- Откуда мы знаем, что за девочка? – логично спросила третья бабка. – Пойди да сам посмотри.

И он послушно пошел в указанном направлении, не чувствуя ног и больше всего на свете боясь сейчас действительно увидеть Виктора с какой-то неизвестной девушкой.

Ее загорелая кожа красиво контрастировала с бледной кожей Виктора, да и сама она, изящная и стильная, выглядела рядом с ним куда гармоничнее, чем какой-то парень-азиат, вечно встрепанный и одевающийся просто и скучно. Все эти мысли проносились в голове Юри словно какие-то закадровые голоса, но при этом причиняли какую-то совершенно мазохистскую боль.

Он глядел через окно, частично скрытый стеной здания напротив, на тот, как его муж ласково поглаживает ее по ладони и что-то говорит с легкой улыбкой, а она с такой же улыбкой слушает, и чувствовал, будто от него понемногу отрезают куски, медленно и мучительно. А когда он встал из-за столика, явно собираясь уходить, а она, легко вскочив следом, повисла у него на шее и нежно чмокнула в щеку, Юри, сжав зубы от злой ревности и с трудом дыша, развернулся и пошел куда глаза глядят, думая о том, что если его сейчас собьет какая-нибудь машина – он будет даже рад.

Комментарий к Девять

Следующая часть будет последней. Что-то затянула я уже эту работу, аж совестно…

========== Десять ==========

Комментарий к Десять

Так как беременность и роды нестандартные, то и их признаки, получается, тоже должны быть не такие, как при обычных. Так что вместо отхождения вод и схваток будет постепенно усиливающаяся боль в животе и все такое :з

Ох уж эта альтернативная анатомия…

Ну вот и все. Странное ощущение - и грусть, и облегчение…

Спасибо всем, кто был со мной и с ними до конца.

Юри шел, почти не глядя на дорогу, и чувствовал себя ужасно несчастным и одиноким. Раньше в такие моменты он думал о Викторе – о том, что тот где-то рядом и, вероятно, еще любит его, еще может вернуться. Теперь эти надежды рассыпались, словно карточный домик, прямо у него на глазах – в прямом смысле этого слова. Он не знал, кто эта девушка, но уже ненавидел ее. Ее, отобравшую у него почти все.

Возможно, размышлял он, стоило полететь домой, в Хасецу. Провести там в спокойствии остаток беременности, после найти какую-нибудь работу. Родители могут помочь с малышом первое время, а затем он и сам твердо встанет на ноги, найдет квартиру и наладит свой одинокий, холостяцкий быт отца-одиночки.

Странно, что Виктор до сих пор не заявился с документами о разводе.

Где-то рядом взвизгнули тормоза, заставив его вынырнуть из своих печальных мыслей, поднять голову и застыть от неожиданности и ужаса. Он успел заметить лишь черное блестящее покрытие машины, надвигающейся прямо на него, когда почувствовал сильный рывок в сторону. Не удержав равновесия, он запутался в ногах и едва не рухнул, успев подумать «только не на живот!», но кто-то схватил его, удерживая в вертикальном положении, и прижал к себе.

Машина, скрипя шинами по дорожному асфальту, проехала еще немного и остановилась.

- Какого черта, парень, смотри на дорогу! – заорал, видимо, водитель, усатый мужчина в годах, распахнув дверь. Голос его, высокий и нервный, вызвал вспышку неожиданного раздражения. – Выскочил на дорогу, тут же нет светофора, я ж тебя чуть не сшиб!

Совсем недавно Юри думал о том, что быть сбитым машиной – не самая плохая участь в его ситуации, но сейчас понял, как был не прав и эгоистичен в этом своем желании. Его захлестнула волна страха и облегчения, а руки непроизвольно дернулись к животу, словно тот мог пропасть куда-то.

- Простите, он просто задумался. Проезжайте дальше, - прозвучал над ухом знакомый голос, а руки вокруг Юри сжались крепче. Он дернулся, пытаясь высвободиться. – Извините нас еще раз.

- Да вас-то за что, вы прям супергерой, как ловко его оттащили…

Пока они любезничали друг с другом, Юри вдыхал запах подаренного им самим когда-то дорогого парфюма и не понимал, чего же он хочет больше – остаться так навсегда или врезать Виктору со всей силы и кинуть его самого под эту чертову машину. Пока выигрывал второй вариант.

Водитель уехал, попросив на будущее быть осторожнее. Они остались наедине. Ну, если не считать несколько приостановившихся любопытных, явно немного разочарованных тем, что инцидент был закончен без драмы и крови.

- Юри, ты с ума сошел? – сердито вопросил Виктор, взяв его за плечи, отодвигая от себя и легонько встряхивая. – Ладно хоть я тебя заметил и следом побежал – а если бы я не успел? Не думаешь о себе – так и о ребенке подумай!

Эта избитая, клишированная фраза – как Юри сейчас ее ненавидел.

- Не хочу я ни о ком думать, - с вызовом заявил он, поднимая голову и встречая чужой испуганный взгляд. О, эти глаза, как давно он хотел снова их увидеть – и произошло это в такой дурацкой ситуации, кто бы мог подумать. Впрочем, в последнее время у него все идет через мягкое место, пора бы и привыкнуть уже. – Что ты вообще тут забыл, оставь меня в покое. Герой и спаситель – а где же ты был, когда ты действительно был мне нужен?

Виктор смотрел на него так, будто не мог насмотреться. Но перед глазами Юри стояла лишь сцена в кафе – на нее он тоже так смотрел?

- Впрочем, я знаю, - сказал он, вырываясь из хватки чужих-родных рук. Злость и ревность вновь проснулись внутри него, слова вырывались раньше, чем он мог их обдумать. – Видел вас. Когда свадьба? А, погоди, ведь сначала тебе надо развестись со мной. Ты для этого приходил? Может, и не стоило меня сейчас спасать – похоронил бы и женился снова.

- Что за чушь ты несешь? – спросил Виктор. Теперь он глядел на него как на душевнобольного. Впрочем, чувствовал себя Юри сейчас не лучше. – Какая свадьба, какие похороны? На ком я должен жениться?

- На той девушке, с которой был в кафе.

- Да что за бред? – кажется, он начал злиться. – Почему я должен… а, понял. Ты подумал, что я с ней встречаюсь?

Юри лишь руками развел. А что еще он должен был подумать?

- Разумеется, ты сейчас будешь все отрицать.

- Ты сам себе противоречишь, - вздохнул Виктор.– Сначала говоришь, что мне якобы нужен развод, а теперь – что я буду все отрицать, в чем логика?

-Тебе весело, да? Тебя это забавляет? – тихо спросил Юри, чувствуя, как от обиды в горле встает ком и даже живот, кажется, начинает болеть. – Что еще я должен был подумать, если ты не отвечал на звонки, игнорировал смс, - а я хотел сказать тебе очень важную новость, - и все просьбы хотя бы раз встретиться и все обсудить, постоянно где-то шлялся, когда я приезжал к тебе и стучал в двери, как идиот, - он заметил, как удивление мелькнуло в глазах Виктора. Неужели он даже не знал об этом? Гоша не сказал? – А потом твои новые соседки заявляют, что у тебя есть девушка, и я сам вижу, как вы сидите и сюсюкаетесь у всех на виду. Что, что мне нужно было думать? Что ты разучился пользоваться телефоном и вы просто очень хорошие друзья?

Он перевел дух, чувствуя себя участником какого-то очень странного версуса. Что-то вроде «кто лучше выяснит семейные отношения на публике».

- Но мы действительно друзья, - вздохнул Виктор устало, поднял руку и коснулся щеки Юри легким и ласковым жестом, от которого заныло сердце. – И даже дальние родственники по какой-то там непонятной линии. Ты же знаешь, как я тебя люблю, я бы никогда даже не посмотрел на кого-то, кроме тебя. Как ты можешь сомневаться в этом?

- Но…

- У нее в семье случилось большое горе. Мне было так стыдно, что я оставил тебя одного, а она очень просила поддержки – и, чтобы не чувствовать себя совсем ужасно, я приходил время от времени.

- Почему тогда ты не приходил «время от времени» ко мне? – требовательно спросил Юри. Недоверие еще плескалось в нем, но боль и обида немного поутихли. – Мог бы ответить хотя бы на одно сообщение!