– Почему он все время один? Неужели ему не скучно? Не одиноко? Чем он все время занимается? Он никуда не ходит. Целыми днями сидит в своей коморке и читает эти книжки. Как будто в мире нет ничего интереснее его энциклопедий, – посыпались один за другим вопросы Марты, которая перебила подругу своим монологом.

– Ты меня не слушаешь. Так я и знала, – возмутилась Джесс.

– Извини, задумалась о своем.

– О да, снова думаешь о своем Лео.

– Он не мой! – возразила Марта.

– Но ты ведь его имела в виду. Я права?

– Прекрати!

– А знаешь, вы с ним немногим отличаетесь друг от друга!

– О чем ты?

– Оба не от мира сего. Постоянно думаете о всякой ерунде… Говорите о всякой ерунде вместо того, чтобы по-настоящему наслаждаться этой жизнью. Оглянись, Марта! Неужели ты не видишь, сколько всего интересного тебя окружает. Не понимаю, что тебе мешает веселиться, гулять, ходить в клубы, знакомится с красавчиками. Ты всему этому предпочитаешь какого-то зануду, который даже не замечает…

– Все замолчи!

– Тебе не нравится, что я говорю? Ты просто понимаешь, что я права, и все мои слова – это сущая правда, – продолжала неугомонная Джесс. – Ты сама себе не хочешь признаться в том, что…

– Остановись! Ты меня не слышишь?

– Нет, дорогая, это ты меня не слышишь. И даже если, ты не хочешь, чтобы я это произносила, я все равно это скажу.

– Так-так. Вижу все в сборе. Отлично, – перебил Джесс только что вошедший профессор Блек. – Прошу прощение за опоздание: задержался в деканате.

– Мы потом обязательно продолжим этот разговор, – шепнула Джесс Марте.

– Девушки, я вам не мешаю? Я, кажется, вошел секунду назад. Думаю, у вас было достаточно времени разрешить все свои проблемы. А теперь самое время приступить к семинару. Как я предполагаю, тема будет интересна многим.

– О, очередная захватывающая и интригующая тема. Скука…По-моему, если кому и будет здесь интересно так это мистеру Лео… Лео… Как же его фамилия? Фамилия твоего воз?.. – Джесс не могла себя сдержать и снова обратилась к Марте, которая уже закипала от злости.

– Прекрати немедленно! – выкрикнула она, не дав договорить своей подруге.

– Уважаемые мисс. Еще одно замечание, и я буду вынужден попросить вас покинуть аудиторию. Считайте, это было последнее предупреждение, – равнодушно произнес профессор.

Джесс не волновало, удалят ее из аудитории или нет. Но ради подруги, которой в отличие от нее было не все равно, она решила все-таки немного успокоиться. Она достала из сумки плейер и, будучи уверенной, что на ее выходку профессор не обратит ни малейшего внимания, надела наушники и стала слушать клубные хиты, полностью всех игнорируя. Марта, взглянув на подругу и ни капли не удивившись ее самовольному поведению, вздохнула и покачала головой и, немного погодя, обратила свой взгляд в конец зала, где сидел в одиночестве Лео. Она была удивлена тем переменам, которые с ним произошли. Он заметно оживился с приходом профессора       Блека: в глазах уже не было того безразличия, которое она видела минуты две назад.

– Видно, не судьба. Подарок судьбы. Какую злую шутку сыграла судьба! Судьба… Как часто повторяем мы это слово? Наверное, достаточно часто, чтобы всерьез задуматься о его значении, – начал профессор, который любил долгие и продолжительные вступления. – Что такое судьба? Кто определяет судьбу человека? Кто способен ее изменить? Может ли человек управлять судьбой? И, наконец, как узнать свою судьбу? На эти и многие другие вопросы человек пытается найти ответы уже сотни лет, обращаясь к самым нетрадиционным методам познания – нумерологии, гаданиям, астрологии, черной и белой магии и даже к гипнозу. Кто-то связывает тайну имени и знак зодиака с тем, что ему предначертано. Скептик отвергает всякий не поддающийся научному осмыслению подход к объяснению этого слова, полагая, что в основе всего лежит закономерность, которая складывается из причинно-следственных связей, – тут он сделал паузу и заключил. – Итак, сегодня мы поговорим о судьбе.

Пахло только что сваренным кофе. Аромат был настолько сильным, что разбудил Джуну раньше, чем она сама планировала встать, и привел ее на кухню, где Софи уже готовила легкий завтрак.

– Привет. Не знаю даже, что сказать.

– Доброе утро! – улыбнувшись, сказала Софи. – Ничего что я хозяйничаю у тебя на кухне?

– Нет, что ты. Чувствуй себя как дома. И даже не спрашивай разрешения. Сколько времени?

– Я даже не знаю, как тебе это сказать и что посоветовать.

– Ты о чем?

– Взгляни на часы. Мои, твои, настенные. Все показывают разное время.

– Как?

– А вот так. На моих четыре. На твоих семь. Настенные показывают двенадцать.

– Сейчас мы узнаем точное время. Минутку, – Джуна нашла пульт от старого телевизора, который скромно стоял на кухне на угловой полке.

– Даже не пытайся.

– Что?

– Там ты точно не найдешь точного времени.

– Не понимаю.

– Биг Бен… стрелки его часов не двигаются уже порядка двух суток. Московская башня в Кремле. Часы снова стоят. И так повсюду.

– Считаешь, в этом есть что-то аномальное? Я думаю, всему можно найти логическое объяснение.

– Может и можно, – Софи взялась за кофейные чашки и предложила Джуне кофе. – Только вся проблема в том, что с электронными часами то же самое. Послушай новости, творится невероятное. Из-за того, что сбились часы, люди по всему миру опаздывают. Невозможно отсчитать время, чтобы наладить работу. Полный переполох.

– Судя по тому, что у меня дома уже есть утренние выпуски субботних новостей, – Джуна присела за стол и взяла газеты, которые лежали рядом, – можно предположить, что сейчас утро.

– По-моему, понятия логики уже не распространяются ни на что. Взгляни на страницу десять.

– Что там?

– Читай вслух, – Софи взялась за кофеварку и разлила кофе. Пока Джуна искала нужную страницу, она вынула из духовки свежевыпеченные булочки с изюмом.

– Что именно читать?

– Заметку в левом нижнем углу, – указала Софи.

– Ту, что “Ни следов, ни подсказок.”?

– Да.

Тема, которую выбрал профессор, понравилась многим студентам. Мистер Блек обладал редким даром: он умел заинтересовать в своем предмете даже тех, кто был совершенно равнодушен к нему и философии. Он любил диалог со студентами, студенты же не всегда поддерживали диалог со своим преподавателем. Немногие решались на дискуссию с ним, большинство предпочитали отмалчиваться. Но равнодушных не оставалось, пожалуй, только за редким исключением.

– Одолевало ли вас хоть однажды такое чувство, что вы приходите к одному и тому же результату, что бы вы ни делали и как бы вы это ни делали, что кто-то за вас уже все решил? – профессор Блек обратился к аудитории. – Иногда кажется, что определенные лица или случайные знакомства, непредвиденные поездки или запланированные путешествия словно были вписаны в нашу жизнь ещё до рождения. Кто-то или что-то решает, какой путь нам предстоит пройти, с кем доведется встретиться и даже когда и при каких обстоятельствах умереть. Этот кто-то или что-то и есть судьба. Но кто мне сумеет ответить, что такое судьба?

Желающих поделиться своими мыслями в зале не нашлось. Даже Лео воздержался, зная, что профессор сам ответит. Марта не любила говорить вслух то, о чем думает, но, прекрасно понимая, что это единственный способ привлечь в себе внимание, она собралась с мыслями и произнесла:

– Может быть, это некий механизм, который начинает работать с момента рождения и до конца нашей жизни.

– Каким бы ни был ответ, – профессор Блек как будто не слышал слов Марты, так уж он был устроен, что никогда не отвлекался на то, что не привлекало его внимания. – Ясно одно, бегать за судьбой – глупо, убегать от судьбы – бессмысленно. Она всегда сама нас найдет и направит.

Но сегодня Марта решила не отступаться.

– Судьба капризна, как ребенок и непредсказуема, как женщина. Она любит играть с человеком, подобно тому, как дети играют с куклами, и не против того, чтобы ей подыгрывали. Она любит шутить над нами, но не терпит подтрунивания над собой. У нее нет души: она не знает ни любви, ни злости, ни милосердия, но все же ее легко разгневать, – она читала, цитируя самого профессора. Она понимала, что этим его не впечатлит, но до профессора ей и дела то не было. Она все говорила. И смотрела на Лео. Он был абсолютно спокоен, также как всегда, но когда услышал знакомые ему слова, слова, которые он знал наизусть, в его лице что-то поменялось.