— Ты ещё можешь держаться? — придвигаясь практически вплотную к поверхности, спросила Титания, надеясь разглядеть хоть какую-то ответную реакцию от напарницы. Та слабо шевельнула рукой, насколько ей это позволяло её нынешнее положение, но Эрза сумела различить это едва уловимое движение. — Отлично, потерпи ещё капельку, сейчас я разнесу эту штуку, и мы вытащим тебя отсюда.
Неожиданно сфера начала светиться изнутри, затапливая своим сиянием практически всё пространство пещеры. Когда оружейница сумела немного привыкнуть к ослепительным лучам, то увидела, что этот непонятный сгусток магии из мутного опять превратился в кристально чистый. Смогла она различить и то, как Люси в этот момент свободной рукой перебирала связку с ключами на поясе, надеясь осуществить призыв хотя бы какого-то из них. Создавалось впечатление, что ослепляющее сияние исходило именно от них, а не самой сферы.
Люси действительно видела и слышала всё, что происходило снаружи, но сама не могла докричаться до своих товарищей. Ощущения были довольно странными, нечто вязкое и бесконечно тёплое обволакивало всю её фигуру, но дышать словно было даже легче, а тело было пусть и тяжёлым, но полностью расслабленным. Она словно находилась по другую сторону зеркала, видела Эрзу всего в нескольких сантиметрах от себя настолько отчётливо, что могла разглядеть все черты её лица, вплоть до мельчайших морщинок в уголках глаз, чувствовала такое крепкое и успокаивающее касание её руки, что только от этого, казалось, ещё находила в себе силы, чтобы отчаянно цепляться за жизнь. Как бы обманчиво хорошо ни было в этом чёртовом месте, девушка осознавала: её место не здесь. Там, по другую сторону, её ждут друзья.
Отлетев на некоторое расстояние назад, Эрза призвала ось мечей и, максимально сконцентрировав всю магическую мощь, что только имелась у неё, направила её в магическую сферу. Сотни мечей ярчайшими всполохами устремились вниз, с различных сторон вонзаясь в неё; своды пещеры затряслись, заходя ходуном из стороны в сторону, разрушаясь ещё больше прежнего и окутывая всё в плотное облако пыли. Когда она немного улеглось, стало понятно, что действия Титании не возымели никакого успеха и, казалось, привели лишь к обратному эффекту: сфера стала ещё больше в размерах.
— Неужели она затягивает всё, что прикасается к ней? — уже не скрывая нервной дрожи в голосе, прошептала Скарлет, лихорадочно перебирая в голове возможные её действия далее. Шаркающие шаги сзади заставили её как-то обречённо вздохнуть. — Есть какие-то предположения?
— Не без этого, — уклончиво ответил Грей, отчётливо понимая: если он расскажет Эрзе о своём плане, то та точно ни за что не позволит ему воплотить его в жизнь. Это было чистой воды безумие. — Только я сделаю всё сам. Отойди.
Девушка, тяжело дыша, отошла немного в сторону, пропуская тем самым напарника вперёд. Ему стоило большого труда не упасть прямиком перед ней: перед глазами плясали чернильные пятна, которые с каждой минутой становились всё плотнее, почти полностью скрывая за собой происходящее. Но как бы он не пытался храбриться, всё же при первом же шаге на неустойчивую, шаткую платформу над сферой, покачнулся и упал, притормаживая у самого её края.
— Грей! — воскликнула Эрза, уже полностью готовая броситься к этому безумцу и оттащить его куда подальше, справляясь дальше собственными силами. Всё же не стоило слушать его и позволять что-либо делать в таком состоянии.
— Всё идёт как положено, — поспешил успокоить её маг созидания, поднимая вверх руку в примирительном жесте и едва заметно улыбаясь. Разбитые в кровь при падении губы искривились в пугающем оскале. — Я в полном порядке.
«И это ты называешь полным порядком, идиот?»
Словно услышав обращённый к нему упрёк, Грей посмотрел прямиком туда, где находилась Люси, хоть он и не мог её видеть. Окровавленной рукой схватил её поперёк запястья — не пытаясь вытащить наружу, как немногим ранее Скарлет, а словно давая понять, что она не одна в этом жутком и таком одиноком месте, что он рядом. Касание его руки совсем не были похоже на прикосновения Эрзы — от них, как и положено, веяло холодом, а ещё — непоколебимой уверенностью и твёрдостью. Под его влиянием Люси чувствовала, как нервная дрожь уходит, а пульс медленно выравнивается. Да, всё будет хорошо, Грей обязательно что-то придумает, ведь из всей их компании именно он всегда отличался своим благоразумием и тем, что никогда не будет ввязываться в проблемы, заранее не будучи уверенным в собственном успехе.
Если бы она только могла в данный момент прочитать те мысли, что царили у него в голове, то волшебница бы содрогнулась от ужаса. Сейчас Фуллбастер ни в чём не был уверен, но всё же он обязан был попробовать, медлить больше нельзя было. Эрза не являлась частью механизма, поэтому её всячески отвергали, как и любое воздействие снаружи, но он теперь… Грей до чёртиков боялся, что утратит контроль над собственным телом раньше положенного — и тогда всё будет кончено не только для него. Он собственными руками погубит её, убьёт, уничтожит все те чувства, что так долго созревали внутри него, а после внезапно расцвели, как распустившийся на солнце цветок — он всё растопчет. Он докажет самому себе, что его собственная любовь, в глубине и искренности которой он не сомневался, на проверке окажется ничем иным, как обычным наваждением, которое под влиянием чьей-то магии развеется так же быстро, как утренний туман по полудню. Но он всё ещё верил, что в его силах сделать и обратное. Он докажет не просто самому себе, он докажет это ей, и если для этого всего лишь потребуется заморозить к чертям весь этот проклятый мир, то, что же, так тому и быть.
Вторая рука погрузилась внутрь легко, как будто прошла сквозь расплавленное масло. Дышать сразу же стало намного тяжелее, — жар внутри царил просто невыносимый — но стоило сфере полностью принять его внутрь себя, как телом сразу же завладела небывалая лёгкость, а раны мгновенно перестали ныть, отступая на второй план. Зрение пришло в норму, и теперь вместо пугающей черноты Грей мог отчётливо разглядеть её лицо совсем рядом со своим. Они словно попали в другое измерение — собственный крохотный мир, где было место лишь для них двоих, а всё остальное просто не имело права на существование. Поддавшись инородной магии, он, казалось, даже не обратил внимания на то, с какой неприкрытой тревогой и болью во взгляде смотрела на него Люси. Сердце пропустило удар и вновь сладостно затрепетало.
— Ты что творишь? Ты хоть сам понимаешь, что делаешь?
Резкая боль в руке, за которую ледяной маг продолжал держать девушку, моментально отрезвила. Пелена перед глазами спала, уступая место истинной картине: заклинательница, донельзя рассерженная, с явно читаемым упрёком рассматривала его. От этого столь знакомого взгляда под рёбрами что-то неприятно заныло, напоминая о себе: времени не осталось. У неё не должен быть такой грустный взгляд, и тем более из-за него. Люси всегда должна улыбаться и радовать всех их своим задорным смехом. Очертания её обеспокоенного личика смазались, словно кто-то провёл рукой по ещё не высохшей акварели, а в горле запершило. Она не поймёт его мотивов и наверняка будет плакать, — горько, навзрыд — тем самым утраивая всеобщую грусть. Из всех, кого он знал на своём веку, так умела только она одна.
— Однажды ты спросила меня, остался ли у меня человек, ради которого стоит продолжать цепляться за жизнь, — и всё же облегчение было временным, теперь возвращаясь в сто крат умноженной болью. Едва ли уже способный что-либо разглядеть, он изо всех оставшихся сил прижал к себе Люси, будто в ней единой было его спасение. — Тогда я не ответил тебе.
— Грей…
— Ты тоже должна найти для себя такого человека, — упрямо продолжил он, перебивая, и зарылся дрожащими пальцами в короткие золотистые локоны. Чувство безысходности змеёй оплетало его, с каждым мгновением всё сильнее смыкая кольца. А ведь всё могло закончиться совсем не так, если бы Нацу-придурок не выбрал бы это задание. Тогда бы всё повернулось совсем иначе и, как знать, осознал бы он когда-то, что любит эту непутёвую заклинательницу с забавными детскими хвостиками, которые порой так раздражают? Узнал бы, что на самом деле она не всячески сторонится его, как ему всегда казалось, а доверяет безгранично, и даже после того, что с ней произошло, доверчиво протягивает собственное разбитое сердечко в протянутых ладонях? Нет, какой бы конец не получился у их истории, ему не о чем было жалеть. А ведь его план до чёртиков прост: выбросить Люси из этой проклятой клетки, после чего справиться с собственной зависимостью, попытавшись уничтожить сферу изнутри. В конце концов, если у него ничего не получится, то всегда можно будет использовать Ледяной Гроб. О Люси он больше не беспокоился — рядом с ней будет Эрза, та в решающий момент всё сделает правильно. А вот она не поймёт. Они редко когда достигали взаимопонимания, да и вообще были слишком разными. Что же, быть может, так было предначертано судьбой.
