— Что, моя Белоснежка не в настроении? — тихо засмеялся он. — Ничего, это вполне поправимо.
Просунув диванную подушку под ягодицы брата, Богдан достал из кармана тюбик смазки и спустя пару секунд уже гладил бёдра Кости скользкими пальцами. Он никуда не спешил. Легко удерживая вздрагивающее тело, Богдан погрузил палец в тугую жаркую глубину и задержал на пару секунд. Костя прикрыл глаза, ощущая дрожь в вывернутых руках. Он ничего не мог поделать со стыдом, паникой и тянущим сладким томлением, зарождающимся внизу живота. Богдан вытащил палец и тут же вставил его опять с тихим мокрым звуком, осторожно массируя влажные стенки ануса. Свободной рукой он гладил член брата, продолжал сжимать и трогать, упорно добиваясь ответной реакции настойчивыми ласками.
Костя не мог заставить собственное тело оставаться безучастным. Его член отвердел и стал влажным. Довольно хмыкнув, Богдан вытащил палец и, добавив смазки, вставил сразу два, жадно ловя сорвавшийся с губ брата короткий всхлип.
— И это всё, малыш? — наклоняясь к лицу Кости, прошептал он. — Кого ты стесняешься? Забудь, я всё равно не позволю тебе молчать.
Расстегнув брюки и приспустив трусы, Богдан вытащил полностью готовый, подрагивающий от нетерпения член. Пошире раздвинув ноги брата, он втиснулся между ними, медленно толкнулся и вошёл в подготовленное растянутое тело.
Костя вскрикнул, быстро опомнившись и прикусывая щеку изнутри, но это не слишком помогло. Стоны и всхлипы продолжали срываться с его губ. У него не было даже возможности зажать рот рукой.
Богдана тоже выдавало сбившееся тяжёлое дыхание. Он ритмично двигался, раздвигая мощными толчками тугие стенки заднего прохода и наслаждаясь их узостью и теснотой. Хорошо зная, куда следует надавить, он немного изменил угол проникновения и упёрся в простату, повторяя это движение много раз и намерено стимулируя самую чувствительную точку в теле брата.
Перед глазами Кости замелькали разноцветные искорки. Смесь унижения и навязанного удовольствия была слишком яркой. Богдан удерживал его за ягодицы, не позволяя сдвинуться ни на миллиметр, и вгонял свой член до упора, вжимаясь влажным пахом в живот, судорожно вздрагивающий от коротких спазмов подступающего оргазма. Он был слишком глубоко, и его было слишком много. У Кости не было никакого другого выбора, кроме как подчиниться чужому желанию и безжалостной воле брата, покорно принимая каждое движение его влажной твёрдой плоти внутри своего тела. Руки Богдана успевали везде и всюду, жадно стискивая и оглаживая его ягодицы, живот и пульсирующий, истекающий влагой член. Наслаждение было уже совсем близко и вскоре накрыло обоих ослепительной вспышкой.
Когда всё закончилось, Богдан освободил руки Кости и притянул его к себе, запуская руку в тёмные взъерошенные волосы. В его взгляде всё ещё плескалась бесконечная жажда обладания, которую не испепелило даже бушующее секунду назад пламя.
— Ты ведь всё правильно понял, Костя? — заглядывая в глаза брата, хрипло спросил он. — Считай это уроком. Надеюсь, хоть на этот раз ты сделаешь правильные выводы и перестанешь сопротивляться и пытаться сбежать. Всё это бесполезно, малыш. Ты мой, и так будет всегда.
========== Глава 23 ==========
Несколько дней прошли как в тумане. Костя что-то делал, посещал институт и сидел на парах, почти не слыша тем лекций. Он ехал домой сразу же после занятий и никуда не ходил. Равнодушно заглядывал в учебники, страницы которых словно окрасились в серые тона, ел, не замечая вкуса, и чувствовал постоянную апатию. Время шло, а он не мог, да и не хотел вырваться из этого заколдованного круга.
Богдан вёл себя на удивление нормально, почти как раньше. Ни к чему не принуждал и был предельно вежлив и заботлив до тошноты. Постоянно подсовывая яблочный пирог и какие-то мелкие подарки, он словно извинялся за произошедшее в кафе, но Костя понимал, что брат не чувствует себя виноватым. Наверняка он был на сто процентов уверен, что провел необходимый урок, применяя насилие и унижение как метод воспитания. Не замечая многих повседневных мелочей из-за своего депрессивного состояния, Костя видел, как сильно изменился Богдан. Разговаривая со Светой, Артёмом и остальными, вне зависимости от того, кем они были — подчиненными или друзьями, он вёл себя в лучших традициях всесильного хозяина жизни, чередуя снисходительную насмешку с равнодушным высокомерием. Несколько раз брат задерживался допоздна, а когда возвращался, от него пахло духами Дианы Глуховой. Костя не обманывался и по этому поводу. Он понимал, что никакие свидания Богдана с этой девушкой не гарантируют ему послабления контроля или хотя бы обманчивой иллюзии свободы. Его место было по-прежнему в клетке.
Однажды вернувшись из института, Костя хотел по привычке сразу же направиться в свою комнату, но замедлил шаг, заметив в холле Светлану. Девушка стояла у столика и просматривала какие-то бумаги в папке. Очевидно, она приехала посмотреть, как идёт подготовка к важному событию, назначенному на завтра. Богдан затеял шикарный прием, на который пригласил всю городскую знать. Последние дни в доме было много людей, которые занимались уборкой, подготовкой необходимых комнат и фуршетом. Повариха Наталья Григорьевна командовала на кухне, а остальным заведовала Светлана. Костя не особо интересовался предстоящим приёмом. У него своих забот хватало.
— Привет, Света.
Пробормотав тусклое приветствие, он зашагал в сторону лестницы. Пусть это могло показаться невежливым, но лучше так. Смысл останавливаться и затевать разговор, если брат где-то рядом и представляет собой одно огромное ухо? Однако Светлана не позволила ему улизнуть. Она быстро отложила бумаги и вышла на встречу.
— Костя, погоди! Мы уже сто лет не виделись. Как твои дела?
— Нормально. — Костя вяло кивнул. — А ты как? Всё занимаешься этим дурацким приёмом? Богдан тебя совсем загонял.
Он знал, что брат бессовестно эксплуатирует своих подчиненных. Ради его приёма Светлана обзвонила кучу ресторанов, сделала необходимые заказы и организовала деятельность наёмных рабочих, успевая при этом выполнять свои основные служебные обязанности. Косте было её жаль, но он знал, что ничего тут не сделает. Он даже себя был не в состоянии спасти.
— Работа меня не пугает, — пожала плечами Светлана. Она смотрела на него с каким-то странным выражением, словно собиралась сказать что-то неприятное, но не знала, как начать. — Богдан попросил меня заехать посмотреть, как идут дела, а сам остался в офисе. Это даже хорошо, потому что я хотела поговорить с тобой наедине. Прости, если лезу не в своё дело, но я беспокоюсь о тебе.
— Напрасно, Свет.
Костя попытался улыбнуться, старательно изображая беззаботный вид.
— У меня все отлично, если не считать того, что устал как собака. В последнее время институт так грузит учёбой, что я не успеваю ничего сделать и сижу до утра за учебниками. А потом чувствую себя каким-то зомби из ужастика. Ну и выгляжу, наверное, так же.
От собственного притворства сводило зубы, но он продолжал улыбаться. Света должна была поверить, что всё хорошо. Она даже не представляла, чем может обернуться для неё любая попытка помочь.
— Значит, всё в порядке? — недоверчиво покачав головой, спросила Светлана. — А я вчера видела твою подругу Тоню. Она сказала, что ты не звонишь ей и не показываешься. Девочка с ума сходит от беспокойства.
— Да говорю же, дел навалилось. Антошка поймёт, она сама в конспектах по уши. Передавай ей привет, если увидишь. Скажи, как-нибудь пересечёмся.
Костя сглотнул появившийся в горле горький комок. Он знал, что Антошка приехала домой, но не рискнул её навестить и боялся даже звонить. У Богдана всё отлично получилось. Урок вышел что надо.
— Костя, я же вижу, что происходит что-то плохое. — Светлана помолчала секунду, а потом продолжила, понизив голос: — Богдан изменился — и совсем не в лучшую сторону. Он старается контролировать и подчинять всех. А тебя в первую очередь, так?
