Наконец, Ксения бросила бессмысленное занятие, потому как бокал она тёрла последние минут двадцать, и он и так сиял ярче подсветки на входе, и отошла в сторону от несмолкающих официантов. При этом она не отводила глаз от дверного проёма. На мгновение забыв о причине её максимальной сосредоточенности на этом узком проходе с не по размеру широкими откосами, девушка вспомнила своё первое появление в его тёмно-дубовых сводах. В тот момент после скользких ступеней и высокого уличного порога дверной проём, ведущий в первый зал, стал для неё последней преградой на пути к свету и теплу. Но, к её великому разочарованию, ни света, ни тепла Ксения здесь не нашла. Не иначе как полосой препятствий посчитала она тогда вход в паб, преодолев которую смельчаки попадают в мрачное полуподземное помещение с абстрактными полотнами на стенах, сомнительно напоминающими изображения ирландского трилистника.

Изначальная цель заполнения живописью простенков далёкого от творческой стези пространства таила в себе искреннюю тягу к славе новатора. Владелец паба Виктор Семёнович, отпраздновав своё сорокапятилетие, решил реализовать давно задуманную идею и открыть уникальный ресторан-бар в ирландском стиле. Исключительность своего заведения он хотел подчеркнуть как раз этими картинами с трилистником, стремясь таким образом добиться изысканного сочетания обстановки пивного ресторана и предметов популярного современного искусства.

– Я плохо разбираюсь в тенденциях, присутствующих сегодня в живописи, – говорил Виктор Семёнович уличному художнику, которому намеревался доверить создание картин, – поэтому хочу, чтобы вы, исходя из существующих модных веяний, написали нечто подходящее.

Художник-портретист, не распространяющийся на тему отсутствия у него специального образования, и правда был мастером своего дела. Но только своего – он был непревзойдённым автором портретов и абсолютным дилетантом в остальных направлениях живописи, где не мог похвастаться ни талантом, ни даже наличием элементарного понимания. Тем не менее, дабы не упустить возможности значительно улучшить своё финансовое состояние, за работу художник всё-таки взялся и, основываясь на своих знаниях об Ирландии, обозначенной лейтмотивом творчества, изваял то, что смог, но заказчику, презентуя результат, заявил:

– Вашему взору открывается совокупность пиковых идей абстракционизма и новаторской мысли!

Откликов у ценителей прекрасного ирландский паб, претендующий на добавление эпитета «культурный», разумеется, не нашёл, но заслужил популярность среди обитателей домов на тупиковой улице, которые и так бы посещали близлежащее питейное заведение, даже если бы его стены имели абсолютно заурядный вид.

Ксения же, последовав примеру большинства разборчивых людей и не оценив задумки предприимчивого бизнесмена, при первом появлении здесь пару месяцев назад, испытала лёгкое смятение от непонимания, как человек, одарённый способностями успешно руководить несколькими компаниями разных направлений, может считать нелепое сочетание несочетаемого хорошей уловкой для привлечения большего числа посетителей. Но вслух тогда девушка произнесла только: «Необычно…», как того требовал случай знакомства с потенциальным работодателем.

Несмотря на то, что Ксении уже было двадцать семь, она никак не могла определиться с выбором профессионального поприща, даже при том, что имела законченное высшее образование по специальности, в которой вполне бы могла преуспеть. Но девушка никак не мыслила себя в роли бухгалтера, обложенного кипами бумаг. Поэтому пару раз в год, вновь постигнув простую истину, что занимается не тем, чем должна, она полностью перечёркивала все свои прошлые достижения и сворачивала на другую профессиональную тропинку уже в новой ипостаси.

Работа барменом не была для Ксении как таковой попыткой найти своё место в жизни, а, по её собственному уразумению, всего лишь временным занятием исключительно для заработка и обдумывания дальнейших действий. Тогда она и представить не могла, что именно эта неожиданно подвернувшаяся ей должность станет для неё судьбоносной.

В паб Ксению пригласила её одноклассница, по совместительству жена Виктора Семёновича, при рождении зарегистрированная Эльвирой, но в школе прозванная Эллочкой. Поскольку второе имя больше подходило легкомысленной натуре девушки, впоследствии оно стало единственно возможным и официальным, прочно обосновавшись в графе паспорта «Имя».

Ксения случайно встретила старую знакомую в одном из торговых центров, и та, проявив невиданное чувство милосердия, вдруг предложила:

– А не хочешь поработать барменом в пабе у моего мужа? Он как раз вчера говорил, что там освободилось место.

Этим демонстративно подчёркнутым проявлением дружелюбия в действительности девушка пыталась показать своё превосходство над всегда и во всём преуспевающей в школьные годы Ксенией. Ситуации лучше, чем сложившаяся, скудное воображение Эллочки попросту не могло выдумать: как ещё можно было доказать состоятельность одной на фоне неудач другой, если только не возможностью устроить терпящую нужду Ксению на работу к богатому мужу цветущей Эллочки.

Пока последняя торжествовала, наслаждаясь счастливым случаем, выпавшем на её долю, Ксения, взявшая за правило не упускать предоставленных ей судьбой шансов, с искренней благодарностью приняла предложение и уже спустя неделю стояла за барной стойкой, всеми силами пытаясь воззвать к своему терпению, чтобы вынести все капризы Эллочки, которая после появления в пабе своей одноклассницы стала здесь частым гостем. Ещё через неделю, на радость не только Ксении, но и всему персоналу и даже некоторым посетителям, Эллочке опостылело проводить время в стенах скучного паба вместо элитных клубов и фешенебельных ресторанов, и она вернулась к своей обычной жизни, посчитав миссию унизить некогда успешную одноклассницу выполненной.

В этот пасмурный вечер среды, с трудом собравшей под крышей паба десять посетителей с необременёнными достатком кошельками, Ксения чувствовала себя комфортно, будучи частью коллектива, в котором она в свои молодые годы стала почти самой старшей по возрасту и куда с успехом влилась всего за пару дней, победоносно завоевав уважение и доверие разных его членов.

Юным официанткам девушка представлялась неким гуру в любовных делах, к которому они с завидным постоянством обращались за советом, чем удивляли саму Ксению, самый продолжительный роман которой длился три месяца. Представители мужской части коалиции официантов, бармены и повара, оставив тщетные попытки обольщения неприступной для них красавицы, за хорошенькой внешностью разглядели интересного собеседника и отзывчивую коллегу, готовую прийти на помощь там, где остальные бездействуют. В малочисленную категорию сотрудников старше девушки, помимо бухгалтера, которого она почти не видела, входили три охранника, нанятые, по общему признанию, за их молчаливость и угрюмый внешний вид. Все трое были отставными военными и держались особняком, вступая в разговоры с окружающими исключительно в рамках своих рабочих обязанностей. И даже от них Ксения получала одобрительные кивки и взгляды. А ответственный подход девушки к работе принёс ей благосклонное отношение со стороны Виктора Семёновича, лишив Эллочку возможности тиранить над своей одноклассницей в будущем.

Однако в момент, когда Ксения испытующе вглядывалась в дверной проём узкого прохода, у неё не было желания видеть и слышать ни одного из своих коллег. Её со всей необузданностью поглотило одно лишь только действо – она ждала. Ждала появления в тусклом свете входной лампы своего давнего друга Максима.

Их дружба насчитывала более десяти лет и началась ещё в школе, когда смышлёный, но не признающий никаких установленных правил старшеклассник Максим влюбился в невероятно красивую девочку на два года младше него. Девочка действительно была редкой красавицей: огромные иссиня-голубые омуты глаз, томно выглядывающие из-под плотной завесы чёрных густых ресниц, шикарная копна светло-русых волос, не по годам сложенная женская фигура в виде песочных часов, длинные аристократические пальцы и завораживающая улыбка.