— Это сделал Глухов, — секунду помедлив, признался Богдан.

— Я так и знал.

Костя резко покачал головой, бросив на брата укоризненный взгляд.

— Ну ты даёшь! Нашёл с кем связаться. Где гарантия, что этот гад не вколет мне какую-нибудь дрянь?

— Стопроцентная, поверь мне, — криво усмехнулся Богдан. — Если он только попробует сделать что-нибудь не так, я его живьём в шахте замурую.

В его голосе было что-то такое, отчего Костя поёжился.

— Ладно, я подумаю, — хмуро бросил он. — Сколько у меня времени? Ты ведь наверняка уже договорился с этим фанатиком на ближайшие дни.

— Самые ближайшие, — невозмутимо кивнул Богдан. — Я договорился на сегодня. Глухов приедет через час.

— Что?

Костя моментально вскочил с дивана, возмущённо сжимая кулаки.

— У тебя совесть есть? Ты бы мне ещё завтра сказал!

Богдан встал и пошёл следом. Поймав брата у стены, он отрезал ему путь к отступлению своим телом. Костя попытался оттолкнуть, но Богдан не сдвинулся ни на миллиметр. Прижавшись вплотную, он просунул ладонь в тёмные волосы брата, удерживая его за затылок, и заговорил, стараясь быть как можно убедительнее:

— Перестань. Чего ты злишься? Да, я должен был сказать тебе раньше, но сам подумал о такой возможности только сегодня утром. Мне пришло в голову, что тебе не помешало бы немного накопить сил, если уж ты постоянно готов рисковать своей шеей направо и налево. Разве это плохо?

— Это не плохо, но это ужасно бесит, а ещё это полностью в твоём стиле…

Костя дёрнулся, но Богдан только усилил свою хватку, положив свободную ладонь ему на щеку и начав поглаживать гладкую кожу.

— Успокойся, я никому не позволю сделать тебе что-то плохое. Тем более Глухову.

— Ты же не отцепишься?

Костя вздохнул и позволил себе расслабиться в руках Богдана. На секунду он отвернулся, очевидно решая что-то для себя, а потом взглянул брату в глаза.

— Я по-прежнему считаю, что ты параноик, но если это поможет тебе хоть немного успокоиться — я согласен. Не думаю, что твоя витаминная солянка мне повредит.

— Вот и отлично.

Богдан вдохнул с облегчением. Несмотря на абсолютную уверенность в своей правоте, он не ожидал, что уговоры пройдут с такой сравнительной лёгкостью.

Им не пришлось долго ждать. Глухов приехал через четверть часа. У него в руках был небольшой чемодан с медицинскими принадлежностями.

— Добрый вечер, Богдан, Константин. Я привёз всё, что нужно. Мы можем начать прямо сейчас.

— Жду не дождусь. Вы сделаете укол прямо здесь или нам придётся подниматься наверх?

Костя старался говорить вежливо, и никто, кроме Богдана, не смог бы уловить в его голосе нотки неприязни.

— Полагаю, нам лучше перебраться в спальню, — спокойно ответил Глухов. — Дело в том, что препарат вызывает некоторую сонливость и вы можете заснуть сразу же после укола.

— Прекрасно, я и так только и делаю, что сплю, — пробормотал Костя с раздражением, которое всё-таки прорвалось в его голосе. — Скоро совсем впаду в спячку.

— Не бубни.

Богдан подтолкнул его к лестнице, следуя по пятам, словно опасаясь, что брат вдруг передумает и пустится в бега. Лишь доставив его в спальню и закрыв за собой и Глуховым дверь, он позволил себе немного расслабиться и отступить на шаг в сторону.

— Разве укол обязательно делать именно вам?

Костя покосился на Глухова, который поставил свой чемодан на столе и открыл его, подготавливая всё необходимое.

— По-моему, в вашей клинике должна быть по меньшей мере дюжина медсестёр, обученных делать такие мелочи.

— Предпочитаю по возможности делать большинство работы самостоятельно, — невозмутимо ответил Глухов. — К тому же вы всё ещё мой пациент, за которого я несу определённую ответственность после вашей неудачной прогулки в горах.

— Да когда это было, — Костя поморщился. Усевшись на кровать, он молча смотрел, как Глухов набирает прозрачную жидкость в шприц. Этот обычный процесс вдруг показался ему пугающим и даже зловещим. Не понимая, что за глупости лезут ему в голову, он повернулся и посмотрел на Богдана, который стоял совсем рядом и выглядел немного странно. На его лице застыла ничего не выражающая улыбка, подозрительно напоминающая маску. Косте вдруг пришло в голову, что стоит ему отказаться или попытаться выйти из комнаты и брат тут же скрутит его на месте и будет держать, пока Глухов не вколет свою витаминную гадость. Он даже поёжился, чувствуя, как внезапная и ничем не обоснованная тревога начинает подниматься изнутри, посылая холодные импульсы по всему телу.

— А куда укол будете делать? — ляпнул он первое, что пришло в голову, чтобы хоть немного прогнать это странное гнетущее чувство.

— В руку.

Глухов успокаивающе улыбнулся, покосившись на футболку Кости с коротким рукавом, и подошёл ближе, держа в руке шприц и ватный тампон, пропитанный медицинским спиртом.

— Не беспокойтесь, возможно, будет немного неприятно, но только вначале.

— Переживу.

Костя отмахнулся, не понимая, к чему такие церемонии. Он не собирался жаловаться или хныкать как ребёнок, но, увидев, что Богдан переместился к краю кровати, опять ощутил приступ раздражения. Брат начинал действовать на нервы. Сначала он сам всё затеял, а теперь ещё и ходит вокруг него кругами, очевидно прикидывая, как получше скрутить в бублик при необходимости.

— Богдан, не мельтеши, — не выдержав, сказал Костя. — Я никуда не сбегу.

— Конечно, нет.

В голосе брата послышались непонятные нотки. Его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым, но Костя почувствовал, как его тревога вдруг возросла в несколько раз. Ему действительно захотелось выскочить из дома и бежать отсюда со всех ног. Это было так глупо и нелепо, что он даже растерялся, безуспешно пытаясь побыстрее прогнать дурацкие мысли и успокоиться. Обычный укол превращался в целое событие, и этот цирк был полностью заслугой Богдана. Желая побыстрее покончить со всем, Костя протянул руку Глухову.

— Я готов. Давайте.

Глухов кивнул. Богдан придвинулся ещё ближе. Влажный тампон мазнул гладкую кожу предплечья, и Костя непроизвольно отвернулся, не желая смотреть, как игла погружается в его тело. Он почти ничего не почувствовал, ощутив лишь лёгкую мимолётную боль, и повернулся, когда его руки опять коснулась мокрая вата.

— Что, уже всё?

— Да. Как вы себя чувствуете?

Глухов почему-то уставился на него с ожиданием, почти дотянув до уровня странного поведения Богдана. Он словно чего-то ждал, не спеша убирать своё медицинское имущество.

— Нормально.

Костя пожал плечами.

— А как должен? Это же просто витамины…

Он не договорил. Всё началось слишком быстро. В месте укола вдруг запылал пожар, который мгновенно распространился по всему телу. Горячая лава разлилась по его крови, сковывая движения и заглушая звуки, и Костя замер, не успевая реагировать на свои ощущения и даже не слыша взволнованные вопросы Богдана. Он попытался сказать что-нибудь сам, но не успел. Сильная боль сжала его тело в кулак, выкрутила каждую мышцу и пронзила все нервные окончания. Костя застонал, потом закричал и упал на кровать, тут же очутившись в объятиях брата. Богдан опустил его на подушку, придерживая за плечи, и начал торопливо и беспорядочно гладить по голове. Он что-то рявкнул Глухову, но тот ещё секундой раньше оказался рядом с новым шприцом.

Второго укола Костя даже не ощутил, были только его последствия. Боль постепенно отступила, оставив после себя сильную слабость, смешанную с ознобом и тошнотой. Костя стиснул зубы, чтобы его не вывернуло прямо тут. Что-то прохладное легло ему на лбу. Это была рука брата. Она была ледяной и тоже дрожала.

— …был уверен, что обезболивающее окажется не лишним, — как сквозь туман, донёсся до него голос Глухова. — Не беспокойтесь, сейчас ему станет легче. И он скоро уснёт. Поразительно. Его глаза так быстро меняют цвет…

— …опять зелёные, — с глухим отчаянием процедил откуда-то издалека Богдан. — Ему совсем плохо. Как долго это будет продолжаться?