========== Начало ==========

Многие ненавидят понедельники. Но только не Гермиона Грейнджер. Гермиона Грейнджер ненавидела вторники и четверги с того самого момента, как устроилась на работу. В Отделе Магических происшествий и катастроф происходило много всего, и сотрудники то и дело отлучались на вызовы. Но по вторникам и четвергам весь коллектив отправлялся на рейды, а Гермиона оставалась в кабинете один на один с ее личной катастрофой — Драко Малфоем. Каждый вторник и каждый четверг она входила в кабинет, как на эшафот, настраиваясь на то, что придется терпеть бесконечные придирки Малфоя. Хоть он и был таким же штатным сотрудником, как и Гермиона, это не значило, что она избавлена от постоянных комментариев. А комментировал Малфой все: начиная от фасона ее мантий и заканчивая оформлением отчетов о рейдах. Хуже придирок могли быть только его пристальные изучающие взгляды, блуждающие по ее лицу и телу. Гермиона никак не могла понять, чем обязана такому вниманию с его стороны, и чувствовала себя неловко, оставаясь в кабинете наедине с Малфоем.

— Грейнджер, — голос Малфоя, лениво растягивавшего слова, вырвал ее из раздумий, — можно тебя на минуту?

Скрепя сердце Гермиона поднялась со своего места и пересекла кабинет, остановившись у его стола.

— Что на сей раз? — Она скрестила руки на груди.

— Скажи мне, Грейнджер, что это за цифра?

— Это четверка, — отрезала Гермиона, понимая, что Малфой снова придирается на ровном месте. — Тебе стоит наведаться в Мунго. Совсем слепым стал.

— О, разумеется. — Малфой говорил подозрительно тихо и вкрадчиво. — А это?

— Это цифра семь, Малфой, и тебе стоит помимо зрения проверить еще и голову.

— Тогда скажи, Грейнджер, что тут написано? — Он провел пальцем по министерской нашивке на груди Гермионы.

— Тут написано, что я сейчас отобью тебе руки. — Гермиона замахнулась, но Малфой оказался проворнее, перехватив ее руку у самой щеки.

— Осторожнее, Грейнджер. — Малфой поднялся со своего места, нависнув над ней. Гермиона сделала шаг назад и вжалась в стол. Малфой оперся на него же двумя руками, глядя прямо ей в глаза.

— Боишься?

— Что тебе нужно, Малфой? — нервно сглотнув, спросила Гермиона. Он рассмеялся ей в лицо и отошел на два шага.

— Теперь ясно, почему ты до сих пор одна. Что такого страшного я сейчас сделал?

Гермиона молчала.

— Я тебя не обидел, не ударил, — Малфой принялся загибать пальцы, — не наслал на тебя никакое заклятие. Так чего же ты боишься?

— Потому что это ты, Малфой, и я знаю, что ты можешь сделать что-то подобное.

— А вот сейчас обидно было. — Он нахмурился и отвернулся. Гермиона посчитала разговор оконченным и вернулась за свой стол. Как выяснилось — рано.

Спустя час Малфой крадущейся походкой подошел к столу Гермионы и наклонился над ней.

— Чем занята, Грейнджер? — хрипло спросил он, отбрасывая с ее плеча прядь волос.

— Отчетом, — севшим голосом пробормотала Гермиона, чувствуя, как кожа на шее покрывается мурашками от его дыхания.

— Ты уверена? — На ее плечи легли теплые руки и легко, почти невесомо провели вниз до локтей и обратно. Гермиона окаменела, не понимая, что происходит.

— Расслабься, Грейнджер, я же не убивать тебя собрался. — Малфой склонился так низко, что его губы касались ее уха. По коже пробежал холодок.

— Чего ты хочешь?

— Странный вопрос, — шепнул он, касаясь губами шеи за ухом. — Сомневаюсь, что таким образом я пытаюсь попросить у тебя отчет. Я просто хочу попробовать что-то новенькое. А ты?

— Нет. — Гермиона слабо шевельнула пересохшими губами.

Рука Малфоя скользнула по ее ноге, отодвигая мантию и приподнимая юбку, и его пальцы коснулись чуть влажной ткани трусиков.

— Маленькая лгунья, — улыбнулся он.

— Перестань, пожалуйста. — Гермиона шарила рукой по столу в поисках палочки.

— Перестать — что? Это? — Пальцы стали чуть более требовательными.

— Малфой, пожалуйста. — Она повернула голову и посмотрела прямо в его глаза, в которых плясали шальные искры.

Он аккуратно прикусил ее нижнюю губу, крепче сжал бедро, и Гермиона почувствовала, что плавится заживо.

— Пожалуйста, — повторила она, хватая губами его губы, сухие и горячие. Сердце отчаянно колотилось в груди каждый раз, когда Малфой задевал особенно чувствительную точку. Гермиона вцепилась в его руку то ли стремясь отдернуть ее, то ли направляя. Он решительно отодвинул в сторону полоску трусов и осторожно, почти нежно погрузил два пальца в пышущее жаром лоно. Гермиона прерывисто выдохнула и провела кончиком языка по губам.

— Не надо, — пробормотала она и тут же поцеловала Малфоя, чувствуя, как движутся внутри его пальцы. Взгляд встретился с его требовательным взглядом, и Гермиона, словно под Империусом, сделала первое робкое движение бедрами навстречу его руке. В глазах Малфоя блеснула искра безумия, а рот растянулся в хищной улыбке. Гермиона подняла руку, запустила пальцы в его волосы на затылке, прижалась к губам и прикрыла глаза, медленно раскачиваясь ему навстречу, и чуть раздвинула ноги. Ее тело жило в тот миг своей жизнью, отвечая на слишком откровенные ласки. Все это граничило с безумием.

— Ничего себе, — шепнул он, когда ее руки вцепились в его брючный ремень. Малфой выпрямился и развернул стул Гермионы к себе, а она лишь разочарованно вздохнула, когда его пальцы покинули ее. Гермиона впилась в его лицо просящим взглядом и схватила за руку, отчаянно боясь и желая продолжения. Малфой наклонился, одарил ее яростным поцелуем, отчего она закрыла глаза, еще сильнее сжимая его предплечье. Он поднял ее легко, как пушинку, уселся на ее стул, обхватил Гермиону за талию и опустил на свой член.

— Да, — выдохнул он, входя в нее уверенным движением, полностью заполняя ее.

— Нет, — простонала Гермиона, двигаясь ему навстречу, выгибаясь и запрокидывая голову. Шеи тут же коснулись его чуть влажные губы, а горячие руки придерживали бедра. Малфой двигался неспешно, с явным упоением, и каждое покачивание все приближало момент наслаждения.

Гермиона почувствовала, как по телу пробежали первые робкие искры, предвестники взрыва, и качнула бедрами. Она снова и снова подавалась навстречу Малфою, заставляя искры сливаться в мерцающие нити, сплетавшиеся в плотный комок, готовый вот-вот взорваться и затопить все тело огнем.

— Ну же, — взмолилась она, обращаясь непонятно к кому, чувствуя, как тело начинает пробивать дрожь. Малфой что-то ответил, но она не расслышала из-за нарастающего шума в ушах, но его движения стали куда менее мягкими, ускорились, и через несколько мгновений Гермиону выгнуло дугой от удовольствия. Все мышцы свело от приятной судороги, а затем тело ослабло.

От требовательного стука в дверь вздрогнули оба. Малфой выпрямился, запахнул мантию и принял привычный скучающий вид.

— Да! — крикнула Гермиона. Она развернулась вместе со стулом к столу, торопливо одернув юбку и схватив со стола перо.

— Добрый день, — заместитель начальника отдела обращался скорее к Малфою, чем к Гермионе. — Я хотел напомнить, что сегодня конец месяца, и отчет должен быть готов к вечеру, а не к завтрашнему дню.

— О, — Малфой расплылся в улыбке, — мы с мисс Грейнджер как раз перепроверили некоторые данные. Вы видите, она работает в поте лица.

Гермиона, красная, как маков цвет, уткнулась в бумаги и яростно заскрипела пером, свободной рукой приглаживая волосы, которые растрепались сильнее обычного.

— Замечательно. — Заместитель руководителя смерил их довольным взглядом и удалился.

— Придется поработать, Грейнджер, — протянул Малфой. — Но мы еще вернемся к нашему разговору. Обещаю.

Гермиона подавила в себе желание задушить его на месте. Теперь она ненавидела вторники и четверги в два раза сильнее.

========== Туфельки ==========

— О, Гермиона, у тебя новые туфельки? Симпатичные. — Элоиза Миджен мило улыбнулась, разглядывая ноги Гермионы.

— Спасибо, Элоиза. — Гермиона улыбнулась в ответ. Она и сама была довольна своим выбором: аккуратные лодочки из черной замши сидели на ноге как влитые, а вокруг щиколотки застегивался золотистый ремешок.