— Это лишь одна из причин, — ответил через плечо длинный. — Мы к тому же хотели убить сразу двух зайцев: сесть на хвост вам и выявить ваши связи. Ведь, в конце концов, вы приехали сюда, чтобы встретиться с кем-то. Поэтому мы просто следили за вашим такси. Но, увы, прокололи шину. Такое иногда случается. Позже мы нашли водителя такси, и он показал нам, где вас высадил. Кроме того, он сказал, что утром вы пойдете на автобусную остановку и будете ждать автобус до Бухареста. Ох, как же мы намучились! С самого рассвета мы катались взад и вперед по дороге в ожидании, пока вы наконец появитесь. В крайнем случае, мы вынуждены были бы вернуться в Бухарест и ловить вас в аэропорту. Сегодня есть лишь один рейс в Афины. К счастью, однако, необходимость в этом отпала.
— Но я ни с кем не встречался! — неожиданно выкрикнул Гарри. — Мне... мне всего лишь следовало оставить... некоторые инструкции и забрать информацию.
Придумывая свой план, Гарри рассчитывал на то, что этим двоим о нем почти ничего не известно, кроме того, что они должны арестовать его по приказу своих русских хозяев. К тому же время поджимало. Его друзья, оставшиеся на кладбище, должно быть, уже готовы его встретить.
Эуген резко нажал на тормоз, машина почти мгновенно остановилась.
— Вы оставили инструкции? У вас там что, тайник?
— Да, — снова солгал Гарри.
— А информация, которую вы получили? Где она?
— Ее там не оказалось. Вот почему я прождал всю ночь — я надеялся получить ее утром. Но ее по-прежнему не было.
Эуген резко обернулся и, прищурившись, внимательно посмотрел на Гарри.
— Вы весьма откровенны с нами, дружище. Полагаю, все это связано с нашей крестьянской “пятой колонной”?
Гарри постарался изобразить испуг, и, надо сказать, сделать это ему было совсем не трудно. Он понятия не имел ни о какой крестьянской “пятой колонне” в Румынии, но зато великолепно разбирался в психологии типов, подобных этому головорезу.
— Что-то в этом роде, — ответил он. — Но... вы говорили о какой-то комнате, имеющейся в вашем распоряжении в аэропорту... Знаете, я думаю, что мне лучше вам рассказать все сейчас, не дожидаясь, пока товарищ Корнелиу, оставшись со мной наедине, выбьет из меня показания.
— Ай-яй-яй, как нехорошо! — хмыкнул Корнелиу. — Ну, поколотить вас я могу в любом случае.
— Вы покажете нам, где находится ваш тайник? — спросил Эуген.
— Да, если это сможет облегчить мою участь, — понурил голову Гарри.
— Ха! — ехидно воскликнул Корнелиу. — И вот его они называют крепким орешком? У вас там, в Англии, все шпионы трусливы, как бабы?
Гарри пожал плечами. Он и в самом деле мало что знал о британских шпионах, разве что только об экстрасенсах и тех, кто получает информацию только благодаря своему неординарному разуму.
Эуген развернул машину и помчался обратно. До того момента, когда Гарри остановил его у ворот кладбища, никто не произнес ни слова.
— Это здесь, — сказал Гарри. — Тайник здесь. Все трое вышли из машины, и Корнелиу дулом пистолета подтолкнул Гарри вперед. По пути Гарри воспользовался своим даром и обратился к мертвым:
— Мы приехали. У одного из них, по крайней мере, есть пистолет, и он направлен на меня! В тот момент, когда он вас увидит, он будет потрясен и растеряется. Именно тогда я и, рассчитываю его разоружить. У вас все в порядке?
— У нас все хорошо, Гарри, — в один голос откликнулись братья Захария. — Среди нас есть несколько таких, кого нам не удалось отговорить, хотя пользы от них едва ли будет много. Но... наша сила в нашем числе, не так ли?
— Я не вижу вас, — Гарри с тревогой оглядывался вокруг. — Вы прячетесь?
— Все буквально рядом, под землей, Гарри, — ответил Ион Захария. — А мы выбрались из гробов и находимся в саркофаге.
Гарри вспомнил, что братья Захария были похоронены в одной могиле, в общем саркофаге, тяжелая, великолепно украшенная свинцовая крышка которого возвышалась на добрых восемнадцать дюймов над окружавшими ее мраморными столбиками надгробия. Они не возражали и ничего не имели против того, что он сидел на этой крышке, когда беседовал с ними. Значит, они ждут под этой свинцовой плитой? Что ж, весьма кстати.
— Шевелись, Киф! — рявкнул Корнелиу, грубо толкая его вперед по узкому проходу между рядами покосившихся надгробий. — Где, в конце концов, этот тайник?
— Там, — махнул рукой вперед Гарри. Он подошел к огромному саркофагу, пристально глядя на его массивную крышку. — Мне пришлось сдвигать ее с места, но, думаю, будет значительно легче, если мы все вместе сдвинем ее, слегка приподняв.
Гарри надеялся, что головорезы не ощущают зловония, с каждой секундой становящегося все отвратительнее... Спросить их об этом он не осмеливался...
— Вот как? — мрачно улыбнулся Эуген. — Вы еще и могилы оскверняете? Какой позор! И не стыдно вам, Гарри Киф, посылать письма мертвым? Ведь вы же понимаете, что ответить вам они все равно не смогут! Держи его под прицелом, пока я буду ему помогать, — обратился он уже к Корнелиу.
"О, как же вы ошибаетесь!” — подумал про себя Гарри, вместе с длинным берясь за крышку, которая неожиданно легко сдвинулась в сторону. Некроскоп знал, что так будет, а потому успел задержать дыхание, в отличие от Корнелиу. Никак не ожидали они и того, что произошло дальше, после того как из открытого саркофага вырвались наружу зловонные газы.
— О Господи! — Эуген отшатнулся и зажал руками рот и нос. Стоявший чуть в отдалении Корнелиу сдавленно вскрикнул, и глаза у него буквально выкатились из орбит, а дуло оружия непроизвольно переместилось на то, что сначала село, потом встало и, наконец, вылезло из темного отверстия саркофага...
Но прежде чем он успел нажать на курок, хотя едва ли у него сейчас хватило бы сил даже на это, Гарри сильным ударом сломал ему запястье. Удар был такой, словно Гарри готовился к нему многие годы. Пистолет отлетел в сторону, а вслед за ним рухнул и Корнелиу — прямо на обожженные, покрытые волдырями руки братьев Захария. Те, в свою очередь, крепко схватили его, не сводя с него выкатившихся из орбит глаз и угрожающе оскалив черные зубы, торчавшие из обнаженных хрящей десен.
Второй агент, Эуген, спотыкаясь и ничего не видя перед собой, не разбирая дороги бросился между могилами к выходу с территории кладбища, даже ни разу не оглянувшись назад... но тут он наткнулся на то, что его уже поджидало. Это были те, о ком упомянули братья Захария, утверждая, что переубедить их невозможно. Несмотря на то что от них остались лишь отдельные части тел — а быть может, именно поэтому — эти ползущие, лезущие отовсюду, спазматически дергающиеся куски трупов заставили Эугена буквально застыть на месте.
Среди них была женщина, потерявшая во время страшной аварии обе ноги. Она была похоронена уже давно, ее болтавшиеся где-то на животе груди рассыпались на глазах, и куски их, словно струпья с отвратительной опухоли, падали, один за другим, на землю. И тем не менее, она прямо стояла на своих культях и проявила недюжинную силу, схватив дрожащего от ужаса Эугена за бедра. Ему оставалось лишь возносить к небесам молитвы о милосердии, одновременно пытаясь оттолкнуть ее лицо подальше от своего паха. Наконец ему это удалось — шейные позвонки разошлись, и голова отвалилась, как у сломанной куклы, открыв горло, в котором копошились питавшиеся остатками плоти личинки.
Отчаянно дергаясь и нанося удары, обезумевший от ужаса Эуген, сумел наконец высвободиться из объятий полуразложившегося трупа и полез в карман пиджака. Выхватив оттуда автоматический пистолет, он направил его в сторону дергающихся, трясущихся, ползущих к нему полуистлевших мертвых тел. Гарри не мог допустить, чтобы пистолет выстрелил. Вопли Эугена и так разносились далеко вокруг, а звук выстрела мог привлечь сюда любопытных.
Мертвые уловили тревожные мысли Гарри, как если бы они были высказаны вслух, и сделали все, чтобы рассеять его опасения. Отвратительная груда плоти, некогда бывшая безносой женщиной, с трудом выпрямилась и бросилась на дуло пистолета, зажатого в" руках Эугена. Она сумела направить его в Свое трясущееся желеобразное горло. Ее давно уже мертвая плоть заглушила звук первого выстрела, а Гарри тем временем позаботился о том, чтобы второго не последовало.
