***

Начинал накрапывать холодный осенний дождик, в возможность которого так трудно было поверить всего час назад, когда Вадим планировал покушение. Каждая капля дождика разбивалась об асфальт, словно снаряд, и разлеталась на более мелкие осколки. Вадиму от них стало чуть полегче, но шевелился он по-прежнему с трудом.

Спустя пять минут на место происшествия приехала реанимация. Опытная бригада медиков без лишних слов положили тела Вадима и Ольги Григорьевны на пару носилок и поставили их рядом в фургон спецмашины. Включив сирену, реанимация направилась в госпиталь к центру города.

Они лежали рядом на соседних каталках в фургоне реанимации. Холодный дождь подействовал освежающе не только на Вадима, но и на его начальницу. Локова открыла глаза.

***

Бригада реанимации ехала медленно, пробираясь в редком потоке машин. Двое врачей-санитаров и водитель находились в кабине автомобиля, слушали тихую музыку и о чем-то разговаривали. Сплошная металлическая перегородка между кузовом и кабиной спец автомобиля не позволяли расслышать, о чем они говорят, ровно также, как и из кабины невозможно было понять, шорох доноситься из кузова или это шум ветра за окном автомобиля.

Водитель не стал включать сирену, так как торопиться по мнению врачей было уже некуда. Врачи констатировали стопроцентную смерть: у обоих ни пульса, ни дыхания не было, сердце не билось, а повреждения кожи от огня у мужчины составляли более шестидесяти процентов, у женщины ожогом было повреждено чуть меньше. Бригада везла тела в морг при городской больнице, чтобы закончить оформлять бумаг и отправить копии в полицию.

Когда больше половины пути осталось пройдено, на одном из светофоров врачи услышали звуки возни и громкие стоны, которые шли из фургона. Немедленно остановившись у обочины, оба доктора бросились смотреть, что произошло.

Водитель спокойно оставался за рулем, не выключая радио. Прошло несколько минут, но врачи не возвращались. Он выключил автомобиль, вышел и направился к задней двери фургона.

Водитель скорой реанимационной помощи за годы работы повидал много всего. Он сталкивался с таким, что трудно придумать нарочно. Мужчина много раз видел, как на его глазах умирали женщины, мужчины, дети, которых бригаде медиков спасти не удавалось. Ему приходилось пару раз, приезжая на вызов, участвовать в перестрелках сумасшедших больных. Когда требовалась физическая сила, он часто помогал медицинскому персоналу, так раньше работал в бригаде спасателей, а до этого - в милиции. Однажды на его глазах были убиты пятеро милиционеров. Весь фургон был в крови. Но то, что сейчас лежало перед ним на полу фургона, было уму непостижимым кошмаром. Окровавленное мясо над воротником едва ли можно было назвать человеческим лицом. Передняя и верхняя части головы мужчины, который погиб в огне в ДТП, представляли собой сплошной сгусток крови, единственный глаз находился возле ноздрей, все углубления были залиты кровью, а шеи обоих врачей были сплошь усеяны глубокими укусами.

Водитель наклонился над одним из врачей, который лежал ничком. Он был ему давним другом. Перевернув его лицом к себе, он отпрянул и побледнел, не в силах отвести глаза. Лицо врача было все в клочьях, кровь хлестал на окружающие предметы. Незаметно с крыши опустилось и подкралось к водителю ещё одно жуткое создание. Мужчина почувствовал кого - то сзади и онемел, уставившись на женщину, которая полчаса назад лежала на кушетке.

Из-за большого притока крови в организм процесс регенерации тканей у Локовой стал протекать быстрее. Первыми форматировались мышечные ткани, поэтому вампирша уже могла спокойно разобраться сначала со своим водителем, который её предал, а затем со свидетелями. Причем, каждая новая порция крови способствовала улучшению способностей восстановления тканей вампирши.

Когда со всеми было покончено, Локова, несмотря на продолжавшиеся болевые ощущения на коже, наскоро оделась в имеющуюся в фургоне запасную одежду. После этого подожгла фургон с телами медицинской группы и исчезла в темноте ближайших деревьев.

Теперь её путь лежал туда же, куда и спешил Тимофей Егоров - на старую водонапорную станцию. В голове у Локовой теперь постоянно вертелось одно имя, которое Вадим перед смертью сказал, не выдержав болевых пыток - "Виктор".

XIX. Место встречи

Время на часах подходило к девяти вечера. Уже час Аврора была привязана к большой плите, лежащей в углу первого этажа. Руки русалки опутывали тугие верёвки, а хвост - ржавая цепь, хотя она и так не могла двигаться. Лежа на спине, она тяжело дышала. Каждые полчаса Олег с напарником Антоном приносили по очереди из реки по два ведра воды и поливали Аврору. Олег находился рядом с русалочкой и пытался разговаривать с ней на нейтральные темы, но она не отвечала ему и молчала.

Даже у бандитов, которые её преследовали в прошлом, русалочка могла прочитать чувства и некоторые мысли, но то, что ожидало её на этой станции, Аврора не могла и представить. Когда час назад её привезли сюда, она ощутила бездонную боль и злость. Чувства вампиров для русалочки казались сплошной чернотой, наполненный только злобой. Мыслей же их она не видела. Пытаясь заглянуть в них, Аврора увидела реки крови и страдания.

Ураган чувств по-прежнему разрывал её сердце. В ушах подобно звону далекого колокола звучало одно единственное слово. Слово чистое и жестокое. Русалочка снова гнала его прочь, но оно возвращалось вновь и вновь. Она пыталась отозвать его словами, которые заполняли сознание окружающих вампиров.

Ей было очень некомфортно находиться рядом с вампирами. Они источали злобу. Аврора снова и снова пыталась прогнать от себя эти чувства, но не могла. Они насильно заполонили её разум, мешая мыслить и оценивать ситуацию.

Вместе с тем русалочка ощущала присутствие людей. Дорогих ей людей. Присутствие Максима. Однако она чувствовала его боль. Вампиры держали его в заточении и причиняли ему боль. Как же русалочка хотела избавить его от боли и выбраться самой из этого безумия!

Но что-то ей подсказывало, что это невозможно. Всё вокруг было пронизано безумием. Оно окружало Аврору в образе двух людей, зачарованных безумием. Но это было не самое страшное. Кругом находилось гораздо большее зло - вампиры.

Она угасала на глазах, и только свежая вода помогала оставаться в сознании.

***

Тусклая лампочка освещала смежное помещение на первом этаже станции. У этого помещения размерами примерно шесть на шесть метров не было окон и сквозного проема в соседнюю комнату, где находилась русалочка. Чтобы попасть из этой комнаты в ту, надо было обойти несколько помещений на первом этаже, поэтому разговоров и криков не было слышно. Обычно вампиры совсем не включали освещение, но в данной ситуации необходимо было, чтобы Настя и Ольга видели, что происходит. Они были привязаны цепями за руки к трубам коммуникаций у стены, куда доходили лишь отголоски света.

Посередине стоял стул, на котором сидел Максим. Уже несколько минут Виктор разговаривал с ним, пытаясь убедить в целесообразности показать, где кассета и материалы. В комнате на старом диванчике расположилась Алиса. Она наблюдала за происходящем, попивая пиво. Виктор взял свободный стул и сел перед Максимом.

- Пойми, эти документы опасны. Не только для нас, для вампиров, но и для людей. Если материалы будут обнародованы, то возникнет паника... В - общем, ты должен сказать, куда ты их спрятал. Если мы их найдем, я тебе обещаю: мы отпустим тебя и твоих девчонок. Не уверен, правда, что можно будет жить дальше рядом с вампиром...

Виктор покосился на Ольгу и снова пристально посмотрел Максиму в глаза.

- Смогу тебе и в этом помочь. - Он вздохнул. - Единственный вариант - я возьму её к себе в команду. Ты сможешь видеться с ней в любое время...

Пленник продолжал молчать. Тогда вампир резко вскочил, отбросил свой стул и ударил кулаком по уху Максима. Тот повалился на пол. В голове пошел гул. Казалось, что она вот-вот разорвется на части. Он застонал. Настя и Ольга закричали и попытались вырваться, но веревки у Насти и цепь у Оли надежно спутывали их запястья.