Мисс Шэнд в то время жила в небольшой квартире на первом этаже «Стэк-хаус», большого здания из красного кирпича на Канди-стрит в квартале Белгравия. Снимала эту квартирку у леди Мойры Кэмпбелл, дочери четвертого герцога Эберкорна и одной из близких подруг королевы-матери, вместе с Вирджинией Кэррингтон, дочерью лорда Кэррингтона, значимой фигуры в политической жизни королевства и члена партии консерваторов. Считая это место ненадежным и слишком людным, Чарльз просит мать предоставить ему наконец частное жилище вне стен Букингемского дворца. Убеждает также своего двоюродного дядю лорда Маунтбаттена поддержать его. Старый лорд охотно соглашается выполнить просьбу принца, но лишь потому, что очень доволен последней его любовницей. Он полагает, что наследник короны внял наконец-то его советам и сделал выбор в пользу молодой женщины, чьим происхождением гарантировано соблюдение тайны. А своему личному секретарю Джону Баррэту говорит, что видит в Милле все те черты, которые некогда составляли основу очарования Алисы Кеппель; даже находит их физический облик и манеру поведения «необычайно схожими». Но знает и то, что беспорядочная жизнь некоторых представителей семейства Камиллы («порочные» связи Вайолет Трейфузис или прошлое ее деда по отцовской линии, неуемного волокиты) не позволяет рассматривать перспективы ее будущего рядом с Чарльзом серьезно – в качестве супруги.
Многолетняя связь мисс Шэнд с Эндрю Паркер-Боулзом сделала ее опытной любовницей, способной помочь принцу ликвидировать пробелы в любовном опыте, но эта же связь, которой ей все еще так не хватает, окончательно и бесповоротно вычеркивает ее из утвержденного дворцом списка кандидаток на титул принцессы Уэльской. Бывший вице-король Индии втайне надеется дожить до того дня, когда его внучка Аманда Начбул выйдет замуж за сына королевы Елизаветы. Но девочка еще слишком молода, чтобы думать о замужестве. А пока Милла подходит лучше всех. Их знакомые отмечают «животное влечение», которое они испытывают друг к другу. Благодаря своей подруге наследник трона впервые познает все нескончаемое эмоциональное богатство физической близости. Принц и фаворитка к тому же раскрываются в общих пристрастиях к архитектуре, охоте с арапником и рисованию акварелью. Их взаимопонимание безупречно и в сексуальном плане, и в плане интеллектуальном.
В течение многих месяцев шикарное жилище лорда Маунтбаттена Бродлэндс в графстве Хэмпшир с регулярными интервалами служит убежищем для связи Чарльза и Камиллы. Официально молодые люди размещаются в разных комнатах, но эти хитрости дяди Дики никого не обманывают. «Конечно, все знали, что они проводят ночи вместе, но о таких вещах говорить не принято, – сообщает Джон Баррэт— Ничего удивительного, и никого это не смущало. Было как было, вот и все. Впрочем, Камиллу любили. В ней не было ничего снобистского, она ко всем относится очень мило. Ее любил будущий король Англии, но она не пользовалась этим для того, чтобы возвыситься над кем-либо» (Грэхем Кэролайн). Принц Уэльский и его подруга часто проводят выходные также в Пламптоне. В обществе родителей Миллы, ее брата и сестры Чарльз наслаждается незатейливыми радостями семейной жизни. Жители деревни часто видят, как рано утром влюбленные, взявшись за руки, надолго уходят гулять по окрестным полям. В глубине души принц уверен, что только что нашел ту, кому может поведать о своих сомнениях и страхах, – единственную в мире женщину, которая поможет ему достойно справиться с обязанностями короля, заполнить чувственную пустоту, в которой он постоянно находится. Он чувствует себя свободным; сильным, наконец. Друзья находят в нем «новую легкость», словно одно только присутствие Камиллы рядом освобождает его «от этого рабского эгоцентризма – в нем до последнего времени тонула его душа». Она говорит с ним как с равным. Она подлинно женщина его жизни, его идеал.
Но почему она соглашается встречаться с Эндрю Паркер-Боулзом по его возвращении в Англию? Кто-то из их окружения винит в этом нерешительность сына королевы Елизаветы, который из страха или из-за отсутствия зрелости оказался не способен предложить любовнице разделить его судьбу в качестве законной супруги. Со своей стороны Джон Баррэт утверждает, что наследник трона сделал ей предложение – в один из выходных дней 1972 года, проведенных любовниками в «Бродлэндс». «Они были одни в комнате. Чарльз взял ее руку и прошептал: “Согласна ли ты выйти за меня замуж?”. Она ответила, что любит его, но не может соединить с ним свою жизнь» (Грэхем Кэролайн). Милла знала, что в королевской семье, продолжавшей упорно цепляться за правила и традиции прошлого века, ничего хорошего ей ждать не приходится. «В то время вопрос о женитьбе даже не поднимался, – свидетельствует Кэролайн Бенсон, одна из ее давнишних подруг. – Камилла осознавала свой привилегированный статус, но ни в коем случае не хотела становиться королевой» (Демпстер Найджел, Эванс Питер). На самом деле она не могла забыть Эндрю. Какими бы нежными и искренними ни были ее чувства к принцу Уэльскому, они ни в какое сравнение не шли с всепобеждающей страстью, пылавшей в сердце Чарльза. Для многих конец их идиллии казался тем более неотвратимым.
На проходящих в городе ужинах все только и говорят о том, что мисс Шэнд якобы соблазнила наследника короны лишь для того, чтобы как можно полнее отомстить за связь Эндрю с принцессой Анной, которая длилась более года. Говорят, что она очень боевая, решила любой ценой показать изменнику свое удивительное умение с ним соперничать. Милла знает, что дочь Елизаветы II ныне крутит любовь с Марком Филлипсом, лейтенантом драгун Ее Милостивейшего Величества. С другой стороны, молодой Паркер-Боулз признается, что его взволновали рассказы о подвигах бывшей подружки. Он польщен, страдает от ревности, хочет снова с ней увидеться. Во время беспорядков в Лондондерри в Северной Ирландии он отличился со своим эскадроном и за храбрость был отмечен командованием. Он сексуален, блестящий кавалер, он неотразим. Вокруг его головы ореол славы, он одерживает новые победы. Камилла и Эндрю снова чувствуют, что желанны друг другу еще сильнее, чем раньше.
В декабре 1972 года принц Чарльз на борту военного корабля флота Ее Величества «Минерва» отплывает в направлении Карибских островов. Считается, что это плавание – важный этап его подготовки к будущему вступлению в должность главнокомандующего вооруженными силами. В ходе плавания планируется посетить Южную Америку, где в июле следующего года ему надо представлять королеву на церемонии провозглашения независимости Багамских островов. Милла поднимается на борт, чтобы проститься с Чарльзом. «Мне придется ждать восемь месяцев, прежде чем я снова ее увижу», – с грустью пишет он дяде Дики. Лорд Маунтбаттен, предупреждавший своего протеже об опасности, которую таило в себе перерастание его отношений с мисс Шэнд «в слишком серьезные», считает, что принц способен забыть о ней без особых трудностей. Но считает он так напрасно. 15 мая 1973 года ежедневная газета «Таймс» сообщает о помолвке Миллы и Эндрю[40]. Впав в отчаяние, Чарльз самоизолируется от экипажа, чтобы попытаться скрыть свою печаль. В течение нескольких недель он ежедневно запирается в своей каюте и проводит в четырех стенах по многу часов. Корит ли он себя в эти часы за то, что не проявил больше настойчивости в попытке уговорить молодую женщину выйти за него замуж? Отныне гордость и честь запрещают ему показывать свою любовь – она ушла от него к другому. Но он знает, что еще сильнее желает ее.
Принц убежден, что эта связь, которая всего за шесть месяцев сумела принести ему столько счастья, продлится долгие годы. «Полагаю, когда-нибудь чувство опустошенности, которое я сейчас испытываю, наконец пройдет», – пишет он в бортовом журнале 27 апреля (Димблби Джонатан). В начале мая узнает из письма отца, что вскоре состоится помолвка его сестры принцессы Анны с Марком Филлипсом. Для Чарльза эта новость – очередной удар. По его мнению, это замужество – явный мезальянс. К тому же он эгоистично опасается, что первая брачная ночь королевского отпрыска заставит его личное окружение уже не столь снисходительно относиться к его положению закоренелого холостяка. Лорд Маунтбаттен призывает его стать «живой мишенью», недоступной и одновременно таинственной, совершенно неотразимой в глазах слабого пола. Всегда готовый претворить в дело советы своего ментора, Чарльз внушает себе, что тоску отвергнутого претендента сумеет заглушить путем преумножения своих побед, причем незамедлительно.
