— И Люси… — он сглотнул вставший поперёк горла ком и продолжил через силу: — Люси ты тоже пичкаешь этой дрянью?
— Ну что ты, — слишком быстро ответил Стинг, и сразу стало понятно: врёт. Свет в глазах словно померк, а горло скрутило в сухом спазме раздражения. Роуг уже набрал полные лёгкие воздуха, чтобы выдать длинную тираду обо всём, что он думает о старом знакомом, но его прервал раздавшийся телефонный звонок. Номер был неизвестный.
— Слушаю, — равнодушно обронил Роуг, но после прослушивания длинной реплики по ту сторону провода оживился и весь подобрался в кресле. — Да, конечно. Я сейчас же вышлю машину. Подготовьте всё необходимое. Всего доброго. Из больницы звонили, — произнёс он уже после того, как нажал кнопку завершения вызова. — Люси выписывают уже сегодня. Больше мы не увидимся. Берегите себя.
Никакого сожаления из-за такого сухого, скомканного, абсолютно нелепого прощания ни у кого из них не было и в помине. Эта была закономерная жирная точка в конце их затянувшихся на многие годы неоднозначных отношений, которые однажды всё же должны были прерваться. Всё закончилось именно так, как и должно было.
========== XII ==========
Машина подъехала через час. Встречал Люси уже знакомый водитель: именно он подвозил её до дома в вечер, когда случился пожар. Больше в салоне никого не было. Девушка чувствовала обманутым ребёнком, которого родители оставили на попечение нянечек, хотя обещали исправиться и проводить с ним больше времени. В груди пламенным шаром разрасталась глухая иррациональная обида. Какого чёрта? Неужели им действительно было всё равно? Она ведь, в конце концов, не с обычной простудой слегла, ещё неизвестно, чем всё могло закончиться. Или их бы устроил совершенно любой расклад? Они просто воспользовались ею и выбросили, хорошо хоть просто умирать не оставили.
Девушка прикусила внутреннюю сторону щеки, для убедительности ещё и хорошенько ущипнув себя. Сейчас было не лучшее время для демонстрирования характера и подобных мелочных, детских обид. Никакой трагедии в том, что никто из парней не приехал её встретить, не было. Так даже лучше — она не представляла, как после случившегося смогла бы смотреть им в глаза и непринуждённо вести беседу. Вполне возможно, что это и являлось причиной, почему никто из них не приехал. В конце концов, никто из них не был ей чем-то обязан… Или всё-таки был, угрюмо заключил внутренний голос, прерывая мысли, направившиеся определённо не в том направлении. Хотя бы потому, что в больнице она оказалась по заслуге кого-то из них.
Пока Люси предавалась своим мыслям, автомобиль уже подъехал к месту назначения. Дом, несомненно, принадлежал Роугу, но остановились они не у фасадной части здания. Водитель по-вороватому оглянулся по сторонам и после некоторых промедлений открыл калитку, пропуская девушку вперёд. Крохотный флигель примыкал вплотную к калитке, и Люси поняла: это был чёрный вход. Тесная прихожая встретила их кромешной темнотой и гробовым молчанием, будто здесь уже давно никто не жил. По полу стлался сквозняк, облизывая ноги. Простояв некоторое время неподвижно и словно слившись воедино с атмосферой здания, Люси наконец двинулась вперёд, но сопровождающий её мужчина мягко перехватил её под локоть.
— Госпожа Люси, нам в другую сторону. Сюда, пожалуйста.
Она пропустила мимо ушей столь непривычное для неё, практически дикое по звучанию обращение, и последовала в указанном направлении. Как оказалось, прямо за входной дверью была ещё одна: где-то в три четверти её роста, спрятанная в небольшой нише, а потому не бросающаяся в глаза тому, кто не знал, где искать. Под пристальным приглашающим взглядом мужчины она последовала к ней, как-то неуверенно взялась за дверную ручку. Нервно перебрала пальцами и, стиснув их посильнее, рванула на себя.
Иссохшая деревянная дверь поддалась с трудом. За ней не было видно ничего абсолютно — лишь кромешный всеобъемлющий мрак. Идти туда не хотелось от слова совсем. Девушка растерянно обернулась и сглотнула.
— Идите, п-пожалуйста, первым.
— Как скажете, — удивлённо выдохнул мужчина и, пригнувшись, без колебаний шагнул в необъятную черноту. Люси, поколебавшись, последовала его примеру.
Снизу доносился запах старой отсыревшей извёстки и спёртого воздуха. Придерживаясь за стену, девушка сделала первый шаг, чувствуя, как, мягко пружиня, прогибаются под поступью старые деревянные ступени. Всё происходящее сейчас напоминало ей сцену из классического фильма ужасов. Никто по собственной воле не стал бы спускаться в подвал, где его вряд ли ожидает что-то хорошее, но тем не менее она почему-то продолжала туда идти.
— Куда мы идём? — страшась звука собственного голоса, прошептала Люси. На затылок капнуло что-то омерзительно холодное и закатилось за ворот куртки.
— Это то самое место, о котором я вам рассказывал. С помощью него вы покинете город.
Девушка напряглась и вспомнила, что водитель, кажется, передавал ей в машине какую-то информацию, но она, поглощённая собственными мыслями, совсем не слушала. Природная неловкость и упрямство мешали признаться не только кому-то, но и себе в том, что она всё прохлопала, поэтому блондинка решила разыграть осведомлённость. На месте уже будет понятно, что к чему.
Раздался звук чиркающего кремня, и лицо провожатого озарил небольшой тёплый язычок пламени от зажигалки. Не сразу перестроившая зрение Люси врезалась носом ему в плечо и вздрогнула: прямо за спиной мужчины по стене расползались в разные стороны чёрные пятна плесени.
— Всё в порядке? Если да, то давайте продолжим. Ступайте осторожнее, в некоторых местах древесина совсем прогнила. Осталось не так много, — обернулся он к ней спиной и кивнул, освещая пространство перед собой единственным источником света. Хлипкая деревянная лестница бесконечным серпантином уходила куда-то вниз.
К концу этого испытания на смелость (иначе то, через что пришлось пройти, девушка назвать не могла) она практически избавилась от двух главных страхов: высоты и темноты. Оказавшись в жёстких рамках, исключающих право выбора, ей пришлось наступить на горло собственным фобиям, которые теперь казались не более, чем капризами избалованного ребёнка. Люси поняла, что боялась не их — незнания того, что ожидает её в конце пути. Кромешная чернота наводила панический ужас на словах, но, оказавшись в ней на деле, девушка на личном примере почувствовала, как сильно обостряются остальные органы чувств в отсутствие зрения. Её тело не собиралось так просто сдаваться при первой же преграде — и ей тоже не следовало.
Как только в голове успела плотно укорениться мысль, что их путешествие никогда не подойдёт к концу, лестница под ногами неожиданно закончилась и вывела их в просторный коридор с земляными сводами. Несколько лампочек, висящих под потолком, горели тускло и словно бы неохотно, думая, что здесь прекрасно могут обойтись и без них. Никаких предметов, никаких звуков — сплошная пустота. Только словно откуда-то из-под ног доносился шум воды.
За спиной Люси раздался какой-то шорох, и она резко обернулась, чувствуя, как сердце проваливается в пятки.
— Кто здесь? — сипло гаркнула девушка и отшатнулась, не узнав собственного задушенного голоса. Копошение в том углу, откуда донёсся звук ранее, стало громче, и вскоре на свет вышел Стинг, отряхивающий джинсы и выглядящий, мягко говоря, помято. Девушка не пыталась скрыть полный облегчения вздох.
— Я напугал вас? — как ни в чём не бывало произнёс он, безуспешно пытаясь подавить рвущийся наружу зевок. — Извините. Вас не было слишком долго, и я успел задремать.
Люси невольно залюбовалась им: глядя на такого Стинга, лохматого, одетого в простую клетчатую рубашку и джинсы, с рюкзаком на плечах и забавно болтающейся серьгой в ухе, из самых потаённых уголков души начинали восставать греющие сердце воспоминания, которые сейчас бы следовало запрятать подальше. Он напоминал себя восьмилетней давности, когда ещё учился в школе. Разве что без шрама над бровью — его он получил уже позже во время одной из уличных потасовок. Первоначальные недовольство и злость, которые она собиралась обрушить на его нерадивую голову при встрече, сейчас как-то поутихли.
