В 1162 году до н. э. завоеватели-эламиты снова вывезли из Вавилона статую Мардука. Началась совершенно запутанная эпоха, и центр всемирной истории переместился, покинув Месопотамию. Судьбу ассирийской империи еще предстояло определить, а фоном для нее служила новая волна переселения в XIII и XII веках до н. э. народов, являвшихся носителями своих собственных цивилизаций, глубоко отличных от цивилизаций преемников шумеров. Те преемники, их завоеватели и гонители, тем не менее обосновались на культурном фундаменте, заложенном в Шумере. С точки зрения технического уровня, интеллекта, права, теологии Ближний Восток, который к X веку до н. э. затянуло в вихрь мировой политики (по тем временам такой тезис может быть использован с большой натяжкой), все еще нес печать творцов его первой цивилизации. Их наследие переходило к новым поколениям в причудливо искаженном виде.

Месопотамия располагалась в долине всего лишь одной из великих рек, ставших колыбелями цивилизации, тем не менее единственным древним примером, сравнимым с этой империей в тот период истории по устоявшейся власти, можно привести Египет. На протяжении нескольких тысячелетий после ее гибели материальные следы первой цивилизации в Нильской долине удивляли человеческие умы и питали их воображение; даже греков поражала легенда о таинственной мудрости жрецов земли, где богов считали наполовину людьми – наполовину животными. И ученые до сих пор не жалеют своего времени на попытки выяснить сверхъестественное значение расположения египетских пирамид. Древний Египет всегда считался самым величественным зрительным наследием старины.

О египетской истории нам известно гораздо больше, чем о событиях в Древней Месопотамии, хотя бы потому, что в долине Нила археологи обнаружили несметные богатства Египта. Однако между этими цивилизациями существуют важные отличия: ведь шумерская цивилизация появилась раньше, и египтяне могли воспользоваться ее опытом и перенять конструктивный пример. В чем конкретно все это проявлялось, вызывает большие споры. Вклад месопотамских ремесленников просматривается в сюжетах раннего египетского искусства, в оттисках цилиндрических печатей, существовавших на заре египетской письменности, в сходных приемах монументального строительства из кирпича и заимствовании иероглифики или пиктографической письменности Египта, сходной с шумерской. Судьбоносные и плодотворные связи между Древним Египтом и Месопотамией представляются бесспорными, но как и почему зародились первые каналы их общения, остается загадкой. Самые ранние археологические свидетельства общения поступают из 4-го тысячелетия до н. э., а эпоха шумерского влияния на египетскую культуру могла наступить после переселения народов, прибывших в дельту Нила. Влияние шумеров распространялось до самого севера Египта, оно-то прежде всего и определило историю египтян, отличную от истории любого другого центра цивилизации, историю самого Нила, а также доисторические особенности Египта и самобытность его истории.

Египет располагался вдоль Нила и ограничивался обрамляющими его пустынями; перед нами предстает государство в виде одного вытянутого оазиса, орошаемого водами одной реки. В доисторические времена эта территория должна была представлять собой протяженное болото длиной 965 километров и шириной, кроме дельты, не больше нескольких километров. С самого начала ежегодные паводки служили основным механизмом организации хозяйственной жизни и установления ритма существования на ее берегах. Сельское хозяйство постепенно пускало корни в заиливавшихся руслах, из года в год все больше наполнявшихся осадочными слоями. Однако первые общины оставались неустойчивыми и с трудом выживали в условиях околоводной среды; львиную долю их средств к существованию безвозвратно смывало в илистые протоки дельты Нила. От самых древних времен сохранились только те предметы, которые изготавливались и использовались народами, проживавшими на границе районов подтопления, на редких каменистых выступах в пределах таких районов или по обе стороны долины. Перед наступлением XL века до н. э. эти народы стали испытывать влияние радикального климатического изменения. Из пустынь наступал песок, а потом настало время засухи. Владевшие примитивными земледельческими приемами, эти люди вынуждены были спуститься в долину Нила, чтобы начать возделывание плодородной почвы его поймы.

Таким образом, с самого начала эта река служила источником жизни населения Египта. Нил представлялся в мыслях древних египтян великодушным божеством, бесконечную щедрость которого следовало с благодарностью принимать, а не опасным, грозным источником внезапных губительных потопов наподобие тех, от которых страдали люди Шумера, старавшиеся сохранить свои поля. Как раз в таких условиях земледелие (внедренное позже, чем в Леванте или Анатолии) дало быструю и щедрую отдачу, а также обеспечило бурный рост населения, «демографический взрыв», послуживший высвобождению человеческих и природных ресурсов. В 4-м тысячелетии до н. э. шумерский опыт мог послужить катализатором прогресса египтян, хотя нельзя сказать, что он был решающим фактором. В долине Нила всегда существовал потенциал для возникновения цивилизации, поэтому внешнего стимула для ее зарождения могло не потребоваться. Это очевидно хотя бы потому, что, когда египетская цивилизация наконец-то появилась, она выглядела единственной в своем роде, и нигде ничего подобного найти не удается.

Самые глубокие корни этой цивилизации удается обнаружить с помощью археологии и более поздней сохранившейся традиции. По ним обнаруживаются следы оседлых народов, населявших Верхний Египет (юг, то есть русло Нила) во времена неолита. Приблизительно с L века до н. э. эти народы существовали за счет охоты, рыбалки, сбора зерновых культур и, в конечном счете, занялись целенаправленным земледелием в долине реки. Они обитали в селениях, разраставшихся вокруг базарных площадей, и, можно предположить, принадлежали кланам, символами или тотемами которых назначались животные; изображения таких животных появляются на керамических изделиях. Здесь можно попытаться отыскать фундамент политической организации Египта, которая начинает возникать с появления клановых вожаков, правивших областями, населенными их сторонниками.

На ранней стадии в распоряжении этих народов уже находилось несколько собственных важных технических изобретений, хотя развитие земледелия здесь еще не достигло такого высокого уровня, как в других областях древнего Ближнего Востока. В Египте научились строить папирусные суда, обрабатывать твердые материалы, такие как базальт, и выковывать из меди мелкие предметы домашнего обихода. Египтяне, надо сказать, достигли большого мастерства во многих делах, задолго до появления письменности у них появились искусные ремесленники и, судя по изготовленным ими ювелирным украшениям, уже сложились различия населения по принадлежности к сословию или положению в обществе. Затем, приблизительно в середине 4-го тысячелетия, отмечается усиление внешнего влияния, очевидного сначала на севере, в дельте Нила. Множатся свидетельства торговли и общения с другими областями, особенно с Месопотамией, влияние которой проявляется в изобразительном искусстве той поры. Между тем охота и подсобное земледелие уступают место более интенсивному сельскому хозяйству. В творчестве появляется искусство барельефа, которому позже предстоит сыграть определяющую роль в египетской изобразительной традиции; изобильнее становятся медные товары. Все это, как представляется, возникает внезапно и сразу, практически без прообразов, и в эту эпоху закладываются основы политической структуры будущего царства.

Процесс формирования тогдашнего царства шел в два этапа; в 4-м тысячелетии там сформировалось два царства – одно на севере, второе на юге, то есть одно в Нижнем Египте, а второе в Верхнем. Их бросающееся в глаза отличие от Шумера заключалось в полном отсутствии городов-государств. Египет явно двигался от общественной формации, существовавшей до появления цивилизации, непосредственно к системе управления большими территориями. Древние «города» Египта представляли собой торговые (базарные) поселения земледельцев; земледельческие сообщества и кланы объединились в группы, послужившие основой для более поздних территориальных образований. Египет должен был сформироваться в виде политической единицы на 700 лет раньше Месопотамии, но даже гораздо позже египтяне смогут накопить весьма скудный опыт городской жизни.