были сказаны каким-то очень странным голосом, наполненном жестокостью. Голос внезапно изменился и сильно огрубел.

В следующий миг ребята услышали звук борьбы и крик, затем какая-то возня. Но спустя полминуты все стихло.