- Пять, шесть, семь, - досчитал он.

   Грохот прокатился по туннелям катакомб. Подземелья тряхнуло, с потолка посыпалась пыль. Эхо долго бродило по коридорам, пока не затихло вдали. За пылью с потолка посыпались камешки, сначала мелкие, потом крупнее, и Адами понял, что переборщил с зарядом. Придерживая разорванную шляпу и ножны с мечом, он бросился к стене. По дороге, размышляя о несправедливости жизни и параллельно пытаясь не задохнуться в пылевом облаке, он подумал, как будет плохо, если кирпичная кладка выдержала взрыв.

   К счастью для святого охотника, в стене зияла брешь, куда тут же влетел огненный шар. В длинном помещении за стеной двумя рядами стояли бочки с пивом и вином и шкафы с бутылками - ведуны использовали подвал в качестве винного погреба. Давид в несколько прыжков покрыл расстояние до каменной лесенки, взбежал по ней, толкнул плечом сосновую дверь и выпал в полутёмную каморку; дверь оказалась не заперта. Каморка располагалась под центральной лестницей Башни.

   Итак, он внутри Башни Людского Ведовства. Отдел Ордена Мудрости, ютившийся здесь, занимался изучением возможностей человека - его тела, духа и души. Согласно Святому Писанию, составленному Пророками в разные периоды истории Лэсатра, Всевышний одарил людей великими способностями, возносящими человека над животными и делающими его подобным богам. Прежде всего, Создатель наделил человека способностью к восстановлению плоти, а также способностью к рассуждению и способностью творить чудеса. Эти чудеса были маленькими по сравнению с чудесами, которые давали возможность творить боги, но всё же, они были. Апологеты идеи так называемых "людских чудес" полагали, что, благодаря усиленным тренировкам тела, духа и души, можно развить в себе соответствующие способности и достичь практического бессмертия (в идеале, конечно), уподобившись богам. Орден Карающих пристально следил за деятельностью данного отдела ведунов, так как весьма осторожно относился к идее богоподобия и искал повод объявить её еретической, тем самым ослабив позиции ведунов при дворе виталийского короля.

   Внутренности Башни освещались мутным зеленоватым светом. Он колыхался призрачным маревом, словно ядовитые испарения юго-восточных болот. Ведунов смерть застала за обычными делами; многие спешили по центральной лестнице и упали, где стояли, иные лежали штабелями у окон, выходящих на Соборную Площадь; очевидно, они наблюдали за метаморфозами Башни Земного Ведовства в последние моменты жизни. Самодвижущиеся ступени центральной лестницы - ещё одного ведовского чуда наравне с лифтом Башни Святого Ведовства - навсегда остановили движение; должно быть, тянувшие ступени цепями ученики тоже погибли. Над выходом красовалась золочёная табличка с изречением бессменного начальника отдела Людского Ведовства Ури ди Мечелли: "Пить - здоровью вредить!" Как видно из текста изречения, ди Мечелли был ярым антагонистом приснопамятного магистра ди Сави.

   Сверху донеслись звуки отчаянной борьбы, кто-то закричал и выпал меж лестничных пролётов, махая конечностями. Падая, неизвестный натыкался на перила, ломал их и летел дальше; его крик по естественным причинам прерывался треском и болезненным ойканьем. Святой охотник деликатно отошёл в сторонку, уступая свободное место падающему. Снеся перила первого пролёта, несчастный шмякнулся на мраморные ступеньки грудой искорёженной плоти; из неё высовывались белесые кости, создавая незабываемое зрелище.

   "Конец бедняге", - сочувственно подумал Адами, и тут случилось невероятное: упавший шевельнулся и застонал! Отхаркавшись, он пробулькал:

   - Ублюдок! Садист! Сын землеройки и рогатого кролика! Ой-й, больно-то, ай-яй-яй!

   - Не надо было послание разворачивать, идиот! Всех, всех погубил! - раздался поучительный вопль с этажа эдак седьмого. - Надо было меня дождаться, вместе бы развернули!

   - Откуда ж я знал, что там некромагическая ловушка! - оправдывался упавший. - Печати-то настоящие!

   - Правильно, настоящие! Мудрейшая его тебе прислала, чтобы ты что сделал? И-с-с-л-е-д-о-в-а-л! А ты ручонками своими шаловливыми полез, женолюб хренов!

   - Мне же никто ничего не сказал!

   - Правильно! Это тайное задание, мне о нём бог впервые поведал, от Мудрейшей присланный, уже после того, как я с некромантским порождением сразился!

   - С каких это пор Великая Магистресса богов в посыльные назначила? - полюбопытствовал Адами.

   - Я тоже хотел бы знать, - прокашлял калека, распрямляя сломанные пальцы; в том, что он уже калека, сомневаться не приходилось. - Вы, кстати, кто такой?

   - Я Давид Адами, святой охотник. А вы?

   - Меня зовут Ури ди Мечелли, я имею честь быть магистром Ордена Мудрости. Вы пришли спасти меня? - ведун приподнялся на локтях, вправляя вывихнутые суставы и сломанные кости. Раны стремительно затягивались розовой кожицей. Да, святой охотник слышал о способности ведунов к ускоренному восстановлению, но увиденное поразило даже его, немало повидавшего на своём веку. Вот к чему, оказывается, может привести здоровый образ жизни.

   - Да, верно, спасти, - проговорил он. - Вы ранены...

   - Чепуха, царапина! Спасите меня! Ди Воели взбесился, он хочет меня убить! Понятия не имею, почему! Его аргументы крайне алогичны, сводятся к тому, что я не должен был в одиночку открывать послание Великой Магистрессы. Он единственный кроме меня выжил после того, как я раскрыл то проклятое послание! По-моему, он сошёл с ума! Остановите его, пожалуйста!

   - Поэтому я здесь, - улыбнулся Адами, вынимая из-за пояса пистолет. На пролёте показался торжествующий ди Воели, трясущий посохом и бородкой. - Пригнитесь.

   Ди Мечелли плюхнулся на живот. Прицеливание заняло у святого охотника максимум секунду.

   Бах!!!

   Магистра ди Воели отшвырнуло назад, он грохнулся о портрет Ури ди Мечелли, висевший на лестничной площадке, и упал. Ему напрочь снесло верхнюю половину черепа; такие повреждения, по мнению Адами, несовместимы с жизнью ни обычного человека, ни некроманта-оборотня. Тем более, если учесть серебряный заряд пистолета, освящённый понтификом.

   - Всего-то, - промолвил про себя святой охотник и обратился к ди Мечелли: - Вам помочь?

   - Нет, благодарю, сам справлюсь, - проскрипел магистр, вбивая на место плечо.

   Давид спрятал пистолет. Подняв глаза, он взялся за рукоять меча; на лестничной площадке стоял труп ди Воели. Острый запах разложения ударил в ноздри. Мёртвый магистр покачивался, точно на ветру. Одежда слезала с него лоскутами, обнажая облепленное зелёной слизью тело.

   Слухи назойливыми мухами вились около Великой Магистрессы, создавая ей таинственный, порою страшный образ. Всякий влиятельный человек обрастает сплетнями, а если он стар настолько, что мало кто помнит его точный возраст, и в придачу возглавляет один из могущественнейших и таинственнейших орденов королевства, то домыслы о нём становятся несусветным бредом, воспринимающимся как легенды. Мудрейшей нравилось рассказывать, как она сидела на коленях последнего Пророка, почившего в бозе приблизительно полтора века назад. Что она делала на коленях святого старца, сколько на тот момент ему было лет, она не говорила, оставляя простор для фантазии слушателей. Она и вправду была очень стара. Поэтому, вероятно, носила фарфоровую маску в виде прекрасного лица в обрамлении пышных смоляных волос. Волосы, разумеется, ей не принадлежали, хотя её приближённые клялись в обратном. Особенно её нынешний секретарь, с которым её повенчали злые языки завистников. В тёмных углах тёмных комнат тёмных домов тёмными ночами рассказывали о лысой Магистрессе, более всего на свете желающей вернуть молодость, красоту и какую-никакую шевелюру и по этой причине ставящей опыты над невинными девушками в подземельях ведовской Башни. Но это так, досужие домыслы охочих до предположений обывателей и дворянок. Поклонники бога Аксииля шептались о тяжёлой болезни, поразившей Великую Магистрессу; поклонники бога Фариила (преимущественно члены Ордена Карающих) утверждали, что Мудрейшая лишилась ангельского и божественного благословения и в наказание за грехи утратила волосы; поклонники бога Гортиила, пожалуй, знали истину, но, как всегда, не торопились ею делиться с ближними.