– Отвали Тим, – рыкнула Кристина, потянув меня к себе за рукав.

– Полностью с ней соглашусь, – сказала я, запрыгивая на перила и пододвигая Илью с его маниакальным страхом забыть что-то перед экзаменом. – Никто кроме меня первым не попался тебе на глаза, чтобы потешить свое самолюбие?

– И ужасное остроумие, – поддакнула Кристина, облокотившись рядом.

– Почему же? Я шел своим путем, увидел тебя с ним. Хотя да, ты просто попалась на глаза, – все же признался Тим, сморщив свой нос.

Иногда мне жаль, что я не обладаю силой, которая могла бы испепелить этого придурка на месте и желательно навсегда. Я собиралась ему ответить, но мой радар, ориентированный на мгновенное бегство, засек нечто зеленое, что стремительно приближалось к нам, и утро катастрофически начинало портиться. К нам шел наш староста. У меня все внутри ухнуло в пропасть, потому что я долгое время пыталась не пересекаться с этим человеком. Я попыталась спрыгнуть, но Кристина мешала моему побегу, явно не понимая, что мой криптонит уже близко, и думала на Тимура.

– Мне надо узнать про зачеты, встретимся в аудитории, – я метнула безумный взгляд за спину Тима, который переключился на Лешу с Дианой в обнимку, и тихо сползла на землю, схватив мертвой хваткой свой рюкзак.

Кристина как бы не заметно, но это на самом деле было заметно, проследила за моим взглядом и натянула вежливо-лживую улыбку. Я усмехнулась, ведь она мастерски манипулирует людьми, полностью контролируя свою мимику и движения. Кристина может заставить их думать что угодно, говоря при этом то, что ей необходимо. Ее даже Матвейка боится, а у него стойкий характер, что уж про старосту говорить, вертит им как хочет. Все верят этакому белому ангелочку с голубыми глазками.

Проходя мимо Тима, клянусь, почувствовала, как его рука коснулась моей попы. Решив списать это на случайное прикосновение, убежала как можно быстрее, пока он меня не заметил.

Перепрыгивая через ступеньки, зашла в университет, проходя через большой холл, поднялась на третий этаж, и, сама того не ведая, подошла к кафедре, где сидел Матвей, неосознанно пришла к нему за помощью. Он как бы был моим спасением, ведь Дима меня здесь искать не будет. Он недолюбливает Матвея и старается его избегать, не пытается подлизываться, хотя обычно так делает ради «автомата».

Когда-то Дима мне нравился. Ну как когда-то, два месяца назад. Но Дима лишь сам ускорил процесс моей нелюбви к нему. Ну, он отверг мои чувства, и как бы ладно. Это мне ясно, любить не заставишь. Но он начал болтать об этом всем. И мои чувства довольно быстро прошли, он стал мне омерзителен и отвратителен. И мне хотелось оторвать его гребаный язык и нарезать соломкой для бродячих собак. Дима не имел права об этом рассказывать, это было личное! И после всего пошли слухи обо мне, это был еще один удар под дых. Так еще этот идиот поддакивал и подтверждал все необоснованные слухи, для чего? Для поддержания своей гребаной репутации? Бесит он меня, горделивый подонок.

Дверь открылась, и я отпрыгнула от нее как ужаленная. В дверях стоял Матвей, как чувствовал, увидев меня, он приподнял правую бровь.

– Толмачевская, что-то ты рано, – сказал он, будто мы не виделись с утра.

– До экзамена пятнадцать минут, я хотела узнать у Елены Олеговны, когда можно подойти к ней, – быстро соврала я, ведь моей истинной целью было сбежать с лестницы.

– Елена Олеговна, можете у Толмачевской через полчаса принять? – спросил Матвей, наклонившись назад и посмотрев куда-то вглубь кабинета, где вроде как находился стол преподавателя.

– Сейчас же экзамен у ее группы, – отозвалась она жутким скользким голосом.

– Она идет в первой десятке, быстро справится.

– Ладно, пусть зайдет через полчаса в 315 и ждет там, я приду, – ответила та.

– Спасибо, голубушка, – подмигнув ей, он вышел в коридор, плотно закрыв за собой дверь и потянул меня за локоть к окну. – Чего такая кислая? Алина отказалась от встречи?

Я сначала не поняла, про что спросила Матвей. Мысли о Диме заполонили мой мозг, оттесняя все остальное на задний план, это было плохим влиянием этого идиота на меня. Но я встрепенулась, когда поняла смысл его фразы.

– Нет, она не отказалась. Она пока еще не знает, что ты там будешь предлагать. Так что пока не отказалась.

– А то я уже запереживал, что Алина разозлилась и готовится крушить полгорода, сведенная с ума своей богатырской силушкой, – он притворно вздохнул, смахивая со лба пот, я не удержалась и рассмеялась. – Ровно десять минут назад ты была очень даже счастливой, что случилось?

Засунув руки в задние карманы джинс, в левом я нащупала бумажку, которой не было утром.

– Эм, э, – эта бумажка сбила меня с толку, я сжала ее в руке за спиной и слабо улыбнулась. – Все, как обычно, пару бесящих лиц, но ничего мне не испортит настроение перед вечером.

– Доброе утро, Матвей Михайлович.

Да пропади пропадом, чертова вселенная! Почему я сегодня замечаю все в последний момент?

– Мы все собрались и готовы, как пионеры.

– Всегда и везде, – ответил Матвей слегка улыбнувшись. – Иди готовься.

Я уже уходила, когда Матвей остановил меня, взяв за руку, демонстративно поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони. Он знает, что не нравится Диме, и я решила того позлить.

– Удачи тебе, хранитель.

– Да-да, – вырвав свою руку, я, едва сдерживая смех, развернулась и, проходя мимо старосты, поднялась на третий этаж, где находилась аудитория Матвея.

***

«Корсак в городе» – глаголила записка. Я неосознанно сжала ручки пакета, как будто он помог бы мне. Глубоко вдохнув, достала ключи от квартиры. С трудом вставив ключ в скважину, я все же открыла дверь и медленно выдохнула.

Корсак не есть хороший человек. Он гнусный, отвратительный, мерзкий и все остальные прилагательные в этом духе – это про Корсака. Его манера сотрудничать – это всегда заставлять принимать вынужденные решения, а не личное согласие. У него свои рычаги убеждения: страх и сила, его верные друзья.

Силой он подчиняет себе магов, ведьм, хранителей, при том, что он обычный человек, не имеющий особых физических и мистических навыков.

Я скрываю Алину от его вездесущих глаз и ушей, Матвей без хранителя, сам с ним справляется. Корсак знает, что Матвей сильный, и не тронет его. Но он не знает про Алину, а значит, попытается к ней добраться, если почувствует ее силу. Не сам, так ему сообщат об этом.

Как я ее прячу? Всеми возможными заклинаниями, обрядами, амулетами, всем, что только способствует этому. Алина со своей необузданной силой – для него лакомый кусочек.

Наша птичка чирикала, когда я появилась на кухне, видимо, она проголодалась. Опять.

Мне пришлось снова купить зерна кофе для нас, ну и для нее тоже.

То, что птички-оповещатели питаются зернами кофе, я не знала. В учебнике этого не написано, но если анализировать место их происхождения, а это остров Плантис, то не удивительно. Страна полна всякой растительности.

Достав мешочек с зернами, я насыпала немного на стол, и она с какими-то, как мне показалось, радостными визгами накинулась на них, захватив пару зерен, исчезла, быстро сорвавшись с места.

Я разложила покупки, включила кофеварку и пошла переодеваться. В квартире было как-то душновато, поэтому сменив джинсы и футболку с длинным рукавом на мягкие трикотажные шорты и майку, я почувствовала себя намного лучше.

Взяв записку, вернулась на кухню, чтобы принять крепкую дозу кофеина, дополнив его бананом с шоколадной пастой.

Удобно устроившись на кухне, посмотрела на записку еще раз, только уже на почерк писавшего, прокручивая в голове мое утро.

Почерк был мужской, аккуратный и понятный, то есть писали не спеша.

– Тим, – прошептала я, вглядываясь в бумажку и не веря своим глазам. Это было утром, когда мне показалось, что он ко мне прикоснулся. Откуда он это знает? Он кто-то из наших? Почему в моей группе есть хранитель, колдун, или маг, и я об этом не знаю?