Кристину я обнаруживаю вместе с хозяином постоялого двора возле распахнутых дверей подземного погреба. Оказывается, девушка проснулась на пол часа раньше меня, и уже успела позаботиться о припасах. Их у владельца заведения имеется более чем достаточно, поэтому ему не составило труда собрать достаточно провизии на двух человек.

– Вполне хватит, чтобы пересечь море Кракенов и не умереть с голоду, – заверяет нас мужчина.

Приобретённая провизия умещается в паре заплечных сумок. Одну из них Кристина отдаёт мне, вторую перекидывает через своё левое плечо.

Мы благодарим хозяина за временный постой и собранные для нас припасы, и, расплатившись за них, собираемся уходить. Но мужчина вдруг останавливает нас, а затем протягивает деньги обратно.

– Мне право неловко вас просить, – бормочет он, сжимая в руках монеты, – раньше ведь как было? Ночные твари и монстры там всякие, они ведь только на большаках водились, прятались в лесах, да по болотам топким шастали. А нынче в таких местах им, небось, и охотиться не на кого, а в крупных городах вашего брата хватает. Игроков то бишь. А мы – народ сельский, мы им и отпор то дать не можем…

– К чему вы клоните? – спрашиваю я, перебив его речь. – В вашем селении есть порождения ночи?

– Не в селении, нет. У меня в погребе, – мужчина указывает пальцем на открытую дверь, и голос его заметно дрожит.

– Но я же спускалась туда вместе с вами, там никого нет! – удивляется Кристина.

– Миледи, мы ведь с вами были только сверху. Там то и верно, никого нет.

– У погреба два яруса, – озвучиваю я догадку.

– Верно, милорд. В конце подвала дверца, неприметная такая. Потянешь за кольцо, дверца и откроется. Спускаетесь по лестнице, и вы внизу. Понимаете, – мужчина переходит на шепот, – внизу у меня алкоголь хранится. Вино, самогон. У меня запасов на год вперёд хватит. Поэтому и приходится хорониться таким вот образом. Прознай местное хулиганье, что у меня целый погреб выпивки, они бы давно меня обчистили!

– И вы считаете, что в ваш погреб забралось порождение ночи? – спрашиваю я.

– Вы его видели? Как оно выглядело? – добавляет от себя Кристина.

– Нет, не видел. Но я слышал звуки.

– Какие звуки? – разом спрашиваем мы с Кристиной.

– Вой, – отвечает мужчина. – Жуткий такой! Ещё бульканье какое-то. Я как услыхал это вчера вечером, пустился наутёк. А дверцу то потаённую подпёр ящиком тяжёлым, чтобы тварь, значит, не выбралась наружу.

– Вы хотите, чтобы мы спустились в подвал? – подытоживаю я нашу беседу.

– Да! – воодушевляется хозяин постоялого двора. – Я ведь не глухой, слышал, как вчера миледи рассказывала про монстров всяких, и как Игроки с помощью магии их убивают. И если вы, милорд и миледи, согласны, можете брать припасы бесплатно. В оплату вашей работы, так сказать. А я вам сверху ещё и монет немного добавлю!

Переглянувшись с Кристиной, мы соглашаемся. Условия предложенной сделки кажутся нам более чем приемлемыми.

Оставив мешки с припасами хозяину постоялого двора, и забрав свои монеты, которыми совсем недавно расплатились за припасы, мы спускаемся в погреб. Я следую впереди, Кристина позади, в шаге от меня. Мы быстро находим потаённую дверь, поверх которой перепуганный мужчина водрузил ящик, полный овощей.

Общими усилиями нам удаётся отодвинуть ящик (который оказался довольно тяжёлым), и, оживив колдовские карты, спускаемся по лестнице вниз.

Здесь темно, лишь тусклый свет одинокой лампы выхватывает из темноты небольшую площадку возле нижней ступеньки. Чтобы не двигаться вслепую, я перетасовываю колоду, и, коснувшись её кончиками пальцев, вытаскиваю две карты. Затем, сосредоточившись, выбираю необходимую.

Через мгновение перед нами появляется небольшой шар белого света, который зависает впереди нас, и разгоняет своим светом тьму. Шар двигается вместе с нами, сохраняя изначальную дистанцию.

Мне приходится держать карту «Источник Света» сыгранной, чтобы созданной магией шар освещал нам путь. Вторая карта, побочная, возвращается обратно в колоду. Я делаю первый шаг внутрь погреба. Кристина следует за мной.

В этот момент тишину прерывает негромкий, но пробирающий до дрожи печальный вой, а следом за ним раздаются ещё более тихие звуки. Но то, что хозяин постоялого двора принял за бульканье, на самом деле было всхлипыванием. Словно там, в темноте, кто-то тихо плакал.

Вскоре всё затихает, но уже через мгновение последовательность звуков повторяется.

Мы медленно продвигаемся к источнику звука, который, судя по всему, находится в дальнем конце продолговатого помещения подвала. Единственный узкий проход, не сворачивая, ведёт прямо к неизвестному существу. По обе стороны от нас громоздятся бочки разных размеров, некоторые стоят друг на друге.

Шаг за шагом мы приближаемся к источнику звука, и потому держим карты наготове. Впрочем, если дело дойдёт до сражения, первой вступать в него придётся Кристине. Мне же, прежде чем использовать другое заклинание, понадобится несколько секунд на то, чтобы вернуть сыгранную карту в колоду, а саму колоду перетасовать.

Неожиданно всё стихает. Вместо воя и всхлипов теперь становится отчетливо слышно, как некто принюхивается, порывисто втягивая носом воздух.

Чувствуя что-то неладное, я срываюсь на бег. Всего несколько широких шагов и я оказываюсь в том месте, где предположительно должен располагаться неприятель. Свет созданного мной шара позволяет различить на полу достаточно большую бочку. А под ней – порождения ночи.

Ростом не больше подростка, с тонкой серой кожей, через которую проглядывают узкие продолговатые кости. Внешне тварь имела определенное сходство с человеком. Пять пальцев на руках, нос, губы, форма лица. Лишь длинные вытянутые конечности, цвет кожи, да белёсая плёнка, покрывающая глазные яблоки, ясно говорили о том, что перед нами никакой не человек, а монстр, рождённый во мраке ночи.

Существо, по всей видимости, всё-таки учуяло нас (или услышало мои торопливые шаги). Тварь начинает биться в конвульсиях. Она лежит на животе, придавленная сверху бочкой, и теперь, кажется, пытается забраться под неё всем телом.

Не похоже, что существо собирается на нас нападать. Скорее наоборот, сейчас оно боится за собственную жизнь, ожидая нападения с нашей стороны.

Осознав тщетность своих попыток, тварь затихает, и, обхватив голову длинными пальцами, принимается жалобно скулить.

Я осторожно приближаюсь, внимательно осматриваю бочку и существо под ней. Из его правого бока торчат окровавленные обломки сломанных костей.

– Он не жилец, – говорю я тихо. – Бочка свалилась ему на спину и сломала несколько ребер. Также, возможно, поврежден позвоночник.

Кристина тоже подходит к порождению ночи, и долго всматривается в него, глядя на его стенания. Не выдержав, девушка отворачивается. Она заканчивает Игру, усыпив карты, и делает несколько неуверенных шагов по направлению к выходу.

Я с сочувствием смотрю на неё. Она повёрнута ко мне спиной, но я вижу, как вздрагивают её плечи. Кристина плачет.

Мне не составляет труда догадаться, что именно она сейчас чувствует. Одно дело слушать о ночных монстрах от профессоров Академии, или рассказывать о них простому люду, заполнившему зал харчевни, и совсем другое – увидеть монстра своими глазами. Увидеть его таким беспомощным.

Я возвращаю сыгранную карту в колоду, и подвал погружается в темноту. Перетасовав колоду, я вытаскиваю пару карт. Они зависают прямо перед моим лицом, хотя я и не вижу их. Не задумываясь, выбираю одну из них.

Заклинание приходит в действие и в воздухе появляется длинная ледяная сосулька, чьё бледное свечение заполняет пространство. Спустя мгновение она вонзается монстру прямо в затылок. Голова порождения ночи падает на земляной пол и существо затихает.

Я усыпляю карты и возвращаю их в карман. Чернота подвала поглощает меня с головой.

Моя вторая Игра окончена.

После того, что произошло в погребе, Кристина наотрез отказывается отправляться в дорогу немедленно. Потому, несмотря на прежние планы, мы остаёмся на постоялом дворе до полудня. Я совру, если скажу, что время это выдалось насыщенным и запоминающимся. Совсем наоборот, серые и унылые, часы растягивались в бесконечность.